— Дрессированные гоблины?! Господин министр двора такой чистюля… Ну, не знаю, не знаю… Ах, да что же мы все о неприятном, барышня! Давайте знакомиться. Мастер Циннамон к вашим услугам, — бодро сказал кондитер. — Надеюсь, ото досадное происшествие не отбило у вас аппетита? Чего желаете? Денек нынче прохладный, так что осмелюсь предложить чашечку горячего шоколада. Он поклонился Лизе. — А для вас, доблестный Мурремурр* У меня всегда есть свежайшие сливки, — и мастер Циннамон укатился куда-то в заднюю комнату, откуда немедленно теплой волной поплыли упоительные запахи горячей выпечки, пряностей и шоколада.

Лиза завертела головой по сторонам. Да, тут было на что посмотреть! В витрине под стеклом красовался необъятных размеров многоэтажный белоснежный торт, пышно разукрашенный кремовыми цветами, которые тихо шевелили лепестками и листьями. Рядом стоял небольшой аквариум, заполненный сиропом, а в нем оживленно сновали мармеладные рыбки.

Лиза озадаченно спросила:

— Но как же их есть? Жалко ведь. Как живые!

— А вы вспомните, что это всего-навсего мурр-магия, — посоветовал кот. Из-за дверей появился мастер Циннамон, который торжественно нес разноцветный поднос с такими соблазнительными разностями, что у Лизы просто глаза разбежались. Спохватившись, Лиза извлекла из кармана злополучный золотой дубльдор и положила его на прилавок, в глубине души абсолютно уверенная, что этого будет мало. Мастер Циннамон просиял: «Благодарствую!», затем щелкнул пальцами, и глубокое блюдечко, полное сливок, плавно спланировало на пол, прямо к Мурремурру, который расположился со всем удобством и принялся лакать. Кондитер пожелал Лизе приятного аппетита, и она внезапно почувствовала, что страшно проголодалась. Для начала она взялась за пирожные, каждое из которых изображало какой-нибудь фрукт или ягоду, но несколько переоценила свои силы и уже на втором, бананообразном эклере, решила сделать передышку. Мастер Циннамон тут же перегнулся через прилавок:

— Очень рекомендую вам попробовать вот это, — и указал на высоченный кубок с многослойным разноцветным коктейлем. — Я наколдовал этот рецепт вчера вечером, — гордо сказал он, наблюдая, как Лиза с энтузиазмом уничтожает питье. — Поверьте, ничто так не радует душу, как удачный рецепт, который имеет успех.

— Угу, — сказала Лиза, приканчивая коктейль и переключаясь на миниатюрную чашечку с горячим шоколадом.

— А, я вижу, вы оценили мой шоколад по достоинству! — обрадовался кондитер. — Еще чашечку?

— Ой, спасибо, я, кажется, объелась, и нам, наверное, пора, — со вздохом отозвалась Лиза. — Просто потрясающе, никогда такого не пробовала! Действует не хуже ободрина! — добавила она на всякий случай.

— В таком случае, позвольте преподнести вам на дорожку за счет заведения бесконечное мороженое! — и Циннамон ловким жестом фокусника извлек откуда-то из воздуха рожок с упомянутым лакомством. Лиза подумала было, что уж мороженое ей точно не осилить, однако Циннамон продолжал: Обратите внимание — не тает, не пачкает наряд, а главное моментально исчезает, как только им говорите: «Все, больше не могу!» Возьмите возьмите, барышня. Вас приятно угощать. Вы знаете… он мечтательно вздохи ул. Ваш облик вызывает у меня какие-то приятные воспоминания. Да-да, эти замечательные рыжие волосы!.. («Ну что они все, сговорились, что ли? — в досаде подумала Лиза. — Весь день только и слышу — рыжик да рыжик…») О, не обижайтесь! Ведь рыжий цвет — он такой яркий, такой праздничный, такой… такой королевский… — и тут кондитер внезапно умолк на полуслове. Лиза вздрогнула: у него сделался точно такой же оцепенелый взгляд, как у Мелиссы, когда она рассказывала историю про привидение. Мурремурр легко вспрыгнул на прилавок и деликатно тронул манжету Циннамона лапкой.

