— Кстати, о деньгах. Моих на ужин не хватит.

— Возьми пятерку. Вон там, под часами. — Клио показала на них пальцем, и тут раздался звонок: — Кит, возьми трубку, ладно?

Звонил Льюис.

— Это не Клио, — удивился он.

— Нет, это Кит Макмагон. Чем могу помочь?

— Мою жену увезли в больницу. Начались роды.

— Поздравляю, — мрачно ответила Кит.

— Подождите минутку. Я хотел, чтобы Клио позвонила свекру и сообщила новость.

— А почему вы сами ему не позвоните?

— Ну, честно говоря, мы с ним слегка повздорили. Наверное, будет лучше, если с ним поговорит кто-нибудь из родных. А ни Майкла, ни Кевина я найти не могу.

— Да, я слышала о ваших проблемах с тестем.

Кит сама не знала, зачем сказала это. Но при мысли о том, что этот нахлебник Льюис доит всех вокруг, ее начинало тошнить.

Его тон изменился:

— Что вы хотите сказать? От кого вы это слышали?

— От Клио. А она — от вашей жены, — вызывающе ответила Кит.

— Какое вам до это дело?

— Никакого, — согласилась она.

— Вы не можете передать трубку Клио?

— Не могу. Ее нет.

— Ладно, делать нечего.

— Если хотите, я сама позвоню Фингерсу.

— Что?

— Фингерсу О’Коннору. Это ведь его имя, не так ли?

— Это не имя, а кличка. На самом деле его зовут мистер Фрэнсис О’Коннор.

— Позвонить и сказать, что Мэри-Полу увезли в родильный дом? И что вы не хотите с ним разговаривать?

Льюис бросил трубку.

— Что это было? — Клио была ошеломлена.

— Этот проныра Льюис боится разговаривать с твоим свекром.

— Почему ты так о нем говоришь?

— Я его ненавижу.

— О господи, за что?

— Сама не знаю. Подсознательно. Такое бывает.

— Черт побери, Кит, они мне все-таки родня. Если ты сердишься на Стиви, это еще не повод, чтобы срывать на них зло.

— С чего ты взяла, что я на него сержусь?

— А как же? Он ведь тоже был на той вечеринке в гостинице. Вместе с Льюисом и Майклом. В среду вечером.

Кит смерила ее недоверчивым взглядом:

— Стиви был там?

— Да. Разве он тебе не говорил?

— Сама знаешь, что нет.

Среда, среда… он говорил ей, что поедет по делам в Атлон. Черт бы побрал всех красивых мужиков, прикрывающих друг друга! Кит надела жакет и пошла к выходу.

— Кит, возьми пятерку. — Клио показала на каминную полку.

— Готовь себе чай сама, — сказала Кит и хлопнула дверью.

Кит хотелось написать Лене о том, что брак Льюиса затрещал по всем швам всего через пять месяцев после свадьбы. Хотелось обнять мать и поплакать. Спросить у нее, что лучше: прощупать Стиви, спросить в лоб, был ли он на этой вечеринке, или проверить, ездил ли он в свой дурацкий Атлон.

Именно так прожила жизнь с Льюисом ее мать. Постоянно проверяла, а потом делала вид, что не обращает на это внимания. Кит смотрела на нормальных людей, которые занимались повседневными делами. Мужья возвращались с работы, жены открывали им двери, а дети играли в палисадниках, пользуясь тем, что в июне темнеет поздно.

Нет, нельзя писать о Льюисе. Мать говорила, что не хочет о нем слышать. Но даже сейчас существует опасность, что она снова примет его. Забудет и простит. Да, у Льюиса жена и ребенок, ну и что? Она терпела и не такое.

После официального открытия манчестерского филиала агентства Лена и Пегги Форбс ужинали в индийском ресторане. За сорок три года жизни эта блондинка повидала всякое. Она рассказывала, что вышла замуж, когда была молодой и глупой. За человека, которому следовало жениться на букмекере. Пегги познакомилась с ним на скачках, что говорило само за себя, но не обратила на это внимания. В двадцать семь лет она развелась, после шести лет чрезвычайно неудачной семейной жизни.

После этого Пегги с головой ушла в работу, получая от нее большое удовольствие. Дело не в деньгах: они никогда не были для нее самоцелью. Пегги нравилось работать с людьми, помогая им найти свое место в жизни. Кроме того, она любила независимость и могла не бояться того, что какой-нибудь мужчина продаст ее обеденный стол и стулья, как это случилось в ее двадцать пятый день рождения.

Пегги заметила, что редко рассказывает людям о себе, но раз уж Лена так верит в нее, то должна знать всю подноготную своей подчиненной.

— У меня и самой довольно сложное прошлое, — ответила Лена. — Я была замужем дважды, и оба раза неудачно. На работе я предпочитаю об этом помалкивать. Честно говоря, подавляющее большинство ничего не знает о моем первом браке и считает, что второй еще продолжается.

Пегги кивнула:

— Да, так лучше.

— Вам я рассказываю об этом только потому, — объяснила Лена, — что не хочу отвечать молчанием на откровенность.

— Я бы не обиделась.

— Потому что вы деловая женщина. Но мне хотелось бы быть вашей подругой.

— Не сомневаюсь, что мы подружимся.

— В Манчестере мы можем вместе ходить в кино, в ресторан или в гости к вашей матушке. Ночные клубы и другие шумные развлечения мне не по душе.

— Мне тоже, — ответила Пегги. — Но девушки, с которыми я работаю, всегда пытаются меня куда-нибудь вытащить.

— Это мне знакомо, — посочувствовала ей Лена.

— Единственное, о чем я жалею, это о детях. Я бы хотела иметь дочь. А вы?

Лена помедлила с ответом:

— У меня есть дочь, но об этом никто не знает.

— Не бойтесь, я никому не скажу, — дружески улыбнувшись, заверила ее Пегги.

— Со временем это агентство станет таким же большим, как и лондонское, — пообещала Лена.

— О нет, через пять лет вас станут называть нашим филиалом!

— Уверена, мы сделали отличный выбор, — сказала Лена Милларам, вернувшись в лондонский офис.

Джим и Джесси долго смеялись, услышав, что скоро их агентство станет филиалом манчестерского.

— Вот это по-нашему! — порадовался Джим.

Лена улыбнулась про себя, вспомнив, каким осторожным Джим был в начале их знакомства и как трудно было заставить его согласиться на малейшие новшества.

В кабинет шефа заглянула секретарша:

— Прошу прощения, миссис Грей, но вы сами говорили, что иногда следует доверять своей интуиции…

— Да, Карен. Кто там?

— Мистер Грей. Хочет поговорить с вами по неотложному делу.