действуют… То есть ещё один способ, которым можно воспользоваться.

И он пиздец как мне понравится.

– Саид!

Упирается ладошками в мои плечи, надавливает. Пытается оттолкнуть, избавиться от меня. Хотя совсем недавно радо отвечала на все касания. Сама тянулась, прижималась. Кончала на моем члене.

А сейчас снова недотрогу включает.

И мозг сигнализирует, что плохая затея. Нехрен в постель тащить, если с другим не разобрались. Но член своей жизнью живет. Хочет пташку, пиздец как. Всего пару дней, а истосковался по ней.

По громким стонам, широко распахнутым губам. Как смотрит, касается, выгибается навстречу. Что угодно может болтать, но отвечала. И кончала, и больше требовала.

А теперь возвращается к тому, что было в самом начале.

– Саид! – вскрикивает, стоит оголить стройные ножки. – Прекрати.

– Что именно прекратить? Это? – провожу по нежной коже, касаюсь края белья. – Или это? – сильнее наваливаюсь, прижимая. – Уточняй, пташка.

– Хватит. Ты ведешь себя, как дикарь. Что тебе нужно, на самом деле?

Ты, пташка.

Пиздец, как прозаично. Семь лет побегов должны были подсказать Нике, чего именно я хочу. Замкуло или просто сожгло мозги к чертям собачьим – все ещё не уверен.

И если бы не новые обстоятельства, то всё стабильно было бы. Занимался бы делами, а Ника рядом была. Пташка, которая никуда бы улететь не смогла. Хорошо же было, притерлись, девчонка шарахаться перестала. И нужно было ей всё испортить.

Никаким сомнений, что Эмин свою руку приложил. Предатель, который власти захотел вкусить. Малолетка, а всё туда же лезет, подвиги нашей семьи пытается повторить. В его возрасте все уже место свое нашли, отвоевали. Вцепились так, что никто не скинул бы.

Так же захотелось? Только племянник не учел, что разная кровь, у всех нас. Что Халид с его бизнесом, что Дамир со своей семьей. Что я. От пацана разительно отличаемся. Нет в нем того, что в нас всегда сидело.

Сопляком помню, таких ещё мажорами называет кто-то. С деньгами, положением, но хер он знал, как это положение удержать. И черт знает, что с ним случилось, что так перемкнуло.

Точнее, кто с ним случился.

Не сомневаюсь, что пацан не сам додумался. Хер там, марионетка просто. Нужно узнать мотивы, жжет под коркой. Хотя это не спасет пацана от смерти от моей руки. Первым начала, первым против закона семьи пошел.

Первым и отвечать будет.

– Саид, - тихий голос девчонки отвлекает от мыслей. Возиться подо мной, платье пытается поправить. – Ты не можешь просто так меня… заваливать и лапать!

– Раньше мог. Сделка всё включала, пташка.

– Раньше было раньше.

– И что изменилось? Пару дней назад ты радо ноги раставляла, сама получала наслаждение.

– А ты мне перед этим пистолет к голове не приставлял!

Пыхтит, толкается. Стоит немного приподняться, как тут же ловит шанс. Выскальзывает, отодвигается на край дивана. Прижимает к себе колени, сжимается, словно незаметной хочет стать.

– Обиделась? – забавную причину выбрала, из всех вариантов. – Так и ты перед этим не сбегала.

– Сбегала, - упрямо вздергивает подбородок, но тут же отворачивается. – Но в этот раз ты черту перешел. И я не сбегала, а меня похитили! И да, не вернулась, не хотела снова под обстрел попасть. Но ты меня не можешь во всех грехах обвинять лишь потому, что никого другого под рукой не оказалось.

– Не могу. Ты права. Что ж, Ника. Тогда у меня для тебя другой вариант есть. Если решила, что можешь уйти и в другом месте будет безопасней.

– Какой вариант?

– Лично в аэропорт отвезу. Не буду ни останавливать, ни возвращать.

– Так просто?

– Естественно. Я не собираюсь рядом предателей держать. Я отпущу тебя. Как только родишь моего ребенка – можешь убираться на все четыре стороны.

Глава 10. Ника

Я пораженно наблюдаю, как Саид направляется к выходу. Больше ничего не говорит, не обращает на меня внимания. Поправляет свою одежду, словно от грязи отряхивается, а после оставляет меня в одиночестве.

Кожа говорит в местах, где мужчина касался меня. Словно отпечаток оставил, который теперь пульсирует, напоминает о том, что произошло. Натягиваю платье ниже, скрывая ноги, но это не помогает. То, что беспокоит, внутри сидит, между вен затесалось.

Хаджиев, как тот никотин, в саму кровь впитался.

Ничем не вывести.

Я не понимаю, что происходит. К чему это представление было? Сначала угрожал, потом обвинял, лапал напоследок. А теперь бросает грубые, жестокие слова, и уходит.

История с Саидом настолько длинная, что всех деталей не упомнить. Но при этом точно уверена, что таким он ещё не был. Настолько… Безразличным. Словно за секунду перемкнуло, больше не интересую. И это то, чего мне так хотелось.

А при этом…

Скребет в душе, сковывает тревогой. Потому что предложение мужчины мне не нравится. Как бы мне не хотелось свободы, но то, что предлагает Саид… Нет, я не позволю ему забрать моего ребенка.

Нашего.

Решительно поднимаюсь на ноги, по памяти направляюсь к кабинету Хаджиева. Смелости во мне ни грамма, но остается надежда на бушующие гормоны. Потому что я не умею сопротивляться и саму себя отстаивать. С Саидом всегда проще промолчать и не нарываться, чем получить новый виток проблем.

С бывшим мужем было так же.

Но сейчас это касается не только меня. И я должно быть смелой за двоих, отстаивать то, что лучше для ребенка. Пусть малыш ещё не родился, да и я не представляю, как быть мамой… Но я разберусь.

И для начала разберусь с Саидом.

Стучу в дверь, не давая себе времени на раздумья. Хватить сомневаться и прокручивать всё в голове по кругу. После буду страдать и бояться, а сейчас мне нужно понять.

– Входи, - голос мужчины звучит ровно. И на лице не дергается ни один мускул, словно он совсем не удивлен. – Что тебе нужно, Ника?

– Поговорить.

– Мы уже всё обсудили. Иди в комнату, отдыхай. Я устал с тобой разбираться. Нет, - откидывается на спинку стула, внимательно рассматривает меня. Обманчиво расслабленный, а у меня всё тело свинцом наливается. – Если расскажешь, где Эмин прячется, то выделю тебе время.

– Я не знаю.

Правда ведь, понятия не имею. Сомневаюсь, что парень будет задерживаться в том месте, где прятал меня. Не дурак ведь, чтобы так рисковать, давно уехал оттуда.

А рассказывать хоть что-то Саиду… Это