Подбор кандидатов в депутаты, их обсуждение в трудовых коллективах проводились под руководством партийных органов на местах и под контролем ЦК партии. Выборы в избирательных округах проходили безальтернативно. Такая избирательная система всегда резко критиковалась Западом — считалось, что она недемократична, нарушает права и волеизъявление граждан. Но это была наша, советская система, и депутатский корпус всех уровней в своей основе делал большое и полезное дело, разрабатывая и утверждая законы и выполняя наказы избирателей. И, как правило, все депутаты честно и добросовестно выполняли свои обязанности.

При всех своих недостатках советская система власти по своей глубинной сути — это власть народа, власть трудящихся, и в этом заключалось ее принципиальное отличие от западного парламентаризма, обслуживающего интересы буржуазии. Со времен Великой Октябрьской социалистической революции Советы стояли на защите коренных чаяний рабочих и крестьян, народной интеллигенции. В 1936 году в принятой Конституции СССР были закреплены завоеванные ими под руководством большевиков невиданные ранее социальные права.

Люди, развернувшие в СССР в конце восьмидесятых годов открытую борьбу за реставрацию капиталистических порядков, отлично понимали, что дала советская власть народу. Поэтому и противостояние в сентябре — октябре 1993 года между защитниками Дома Советов, ставшим для миллионов людей символом народовластия, и ельцинистами было таким непримиримым и вылилось в кровавое столкновение. Одни ценой своих жизней пытались защитить власть Советов, другие готовы были любой ценой ее уничтожить. Или, как того требовали вошедшие в раж некоторые либеральные интеллигенты, — «раздавить гадину».

…Депутаты обеих палат Верховного Совета СССР работали не на постоянной основе. Дважды в год они участвовали в сессиях Верховного Совета, периодически собирались для законотворческой деятельности в комиссиях, отчитывались перед избирателями, осуществляли в округах прием граждан по личным вопросам. Все остальное время они трудились на своих основных рабочих местах, выполняли свои профессиональные обязанности. Естественно, что все организационно-техническое обеспечение деятельности депутатов ложилось на аппарат Президиума Верховного Совета, на его Секретариат, который возглавил Черненко.

Секретариат Президиума Верховного Совета и его отделы — по вопросам работы Советов, юридический, помилования, международных связей, организационный, опубликования законов, — а также канцелярия и другие структурные подразделения должны были действовать слаженно и в едином ритме. Помимо обеспечения текущей работы депутатского корпуса они организовывали подготовку к проведению очередных сессий Верховного Совета, заседаний Президиума, работу постоянных комиссий, рассматривали огромное количество писем и жалоб граждан, осуществляли прием по личным вопросам. Константину Устиновичу, для того чтобы освоить это огромное хозяйство, вникнуть во все его детали, приходилось ежедневно работать не менее 12 часов. При этом надо было заниматься и многочисленными, порой рутинными, но обязательными процедурами.

Несмотря на необъятный круг забот, он сумел многое сделать для создания в коллективе сотрудников Секретариата атмосферы доброжелательности и в то же время — высокой требовательности, четкой исполнительской дисциплины. Принципиально важно отметить, что Черненко стоял у истоков создания и внедрения эффективной системы контроля за исполнением принимаемых решений и поручений, прохождением документов. Опыт работы на этом важнейшем участке деятельности он позднее будет активно внедрять в Общем отделе ЦК КПСС.

Вспоминая четыре года работы начальником Секретариата Верховного Совета, Константин Устинович с удовлетворением говорил, что эта работа стала для него хорошей практикой, «доброй стажировкой» перед его возвращением в аппарат ЦК уже в новом качестве.

Произошло это вскоре после освобождения Н. С. Хрущева от обязанностей первого секретаря ЦК КПСС и избрания на этот пост Л. И. Брежнева. Хорошо помню, что народ воспринял решения октябрьского (1964 года) пленума ЦК партии с неподдельным одобрением и облегчением. Люди слишком устали от реформаторского зуда Хрущева, от которого страдала страна, и надеялись, что в лице нового руководителя партии они обретут, наконец, здравомыслящего хозяина, способного использовать огромный созидательный потенциал Советского государства.

Поначалу их надежды вполне оправдывались. Леонид Ильич сразу же снискал уважение к себе своей простотой, доступностью, искренним стремлением установить в Центральном комитете партии коллективный стиль руководства. Свою позицию он четко высказал на одном из совещаний, определяя задачи средств массовой информации: «Хватит с нас культов. Надо показывать коллективный разум партии». Все решения в Президиуме ЦК КПСС теперь принимались только после всестороннего обсуждения, причем право высказаться получали все присутствовавшие на его заседаниях. Брежнев умел прислушиваться к чужим мнениям и учитывать их в работе.

Но дело было не только в изменении стиля партийного руководства. Во главе с председателем Совета министров СССР А. Н. Косыгиным разворачивалась широкая работа по внедрению в экономику страны новой системы хозяйствования — хозрасчета. По сути дела, речь шла о частичном переводе социалистического производства на рельсы рыночных отношений. Наметились серьезные переломы в развитии отечественной науки. В 1965 году президент Академии наук СССР М. В. Келдыш осудил псевдонаучные концепции «лысенковщины», отрицавшей генетику. Отечественная генетика была реабилитирована, а в действительных членах академии был посмертно восстановлен Н. И. Вавилов.

Казалось, что ломка устоявшихся партийных и хозяйственных стереотипов — «всерьез и надолго». Например, тема хозрасчета вошла отдельным разделом в политэкономию социализма, и ее изучали во всех вузах страны. Но… всё постепенно возвращалось в исходное положение.

Говорят, когда со временем Брежнев прочувствовал, что такое власть, познал упоение властью, он стал совсем другим человеком. Не берусь утверждать, так ли это было на самом деле, и если такое случилось в действительности, то значительно позже. Все считают себя способными пройти через «медные трубы», но далеко не у всех это получается.

…Новый первый секретарь ЦК не раздумывая предложил проверенному на конкретных делах Черненко высокий пост в центральном партийном аппарате. Так Константин Устинович стал заведующим Общим отделом ЦК КПСС. Ему тогда уже шел 54-й год, возраст, прямо скажем, не очень подходящий для карьерного роста в аппарате ЦК. Но, как покажет будущее, годы для него не стали помехой для уверенного продвижения по самым высоким ступеням в ЦК КПСС.

Девять лет работы Черненко заведующим сектором отдела пропаганды и агитации ЦК и особенно руководителем Секретариата Президиума Верховного Совета СССР стали для него хорошей аппаратной школой, помогли ему выработать свой взгляд на деятельность органов управления, партийного и государственного аппарата, свое к ним отношение. Порученный ему в ЦК Общий отдел — это то структурное подразделение аппарата, в котором не просто готовятся те или иные решения. В силу сложной «бюрократически-бумажной» специфики этого отдела он дает возможность управлять процессом влияния на решение важнейших государственных вопросов — политических, социальных, внешнеполитических. Причем от эффективности этого влияния, чаще всего совершенно незаметного для окружающих, зависит степень благополучия самого аппарата, условия его существования. Но такую возможность, которую предоставляет Общий отдел, надо еще уметь использовать.