«Наутилус Помпилиус» и звезды советской эстрады, 1988 год. Фото Александра Шишкина

В хит-параде «Московского комсомольца» песни «НП» соседствовали со шлягерами Пугачевой, Кузьмина, Вайкуле и прочих звезд советской эстрады. Ничего удивительного, что в последних числах января на концертах в столичном спорткомплексе «Крылья Советов» уральские рокеры выступали с этими звездами на одной сцене. Публика, ломившаяся на такие «солянки», с одинаковым энтузиазмом принимала и Володю Преснякова, и Славу Бутусова, и группу «Мираж». Свердловчан заметила и благословила сама Алла Борисовна. В одном из интервью она сказала: «Они цепляют зрителя. Даже тех, кто слышит их впервые. Это самое главное для артистов, выходящих на сцену. Я вижу их желание работать, думать» («Кругозор», № 5, 1988). На студии Пугачевой началась запись нового альбома «НП». В гастрольное турне «Наутилус» отправился вместе с «Машиной времени». Приветливо распахнул двери «Росконцерт». Началась «наутилусомания».

«Разлуку» и концертные записи, зачастую весьма сомнительного качества, в промышленных масштабах размножали полуподпольные студии. «Только что вынуждены были разбираться с кооперативом звукозаписи, который за здорово живешь взялся распространять наши кассеты… Просто гангстерская ситуация!» — жаловался Илья Кормильцев («Уральский следопыт», № 12, 1988). В апреле в киоске у Киевского вокзала Николай Грахов списал на память вот такой трек-лист:

«1. Разлука ты разлука

2. Казанова ты моя

3. Искрометная

4. Роман-повесть

5. Урожай

6. Был бы белым

7. В нашей семье

8. Рвать ткань

9. Я — твой

10. Скованная одной цепью»

Подобная самодеятельность возникала, прежде всего, из-за недостатка информации. Поклонники заваливали редакции молодежных и не только изданий просьбами рассказать, кто же такие эти «Помпилиусы». Нерасторопные ведущие музыкальных рубрик не догадывались заглянуть в самиздатовские рок-журналы Свердловска, Ленинграда, Новосибирска и других городов, которые еще год назад подробно и компетентно писали об «НП». Возможно, впрочем, что профессиональные журналисты и не подозревали о существовании музыкального самиздата. Приходилось изощряться.

Например, сотрудник газеты «Советская молодежь» (Рига, 30.01.1988) Владимир Шулаков взял интервью у «популярного в Свердловске актера театра» Олега Гущина. Этот «авторитетный» источник поведал, что в «Наутилусе», «всплывшем 6–7 лет назад на одном из фестивалей Свердловского рок-клуба, четыре человека: Бутусов, Умецкий, Хоменко и Могилевский, причем только последний учился музыке» и т. п. Но «Советская молодежь» недаром считалась одной из лучших газет страны. Через два месяца, 30 марта, на ее страницах подробно рассказал о «Наутилусе» Николай Мейнерт, наверное, лучший знаток творчества свердловчан во всей Прибалтике.

Вскоре статьи и заметки о «Наутилусе» веером разлетелись по страницам, наверное, всех молодежных газет страны. Информации о группе стало побольше, но ненамного. Из газеты в газету кочевали истории об уборке картошки, на которой познакомились первокурсники Слава и Дима, об экстравагантном, но не имеющем ничего общего с действительностью способе размножения моллюска Nautilus pompilius и многословные рассуждения о глубоком смысле «Взгляда с экрана» и «Скованных». Некоторые молодежки тупо перепечатывали материалы «Московского комсомольца» и «Советской молодежи», но большинство ведущих музыкальных рубрик старались блеснуть эксклюзивным мнением.

