— Вон тот, — кивнула в сторону бугая, и Яр застыл пристально впиваясь в мое лицо. — Он один из тех троих…

И словно ощутив мой взгляд, громила стрельнул в мою сторону глазами, но я так поспешно отвернулась что шею защемило. Видимо вся паника отразилась на моем лице, потому что Яр дернул меня в коридорчик, отделяющий туалеты от общего зала и застыл закрывая меня своей широкой спиной.

Его грудь вжималась в меня как камень, было ощущение что я застряла между выступами скал: стеной и его торсом, и не могла даже вдохнуть. Сердце билось внутри пойманной птицей, грудная клетка вздымалась от его стука, а в горле пересохло от страха вперемешку с осознанием дикой обреченности.

Меня убьют…

Это лишь вопрос времени.

Стиснула зубы, борясь со ступившей на горло истерикой и заметила краем глаза как в коридоре мелькнула черная кожанка бугая, который явно шел на поиски.

И шел в верном направлении.

Мысли путались, времени на раздумье не было, и я поняла что вот сейчас стоит мне засветиться и наступит конец.

Бугай заметил нас, стук моего сердца перешел в монотонный гул, и тело прошиб пот, когда преследователь потянулся во внутренний карман кожанки. У него пистолет?

Вскинула взгляд на напряженного Яра, который стоял спиной к амбалу, не видя насколько мы попали, и воспользовавшись его замешательством привстала на цыпочки и впилась в сомкнутые губы своими.

Рваный вдох подтвердил, его я шокировала так же как саму себя, но времени придумывать план не было. Медленно, словно не у меня в груди шарахает отбойник, заскользила руками по широким плечам и коснулась мощной шеи, обвивая ее как могучий ствол дерева.

Пальцы зарылись в темные волосы на затылке Яра и глухой стон сорвался с моих губ, когда сильные руки вторя моим, обвили талию, притягивая меня еще ближе к краю пропасти.

Ощутила как эти самые руки проникли под толстовку и обожгли кожу мучительно тягучим удовольствием, которое выходило за все рамки понимания. Его ладони были широкими, с грубыми отметинками-мозолями, он явно не пренебрегал физическим трудом, и это в купе с нежностью прикосновений сорвало планку окончательно и я рискнула и отстранившись на миллисекунду чтобы глотнуть кислорода снова прижалась к податливым губам.

Наглый язык требовательно словно завоеватель вторгся в мой рот и прошелся по ряду зубов, а потом толкнул кончик моего языка, дразня зайти дальше.

Сбоку послышались шаги, но я не испытала ожидаемого страха, его весь вытеснило горячее возбуждение вспоровшее нервы карамелью. Сильнее прильнула к Яру всем телом и ответила на его поцелуй как дорвавшаяся до пирожного сладкоежка. Скользнула по его языку, прикусила его верхнюю губу, оставляя свою нижнюю беззащитной, и он тут же вернул мне укус неспешно его зализывая.

В мозгу все плыло и превратилось в кашу, внутри все сильнее жгло от необъяснимого чувства голода. Оно не походило на потребность в еде, скорее потребность другую, ту которую я до этого не испытывала ни с кем. Кожу покалывало от желания, и когда мозолистые ладони скользнули выше, вдоль позвоночника к лопаткам, прижимая меня теснее, а потом внезапно сменили траекторию и прошлись по ребрам кпереди я едва не растаяла как шарик мороженого под горячим солнцем.

— Эй, парень, — голос сзади оборвал это безумие. Ощутила как Яр напрягся, его шея и плечи окаменели, а глаза распахнулись в такт моим, и мы застыли, глядя друг на друга как на незнакомцев. Отрезвляющее понимание как ведро ледяной воды подействовало на нервы, и я с ужасом осознала, что еще одно небрежное движение и Яр обхватит мою грудь рукой, и я это позволю…то есть позволила бы, если бы ни…

— Что надо? — грубовато отозвался, отводя взгляд чуть в сторону и вниз, словно хотел сориентироваться где сейчас тот бугай. Рука смущенно опустилась вниз чертя невидимую дорожку и скатилась до кромки пояса джинсов, оставаясь на безопасной территории.

— Не видел тут бабу?

Глупый вопрос, учитывая что Яр был не один, но мы-то поняли, мужик искал меня, но меня одну, без сопровождающего. Меня, в страхе бегущую от него. В мозгу преследователя не возникло мысли что девушка которую целовал Яр и есть та самая… И это внушило надежду.

— Слышь, я с тобой говорю…

Грубой толчок, и глаза цвета непролитого дождя впились в мое лицо впервые после того как мы осознали что натворили… Яр дернул уголком губ в намеке на улыбку и слегка шлепнул по моему бедру отдавая уже привычный приказ.

— Подожди снаружи…

Яр вернулся через пять минут, мои глаза не отрывались от циферблата у касс, поэтому я точно подсчитала. Грубовато подцепил меня за руку и повел к платформам, но у самых дверей свернул влево и мы оказались в буфете.

— Есть хочешь? — удивительно что он вообще об этом вспомнил. Я как только увидела того амбала забыла обо всем, кроме того что не хочу умирать, а этот как ни в чем не бывало равнодушно уставился на витрину с пирожками. — Автобус через пятнадцать минут, еще успеем.

— Я… — взгляд упал на витрину, но телевизор привинченный к стене на кронштейн привлек внимание, и как только диктор заговорил, у меня внутри все оборвалось, и я впилась глазами в экран не в силах пошевелиться.

Сегодня утром в отделение полиции поступил звонок от домработницы бизнесмена Аркадия Сукманова, ныне отбывающего наказания в колонии строгого режима. Женщина сообщила, что обнаружила свою нанимательницу, ныне бывшую жену бизнесмена, Наталью Алексеевну Сукманову без сознания. Хозяйку дома была избита. Как сообщает оперуполномоченный…

Мир вокруг пошатнулся, и я схватилась за прилавок, прикрывая глаза. Тошнота подкатила к горлу, и сердце застучало в висках, а ладони неприятно вспотели.

…не ограбление, все ценные вещи на месте…

Натка, моя девочка…во что же я тебя втянула?

…ведется следствие…

— Послушай…

— Пусти! — заорала наплевав на отпрянувшую продавщицу буфета. Оттолкнула руку Яра, рванула к выходу, но тот настиг меня у двери и сгреб железной хваткой своих мерзких рук, заслоняя от посторонних глаз широкой спиной.

— Не я ее так…

— Молчи!

— Лена! — встряхнул так что мои зубы клацнули и заглянул в глаза, а я вдруг поняла что не вижу его лица, оно расплывается из-за моих слез. — Я не трогал ее, слышишь?

Рычит сквозь зубы, а я не верю, мотаю головой, пытаюсь отступить, вырваться, поцарапать, ударить — все что угодно только бы выскрести из головы мысль что по моей вине Натке досталось.

— Я. Её. Не трогал.

Толкнул к стене, удар лопатками о бетон отрезвил, всхлипнула, зажала рот рукой только бы не разораться от рвущей на куски боли. Натка. Натка!

— Смотри на меня, — снова сжал плечи, а я зажмурилась, не желая видеть этого убийцу! Хладнокровного наемника, который привык убивать, ранить, избивать… — Смотри на меня сука!