отошел в мир иной. Однако их задача в иллюзорном мире все еще оставалась невыполненной.

До рассвета было еще далеко, и кошмарная ночь не закончилась. Чудом уцелевшие жители города вернулись в дом наместника, чтобы подготовиться к долгому пути в Путо.

Казалось, душа Чу Сюня умерла, оставив Линьяне только бренную оболочку. Впрочем, трудно было представить, что кто-то, перенеся такое душевное потрясение, может просто снова заняться незавершенными делами.

Прогуливаясь по усадьбе, Мо Жань отметил, что люди проявляют беспокойство. Были и такие, кто считал, что после пережитой потери, Чу Сюнь может потерять волю к жизни и погрязнуть в желании отомстить призрачному князю. В этом случае, даже если князь захочет возглавить отход из города, с его божественной силой он может натворить бед уже в дороге.

Конечно, не все думали только о себе, были и те, кто искренне сочувствовали горю Чу Сюня. Хотя, в конечно итоге, их было не так и много.

В страхе и тревоге, сгрудившись во дворе усадьбы наместника, люди ждали рассвета.

Однако, прежде чем первый луч солнца развеял тьму, со знакомым треском небо снова разверзлось, и над духовным барьером прогрохотал знакомый холодный голос. На этот раз призрачный князь обратился не к Чу Сюню, а к жителям Линьаня:

— Скоро наступит рассвет, и этот достопочтенный знает, что вы хотите покинуть город под защитой солнечного света. Но вы действительно все обдумали? До Путо путь долгий, за один день туда не добраться. Когда наступит ночь, вам придется полагаться только на духовные силы Чу Сюня. Но захочет ли он вас защитить?

— Мама! — от ужасного голоса ребенок разрыдался и спрятал лицо в материнских объятиях. Все люди, запрокинув головы, смотрели в небо.

Закрыв глаза, Чу Сюнь стоял, прислонившись к стволу цветущей яблони и, казалось, ничего не слышал.

— Его жена и ребенок погибли по вашей вине. После этого, думаете, он на самом деле хочет защищать вас? Скорее, он уже замышляет недоброе и планирует забрать ваши жизни, чтобы отомстить за смерть жены и сына. Разве это не в человеческой природе... Когда-то и этот достопочтенный был живым человеком. В мире смертных многие люди носят маску ложной добродетели лишь бы потешить собственное тщеславие и снискать славу. Но в самой сути человека заложено это зло, и каждый, совершающий благородный поступок, имеет свой корыстный интерес. Если ты стоишь на краю гибели, какое имеет значение жизнь и смерть чужих людей?

Голос призрачного князя эхом отразился в каждом уголке притихшей усадьбы.

— Этот достопочтенный уже говорил вам, что с самого начала нам не нужны были жизни всех в этом городе. Ведь даже оставаясь живыми, вы можете послужить моему призрачному клану. Если не верите мне, посмотрите на него...

После этих слов за магическим барьером появилось облако темной энергии, и из него выступил Сяо Мань, рядом с которым был пожилой мужчина с добрым лицом и благородной осанкой.

Кто-то воскликнул:

— Это же отец Сяо Маня!

— Это отец того парня!

— Разве его отец не умер?

— Его труп расчленили! Все это видели! Как такое может быть?!

Князь призраков снова заговорил:

— Я один из девяти князей Призрачного Царства. Хотя управлять жизнью и смертью может лишь Император Призрачного Царства Яма[68.1], в моих силах вернуть мертвым их прижизненный облик. Если вы согласитесь служить мне, то сможете воссоединиться со своими умершими родственниками и возлюбленными. Но если осмелитесь и дальше противостоять мне, то так же как ваш князь Чу сможете испить чашу горя до дна. Вы будете наблюдать, как ваша жена поедает вашего ребенка, и ничего уже не сможете изменить.

Усадьбу накрыла мертвая тишина.

— Вы на самом деле готовы безоговорочно довериться ему? Верите, что он не причинит вам вреда, чтобы отомстить за жену и ребенка? Думаете, что он сможет забрать вас всех на гору Путо?

В некоторых взглядах, устремленных на Чу Сюня, появился злой огонек.

Молодой князь, наконец, выпрямился и поднял голову. Чу Сюнь стоял один под цветущим деревом и спокойно смотрел на них. И он действительно не знал, что сказать в ответ на эти обвинения:

— Что случилось, то случилось. Зачем мне теперь причинять вам вред?

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! — звук смеха, от которого волосы становились дыбом, заполнил весь очищающий духовный барьер. — Превосходно! Просто чудесно! Он не знает для чего вредить вам! Если вы доверяете ему, следуйте за ним. Но если поверите мне… — голос призрачного князя стал таким громогласным, что почти разрывал барабанные перепонки, ядовитой змеей проникая в слабые сердца. — Если вы поверите мне, то будете щедро вознаграждены. Я позволю всем вашим мертвым родственникам вернуться к вам. Все, что я прошу взамен — отдайте мне Чу Сюня! Я ненавижу его, но ничего не имею против вас. Просто отдайте его мне! Вам не нужно будет покидать ваш родной город и менять свой жизненный уклад! Просто отдайте мне Чу Сюня, и вы воссоединитесь со своими близкими. Выведите его за пределы барьера, и сразу все закончится.

Перед тем как исчезнуть, призрачный князь напомнил притихшим людям:

— До рассвета я буду ждать в вашем городском храме.

Стало тихо. А затем люди начали тихо переговариваться, поглядывая в сторону Чу Сюня. Князь все с таким же безмятежным выражением лица спокойно смотрел на них. Шум толпы становился все громче, накатывая как прибой:

— Что же нам делать… — беспомощно простонал кто-то.

— Муж, мне так страшно, что с нами будет…

— Мама, я боюсь! Не хочу, чтобы меня съели…

В толпе кто-то нерешительно высказался:

— В словах призрачного князя есть доля правды… Как он и сказал, не бывает беспричинной доброты… Все мы знаем, какими подлыми могут быть чиновники и аристократы, и этот Чу… Гм, князь Чу, может, и не сделал пока ничего плохого, однако кто поручится, что за его благородным обликом не кроется истинное зло. Неизвестно, что там творится у него на душе после того, что произошло. Может выйти и так, что он обезумеет в самый критический момент!

Люди вокруг слышали эти слова, и, вместо того, чтобы оборвать его обличительные речи, многие поддержали его:

— И то правда! Никто не знает, когда он сойдет с ума и попытается отомстить! Разве такого рода вещи не случались раньше!

Из толпы выскочил здоровый детина и закричал:

— Хватайте его! Если отдадим его, то сможем выжить!

Толпа притихла, и никто