«Мне кажется, что лет 6 назад нынешний репертуар «Наутилуса» имел бы шансы и на Британских островах, а «Я хочу быть с тобой» вполне уместилась бы и в сегодняшнем хит-параде» (В. Лучников, «Комсомолец Удмуртии», 04.06.1988). «В узком галифе, с глухим воротничком и темными глазницами на бледном строгом лице предстает перед нами солист… "Наутилус Помпилиус" работает в стиле попс: с одной стороны, это предельная мелодизация музыки, с другой — шокирующее содержание текстов. В песнях свердловской рок-группы поднимаются извечные темы, но у "Наутилуса" они подаются с приставкой "супер" — это значит не просто любовь, ненависть и социальная несправедливость, а суперлюбовь, суперненависть и супернесправедливость» (Марина Левыкина, «Вперед» (Мариинск) 30.07.1988).

К середине года в информационную канонаду включились и центральные издания. «Крестьянка» и «Работница», «Пионер» и «Пионерская правда», «Комсомольская жизнь» и «Новое время», идя навстречу письмам читателей, писали о «Наутилусе». В стороне от общего ажиотажа остались, казалось, только журналы «Проблемы мира и социализма», «Свиноводство» и «Веселые картинки». Музыковед Татьяна Диденко на страницах «Музыкальной жизни» рассуждала «об опоре "НП" на традиции российского бытового музицирования», а «Комсомольская правда» (09.04.1989) объясняла В. Серову из Иркутска, «кто такая Казанова».

Подключилось и телевидение. Концертные съемки «Наутилуса» появлялись чуть ли не в каждом выпуске сверхпопулярного «Взгляда». 21 мая «Я хочу быть с тобой» показала респектабельная программа «До и после полуночи»: вся страна смотрела, как под пение Бутусова утирают слезы Пугачева и Макаревич.

Интересна реакция на всесоюзную славу «Наутилуса» свердловского ресторанно-музыкального сообщества. Ветеран уральских ресторанных ансамблей Валерий Костюков вспоминает: «Я включаю телевизор, вижу, как Бутусов поет "Гудбай, Америку", и понимаю, что схожу с ума. Телевизор, Первый канал, а человек поет абсолютно мимо нот, по соседям… Крамола! Я вижу, что король голый, но кругом говорят, что это здорово! Мы все за голову схватились. Пусть он артист номер один в стране, но его бы не взяли на работу в самый плохой кабак самого захудалого города, да еще и морду бы набили! Начали в ресторанах заказывать песни "Наутилуса". Мы взяли запись, послушали, и кто-то произнес: "Не, чуваки, я это играть не буду…" И несмотря на то, что в свердловских кабаках был закон "Мы сыграем все, что вы закажете", ансамбли из разных ресторанов города, не сговариваясь, долго отказывались исполнять песни "НП"».

Кто знает, чего больше было в этом отказе — профессиональной спеси или этакой зависти к удачливому соседу? Престиж «Наутилуса» спасло только появление «Ласкового мая», чьи песенки тоже стали активно заказывать в ресторанах. Прослушав шатуновское блеяние, кабацкие профи решили, что на этом фоне «Наутилус» — шедевр. И на ресторанных подмостках пошли рваться «ремни, стянувшие слабую грудь». Впрочем, белые розы там тоже быстро заколосились: клиент всегда прав, даже в своих неприхотливых музыкальных вкусах.

Алексей Хоменко, поработавший во всех мыслимых сферах, где советский музыкант мог приложить свои таланты и умения, объясняет сложные эстрадно-кабацко-рокерские отношения так: «У профессиональных музыкантов не укладывалось в голове, как его, играющего на басу слэпом один в один как Пасториус, не знает никто, а Диму Умецкого, который в мажоре берет минорную терцию, знает вся страна! Этого же не должно было быть! В самой глубине души профессиональные музыканты ненавидят рокеров. Не может человек, получивший специальное музыкальное образование, простить Славе Бутусову, который поет по бумажке, забывая слова, что его реально знает весь мир. Сам-то он может и под Кипелова, и под "Аббу" спеть, а его знают только те, кто приходит в ресторан набухаться! Это простить нельзя на подсознательном уровне. Это просто разные типы людей — Хомо профессионалиус и Хомо креативиус!»