- Что нам делать? - сказал Базиль. - Забираться на дерево бессмысленно. Эти животные карабкаются, как белки. Что делать?

Люсьен стоял молча, раздумывая.

- Я читал, - сказал он наконец, - что кугуар не может пересечь огонь. Это свойство большинства животных, хотя есть и исключения. Давайте попробуем... Тс-с! Слушайте!

Все трое замолчали. Опять кугуар издал свой дикий рев, донесшийся все еще издалека.

- Слышите? - продолжал Люсьен. - Он еще далеко. Может быть, он и не сюда идет, однако лучше приготовиться, пока у нас есть время. Давайте попробуем окружить себя огненным кольцом.

Как Базиль, так и Франсуа поняли, что имел в виду их брат. Все трое бросили ружья на землю и набрали охапки хвороста. К счастью, его здесь было очень много. Несколько сгнивших деревьев давно уже упало, и их ветви, разломившиеся при падении на много частей, покрывали землю и хорошо подходили для растопки. В большом костре, который уже пылал, не было недостатка в горячих углях, и через несколько минут на земле горел полный круг костров, почти касающихся один другого.

Мальчики не теряли даром времени и трудились изо всех сил. Хорошо, что они оказались так догадливы, ибо рев кугуара, который они время от времени слышали, все приближался и теперь, разносясь по лесу, покрывал все остальные звуки. Странно, но вой волков внезапно стих, и этих существ больше не было слышно. Однако теперь послышалось другое - топот и храп испуганных лошадей. Юные охотники забыли о своих бедных четвероногих слугах. Теперь было уже поздно спасти их: кугуар находился в сотне ярдов от лагеря!

Все трое вместе с Маренго встали в огненный круг. К счастью, не было и дуновения ветра, и дым поднимался вертикально, давая мальчикам возможность дышать. Так они и стояли, сжимая в руках ружья. Вокруг них пылал и трещал огонь, но сквозь треск и шипенье горячих сучьев слышен был жуткий рев кугуара.

Теперь стало ясно, с какой стороны шел зверь; приглядываясь, юные охотники могли сквозь дым и пламя различить желтое, словно кошачье, тело животного, расхаживавшего взад и вперед под висевшим мясом. Закругленная голова, длинное, худое туловище, гладкая рыжеватая шкура - здесь нельзя было ошибиться. К величайшему своему ужасу, мальчики увидели, что там было не одно, а два этих страшных существа; они расхаживали, жадно глядя на мясо.

Тут только охотники поняли, как неосмотрительно поступили, не срезав лассо. Ведь тогда кугуары, конечно, съели бы мясо и, насытившись, ушли бы прочь. Увы, эта мысль слишком поздно пришла им в голову.

Несколько минут животные продолжали ходить взад и вперед, жадно поглядывая на соблазнительную пищу. Время от времени они подпрыгивали, стараясь схватить мясо, но их попытки были безуспешны, и они скоро отказались от этого. Один из кугуаров взобрался на дерево, на котором было закреплено лассо. Слышно было, как его когти скребут кору. Сначала он вскарабкался на ту ветку, на которой висела медвежатина. Кугуар с силой потряс ветку, глядя вниз - не упадет ли подвешенный кусок. Разочарованный, он через некоторое время перебрался на другую ветку, на которой было завязано узлом лассо. Тут он опять схватил веревку когтями и стал сильно трясти ее, но все с тем же результатом.

Хотя кугуар и имел то преимущество перед волками, что мог влезть на дерево, но не обладал их хитростью, иначе он скоро добился бы своего - стоило лишь перегрызть лассо, и мясо упало бы. Но такая мысль может прийти в голову только существу более высокой организации, чем кугуар. Поэтому кугуар вскоре вернулся на землю, к своему товарищу, который сидел все это время, наблюдая за его маневрами.

Попытки кугуара достать мясо заняли около часа. В течение всего этого времени мальчики стояли в кольце огня в самом плачевном положении: по мере того как хворост сгорал и превращался в красные угли, жар все усиливался. Юные охотники сделали свой круг слишком узким и стояли теперь будто в пылающем горниле.

Дым слегка рассеялся, и мальчики различали каждое движение кугуаров, но страшный жар, мучивший их, почти победил страх перед опасными животными. Еще немного - и они выскочили бы, чтобы сразиться с кугуарами. Пот лил с них градом, им казалось, что вместо ружей они держат раскаленное железо.

- Я не могу больше выдержать! - воскликнул Базиль. - Давайте выстрелим в них, выскочим отсюда и попытаем счастья.

- Терпение, брат, - ответил Люсьен. - Еще немного - и, может быть, они уйдут.

Кугуары, оставив мясо, начали подкрадываться к огню. Они ползли, как кошки, к добыче; время от времени они издавали странный звук, похожий на глухой кашель человека, больного туберкулезом. Потом послышался другой звук, который удивил охотников. