С учетом важности этих институтов эволюционное развитие человека стоит рассмотреть отдельно. На рис. 43 процесс эволюции общества рассмотрен с точки зрения изменения упорядоченности его структуры и его размера и плотности как целой сети думающих разумов.

1. Нетрудно заметить, что общество охотников-собирателей было хаотичным, с низкой плотностью сети, его размер соответствовал локальному уровню. В результате возникающие у людей идеи исчезали, не получив развития. Далее на рисунке мы можем наблюдать устойчивую связь между плотностью сети и всплесками инновационной активности в обществе.

2. Первый существенный инновационный рост начался с приходом неолитической революции, которая привела к появлению первых поселений, характеризующихся некоторой упорядоченностью, или адаптивностью общества. В таком обществе новые идеи стали закрепляться и развиваться. Именно в этот момент начинается процесс эволюционного развития общества, что также наглядно демонстрирует рисунок.

Во времена первых поселений общества носят уже адаптивный характер, т. е. уже имеют определенные черты государственности, механизмы государственного управления и принуждения, которые, однако, могли быстро и легко трансформироваться под воздействием как внешних факторов, так и внутренних, формирующихся среди самого общества.

3. Первые города-государства и впоследствии первые демократические общества Древнего Рима и Афин, сохранившие адаптивность в принципах построения государственности, характеризуются все более высокой плотностью сети. В этих условиях идеи передаются от человека к человеку и благодаря этому сохраняются для будущих поколений.

4. В Древнем Риме городская демократия, размер общества, плотность и адаптивность сети привели к расцвету культуры и процветанию населения. Адаптивные сети с большой плотностью обеспечивают лучшие условия и для появления инноваций. Они также помогают сохранять накопленную мудрость человеческой культуры при помощи письменности и книг.

5. Однако позднее власть в Римской империи фактически перешла под крыло военачальников. Империя застыла в своих границах. Централизация власти в руках небольшой группы, усиленный контроль за населением, наличие жестких механизмов государственного принуждения, подавление инициативы сделали римское общество статичным. Источник инновационного развития был подавлен. В статичных обществах, называемых иначе естественными, для которых характерна экономика Большого человека (БЧ) (см. концепцию естественных государств Дугласа Норта), бизнес живет и умирает в зависимости от политического фактора. В динамичных обществах, которым свойственна рыночная экономика, бизнес живет исходя из того, нравится ли покупателям его продукт и готовы ли они за него платить.

В естественных государствах общество направляет ресурсы в бизнесы, которые лучше других пополняют карман БЧ. В рыночной экономике ресурсы направляются в венчурные компании, которые наилучшим образом экономически их используют. В экономике общества охотников-собирателей процесс селекции был достаточно прямолинеен: какое племя более рационально охотится, рационально тратит свои калории на добычу пищи, такое и получает право дать жизнь новому поколению. По мере роста экономики и общества, углубления их взаимосвязей существовавшая жесткая обратная связь естественного отбора стала менее значимой. Первая коллизия экономики и общества произошла, когда первый БЧ сказал: «Давайте выделим этот хороший плодородный участок земли кузену моей третьей жены (который был довольно посредственным фермером), вместо того чтобы выделить землю лучшему фермеру племени». Такие решения отдают предпочтение плохим бизнес-планам (посредственному фермеру), а не хорошим бизнес-планам (лучшему фермеру племени). Общество, таким образом, столкнулось с огромной проблемой: БЧ стал искажать функцию естественного отбора!

Рыночные отношения могут быть хороши, но не всегда безупречны, хотя если они работают, то более эффективны, чем их альтернатива. Традиционная экономика считает, что рынки – это лучший метод распределения ресурсов и оптимизации уровня благосостояния общества с помощью достижения рыночного равновесия. С эволюционной точки зрения рынки дают стимулы для дедуктивного поиска и дифференциации. Они выполняют функцию естественного отбора и селекционного процесса, которая выражает потребности и предпочтения всего населения, а не только отдельного БЧ. Кроме того, они являются средством движения ресурсов от неконкурентных бизнес-моделей к более конкурентным. Эволюция, как правило, оказывается умнее БЧ. Он не сможет отбирать бизнес-планы столь же эффективно, как и эволюционный процесс, с помощью рынков. Рынки побеждают отдельного БЧ и жесткий контроль не только потому, что они более эффективны в распределении ресурсов, но и потому, что рыночные инновации разрушают текущие ренты путем создания новых продуктовых ниш. Рынки являются эволюционными машинами. Большинство технологических и социальных инноваций современного мира пришли из рыночных экономик. Лишь некоторые возникли в экономике БЧ, где были созданы в основном для укрепления военной мощи. Люди голосуют своими ногами, и мировая миграция идет из стран, приближенных к экономике БЧ, в страны с рыночными экономиками. Это и есть сильная сторона рынка, поскольку она дает массу возможностей для инноваций и роста. Одна из отличительных черт рыночной экономики состоит в том, что рынок более эффективен в выборе бизнес-планов.

Спустя несколько веков в Северной Италии появились первые торговые города. Вокруг рыночных площадей формируется общество, которое распределяет полномочия по принятию решений в масштабах намного более широкой и взаимосвязанной людской сети, чем в замках и монастырях. Не важно, насколько умны власти в лице БЧ, если число людей на рынке превышает их в тысячу раз, то на рынке возникает больше хороших идей, чем в феодальном замке. Это, однако, не приводит волшебным образом к увеличению уровня коллективного сознания, а просто расширяет границы возможностей для умов, способных создавать интересные идеи.

Вместе с этим экономическая система переходит от феодальной структуры к зарождающимся формам современного капитализма, становится менее иерархичной и приобретает больше характеристик сети. Эпоха Возрождения окончательно разрывает старые информационные оковы и открывает возможность для свободного обмена идеями, что позволило великим итальянским новаторам вдохнуть новую жизнь в коллективный европейский разум. Круг замкнулся. Общество вернулось к тому же состоянию, в котором находилось во времена Римской демократии.

Интересно, что в своем эволюционном развитии общество проходило этот цикл неоднократно. Так, Золотой век мини-эпохи Просвещения в городе-государстве Афины с ее демократией закончился в 404 г. до н. э., когда суровая милитаризированная Спарта одержала над Афинами решительную победу в войне и установила там авторитарную форму правления. Афины перестали быть местом, где прогресс шел быстро и не испытывал ограничений.