— Какое хорошее место, — вдруг выдал он. — Тихо, мирно.

— Вот и давай уходить отсюда, пока не стало шумно и неспокойно. — Я верила в таланты Бориса создавать мне неприятности.

Макс посмотрел в ближайшее окно.

— Не станет. Наш самолет улетает через два часа. Провожающие не успеют к посадке.

— Ну что, домой?

Макс удобней перехватил сумку с моим ноутбуком. Аэропорт в родном городе был, как всегда, гулок — огромное здание, в котором любое количество людей теряется. Перелет из Москвы был стремительный. Можно сказать, для меня он прошел незаметно. И вот он — мой город.

Я смотрела сквозь высокие стеклянные витрины. Желание вернуться пропало, и было теперь не понятно, как себя вести. Неужели спешный пробег через Москву так меня расстроил? Или я все еще не разобралась в своих чувствах, не свыклась с тем, что мне постоянно придется скрываться? А здесь через какую-нибудь половину часа я встречусь с родителями, которым тоже надо будет что-то говорить. Что? Слишком часто этот вопрос стал мелькать в моей голове.

— А что мы им скажем?

«Им» — это значит всему городу: родителям, друзьям. Наверное, еще в школу надо будет зайти…

— Что тебя смущает? — Макс сверху вниз ронял на меня свое равнодушное спокойствие.

Я подняла правую руку, показывая кольцо. Макс шевельнул рукой с цепочкой.

— У вас не принято девушкам дарить кольца?

Мне показалось, что вопрос был задан с издевкой — не стыжусь ли я своего поступка, не жалею ли о нем. Не стыжусь. Не жалею. Объяснять только многое придется. Например, отвечать на вечный вопрос «Зачем?». Потом подробно рассказывать «Где?» и «Как?». И при этом ни слова правды.

Пришлось согласиться:

— Дарить кольца принято. Иногда даже машины с квартирами дарят.

Макс молчал, благоразумно пропустив напрашивающееся продолжение разговора о машинах и квартирах. Потому что жить нам где-нибудь придется. Я выдержала приличную паузу, ожидая хоть какого-то пояснения.

— У кого остановимся — у тебя или у меня? — Я все-таки задала этот вопрос. Судя по всему, бытовыми проблемами Макс не озадачивается. Вампир — и этим все сказано.

Любимый взял меня под локоть, предлагая все же сдвинуться с места.

— Это мы решим на месте.

Ответ показался странным. Макс знает больше, чем я? Я посмотрела ему в глаза, но ничего, кроме спокойного внимания, там не было. Наверное, под словом «место» мы подразумеваем разные вещи. Я думаю, что это будет мой дом. А вот что думает Макс, я узнаю по факту — куда придем, там и будет мое место.

На выходе из аэропорта около нас остановился мужчина, невысокий, в кепке, с бегающим тревожным взглядом.

— Такое дело, — быстро заговорил он. — С тормозами там не очень… Ну и поосторожней бы…

Мужчина протянул Максу связку ключей, отягощенную большим металлическим брелоком в форме скелета рыбы.

— Я скажу, где ее можно будет забрать, — Макс пресек попытки мужчины еще что-то сказать.

Черная иномарка пискнула, отзываясь на сигнал.

— Напрокат? — хмыкнула я.

— Нам понадобится собственное средство передвижения. — Макс устроился на водительском месте. — Не думаю, что все будут рады видеть, как я ношу тебя на руках. — И вдруг внимательно посмотрел на меня. — Хотя так было бы удобней, на руках. Безопасней. Как только ты делаешь шаг в сторону, начинаются неприятности.

Кто бы говорил! Скорее уж кое-кто другой ухитряется делать лишние шаги!

Я села. Но напряженные движения Макса не дали мне расслабиться. Машина слишком резко взяла с места, спрыгнула с бордюра, на котором была любовно припаркована, и помчалась вперед. Шлагбаум поднялся заранее. Не стали его «бодать» — и на том спасибо.

— Макс, куда ты торопишься?

Никому не понравится, когда в его присутствии начнут совершать непонятные поступки. Например, зачем на повороте закладывать такой крутой вираж? И обязательно ли проезжать на красный сигнал светофора? Конечно, авария нам не грозит, но все же… Хотелось бы начать размеренную правильную жизнь без резких движений и опрокинутых машин.

— Может, скажешь, что произошло?

Макс, не отрывая взгляда от дороги, протянул руку и опустил передо мной козырек. Щелкнула, откидываясь, шторка зеркальца, предусмотрительно загорелся свет.

— На глаза свои посмотри!

Сердце зашлось в груди. Я зажмурилась и даже лицо руками закрыла, чтобы не видеть того, что и так представляла. Опять с моими глазами творилось неладное. Наблюдать эту неестественно распахнутую черноту зрачка не хотелось.

— Никогда себе не прощу, что позволил этому кретину потащить тебя к колдуну!

Под кретином он подразумевал Колосова. Как славно. А я думала, вампиры не злопамятны.

— Не забывай, что именно колдун мне помог, — тоже начала заводиться я. — Если бы не он…

— Если бы не он, ничего бы с тобой не произошло! Это был не единственный способ прекратить твою болезнь.

— Не ори на меня! — Я сжала руки в кулаки в бессильном отчаянии. — Все получилось так, как получилось. Изменить сейчас ничего нельзя.

Как интересно! Мне казалось, что все забыто. И тот дурацкий ноябрь, когда я половину месяца провалялась в кровати со странной слабостью. Если не вдаваться в подробности, то из меня просто качали энергию. Добрый Колосов пошел к колдуну и снял с меня эту зависимость. После чего колдун потребовал расплаты — заставил Пашку привести меня и передал свой дар. Так я стала колдуньей. Как показывают последние события — недоучившейся колдуньей. Вместо утюгов слонов не сотворяю, но ошибок еще наваляю достаточно.

Машина заложила очередной крутой вираж, возвращаясь к перекрестку, который только что проехала.

— Знакомые слова, — хищно ухмыльнулся любимый. — Они утешают глупцов и слабаков. Ты же знаешь, любое действие стремится к своему повторению. Если ты один раз поддаешься на чьи-то условия, то и в дальнейшем остается соблазн использовать старую схему.

— Я не поддавалась.

Все-таки я глянула в зеркало. Один зрачок у меня был тонкой булавочной головкой, второй расплылся черным пятном на всю радужку. Зачем я вернулась? Тревога неприятной сетью сдавила сердце, которое затрепетало рыбой, но выбраться на волю не смогло.

— Куда мы едем?

— Не верю я ни в какую чертовщину. Привидения, барабашки — это все плод человеческой фантазии. Я сам порождение ночи и пока никого в замогильном крае не встречал. Там пусто. Никакой инферналыщины, одни сказки. Мы появились не из земли, не с неба, не со дна морского. Я умер, а потом вернулся к жизни с модифицированным составом крови и измененным организмом. Игра природы, химия — так появились вампиры. И я никогда не поверю ни в дьявола, ни в ад, пока там не побываю. А значит, все тусуются здесь, на земле, и кого угодно можно найти. Если кто-то не хочет тебе дать спокойно жить, то его стоит отыскать и попросить вести себя культурно. Это не тень на стене, не дымок в воздухе. Это нечто реальное, опасающееся за свое существование. И вот этому существованию я сейчас буду сильно угрожать.