— А? — кондитер встряхнулся, словно пробуждаясь от долгого сна. — О чем это я? Что-то у меня последнее время с памятью… Видно, старею. Да, конечно, приходите еще, буду рад видеть вас снова! — и он поклонился. Мурремурр и Лиза попрощались и покинули кондитерскую.

«Странные они какие-то… — подумала Лиза, но делиться своими соображениями с Мурремурром не стала. — Цепенеют то и дело, как жучки, а почему — непонятно…»

Они двинулись дальше по извилистой, почти безлюдной улочке, и вскоре внимание Лизы привлекла вывеска еще одной лавочки. Над дверью трепетала крылышками выполненная из тончайших листов меди бабочка. Приглядевшись, Лиза поняла, что каждое крыло — это книжная страница, покрытая какими-то загадочными письменами. «Книжная лавка! Непременно зайду!» — и Лиза ускорила шаги.

— Всецело одобряу! — мявкнул Мурремурр, следуя за ней. — И здесь я тоже знаю хозяина. Достойное знакомство.

Хозяин не замедлил показаться на пороге — высокий худощавый молодой человек с очень приятной улыбкой и внимательными темными глазами. Из широчайшего рукава его поношенного балахона выпорхнула было потрепанная книга, но тут же зависла в воздухе и, пойманная, была водворена обратно в рукав — судя по ширине, туда могла поместиться целая книжная полка.

— Это достопочтеннейший Гарамонд Эльзевир Алджериус Кларендон Аваланш Лазурски, — пояснил Мурремурр.

— Добро пожаловать, — мягким голосом добавил книготорговец, распахивая дверь перед Лизой, которая вошла в лавку, осторожно переложив из руки в руку мороженое, и вправду не думавшее таять.

— Он знает сто языков… — продолжал Мурремурр, и тут достопочтеннейший Гарамонд Эльзевир и так далее внезапно замяукал — негромко, но чрезвычайно натурально. Мурремурр отозвался коротким мурлыком и добавил:

— …среди них и кошачий, который, замечу, далеко не каждомяу по силам. Конечно, я прекрасно говорю по-вашему, но, признаюсь, все равно приятно…

«Вот это да! — думала Лиза, войдя в книжную лавку и осматриваясь. — Будто специально для Бабушки! Или для Андрея Петровича!»

Никакого прилавка тут не наблюдалось — просто в глубину помещения тянулись тесно заставленные книжные полки, терявшиеся в полутьме. Лиза принюхалась и с удовольствием ощутила тот особый запах множества старых книг, который всегда встречал ее у Филина.

Гарамонд неподвижно стоял поодаль и внимательно смотрел на Лизу, но этот взгляд почему-то не мешал. (Лизу всегда ужасно бесили продавцы у книжных лотков, которые налетают с вопросами наподобие «Чего изволите?» и норовят немедленно всучить пару-тройку дамских романов с одинаковыми розово-голубыми картинками на обложках.) Лиза подошла поближе к полкам, и ей показалось, будто она слышит какой-то странный шелестящий звук, похожий на шепот прибоя и словно состоящий из множества голосов. Она прислушалась и поняла, что это шепчутся книги. Они разговаривали на разных языках, и голоса их напоминали то шуршание опавших листьев, то гул ветра в вершинах деревьев. Одни рассказывали каждая свою историю, другие оживленно переговаривались и даже шепотом спорили. Лиза оглянулась на Гарамонда, который подбадривающе кивнул, подошла к ближайшей полке и спросила:

— Можно посмотреть?

— Разумеется, — отозвался Гарамонд.

— А я их не побеспокою? По-моему, они разговаривают… — Лиза замерла.