Спустя пять лет Сан Мен Мун снова попадает в тюрьму и опять за растление малолетних. Но после вмешательства американских спецслужб с него снимают все обвинения и снова отпускают на свободу. Сан Мен Мун переезжает в США. При поддержке все тех же спецслужб учение Муна активно навязывают обществу, его ролики крутят по радио и на телевидении. В Америке учение Муна становится настолько популярным, что тысячи корейских миссионеров наводняют американские города. Каждый имеет очень четкую политическую позицию: они антикоммунисты и все как один поддерживают директора ЦРУ Даллеса в его борьбе с «империей зла», Советским Союзом.

Сан Мен Мун в середине 2000-х

В середине 1960-х полковник Бо Хи Пак, связной между посольством Южной Кореи и агентством национальной безопасности США, а по совместительству куратор Муна, открывает радиостанцию «Свободная Азия». Каждый час в эфире крутят ролик с рассказами об ужасной стране Советов, в которой коммунисты заживо едят людей, несогласных с режимом. В конце ролика диктуется расчетный счет, на который нужно перечислить деньги – они пойдут на борьбу с коммунистами. Так «Свободная Азия» сумела выудить десятки миллионов долларов у американских граждан. Какие-то деньги останутся в организации Муна, но большая их часть действительно уйдет в ЦРУ, на борьбу с коммунизмом. Карманная корпорация мунитов станет одним из скрытых механизмов борьбы ЦРУ против СССР в соответствии с планом Даллеса.

После выписки из психиатрической клиники Влад снова отправился в секту. Чтобы наверстать упущенное время и сдать нужное количество «покаянных тетрадей», он начал шпионить за коллегами, женой и друзьями, а по ночам делал подробные записи, которые позже передавал своему куратору. О любой критике в адрес сайентологии Влад сразу же доносил ее руководителям.

Александра Митяшина: «Там очень развито стукачество, то есть люди должны друг на друга писать доносы: мол, Петя не исполняет то, что велено… Эмоционально вам говорят, ты молодец, ты спасаешь человечество. Вот, мы его не ругаем, мы на самом деле его исправляем. И то, что ты написал про него, это хорошо, мы его исправим, а значит, он принесет пользу остальным. Поэтому ты ничего плохого не сделал, ты сделал только хорошее. Вот если ты не напишешь, вот это будет плохо. Потом вызывают в секцию этики и начинают объяснять, что ты вел себя неправильно. Причем правда только одна: все, что ты делаешь в целях улучшения сайентологии, – ура, это хорошо. Все, что не помогает сайентологии, нас не волнует».

Влад заканчивал один курс Хаббарда и тут же начинал изучать другой. Только так, уверял его куратор, можно достичь духовного совершенства. За малейшую провинность результаты обучения аннулировались, и приходилось все начинать с начала. Все семейные деньги уходили на оплату обучения. Пришлось продавать автомобили и драгоценности.

Александра Митяшина: «Да, тебе предлагают огромное количество курсов. И ты постоянно платишь, платишь. Там есть предложение на любой кошелек. Скажем, если у вас зарплата 300 долларов в месяц, вам найдут курс за 50 долларов, за 100. Вам предложат пройти курс в долг и отработать. Как угодно. Это отлично отлаженный рынок».

Через три года Александра не выдержала и развелась с мужем. По совету сайентологов Влад пытался отсудить детей. Получив официальный отказ, он разработал план их похищения, но попытка оказалась неудачной. И тогда начались анонимные звонки жене и письма с угрозами. Александре пришлось несколько раз поменять квартиру.

Александра Митяшина: «На меня стали оказывать давление. Сейчас мы живем как на военном положении. Ко мне приходят люди, мне звонят по телефону. Кто-то периодически приходит, когда дети дома одни, в достаточно грубых выражениях требуют открыть дверь. Мне звонят и объясняют в разных нецензурных выражениях, что надо было вообще замолчать и не чернить сайентологию в глазах общественности».

На волне борьбы с коммунизмом на удочку Муна попались и некоторые советские граждане. Отец Лев (Семенов) – один из тех, кого Мун привлек своей антикоммунистической позицией.

Отец Лев: «Немаловажным моментом для меня лично было то, что тогда Мун себя позиционировал как первого антикоммуниста в мире, и так о нем писала наша пресса. А поскольку я был из числа людей, которые не сочувствовали павшему режиму, то мне казалось очень интересным быть на стороне сил, которые выступают против коммунизма с его принудительным атеизмом, с его принудительным материализмом – такими вещами, которые, конечно, мне очень мало нравились».

Лето 1990 года. Льва Семенова, доцента кафедры религиоведения, вызывают в ректорат. Ему предлагают посетить научную конференцию по истории мировых религий. Через неделю Семенов летит в столицу социалистической Болгарии Софию. Конференция длится две недели. И все это время Семенов знакомится не с научными идеями, а с идеями мунитов. Как выяснится позже, международная научная конференция – это не что иное, как вводный семинар Муна. Уже через неделю все участники научного форума начнут разбираться в догмах мунитов, а спустя еще неделю будут абсолютно уверены в том, что Мун – сверхчеловек, отец человечества и царь Вселенной, а Корея – избранная Богом страна. Вернувшись в Москву, Лев Семенов вступит в организацию мунитов.

Отец Лев: «Человек, который попадает в секту Муна, становится фактически ее рабом. Осуществляется полный контроль над его личностью. Я не говорю уже о том, что человек бывает занят круглые сутки, что он совершенно не предоставлен самому себе, что устанавливается жесточайшая информационная блокада. Молодой человек или человек зрелый – не важно, в каком возрасте он туда попал, – лишается возможности выбирать себе круг чтения, он не имеет права посещать театры, ходить на концерты, смотреть фильмы. Все это только с разрешения так называемых старших братьев, все жесточайшим образом фильтруется, процеживается в том духе, чтобы отвечать интересам секты».

У мунитов Лев Семенов сделал головокружительную карьеру. Из рядового члена он становится советником Департамента образования, а затем главой Межрелигиозного отдела. И наконец, через четыре года его назначают заместителем председателя Церкви объединения. Семенов стал вторым лицом в российском отделении организации Муна. Вместе с должностью Лев получил доступ к засекреченным архивам, финансовым отчетам, внутренним распоряжениям и зашифрованной переписке высокопоставленных сектантов. Это и станет главным в его прозрении. Изучив некоторые бумаги, досье на политических лидеров, второй человек в организации понимает: организация, на которую он работает, насквозь лживая. Она явно не та, за кого себя выдает. Но Семенов не уходит. Он начинает собирать компромат в надежде разоблачить мунитов.

Отец Лев: «Я считал себя не вправе просто уйти из секты, закрыв за собой дверь или даже громко хлопнув ею. Я считал, что мне нужно теперь остаток жизни посвятить разоблачению этой секты для того, чтобы помочь не попасть в нее новым людям. Но для этого мне нужно было вооружиться материалами. Я понимал, что мои заявления могут показаться голословными, если у меня не будет документальных подтверждений. И очень длительное время, примерно полтора последних года пребывания в секте, я посвятил тому, что, пользуясь своим положением и имея доступ к сверхзакрытым материалам, копировал их, распечатывал из компьютеров центрального офиса».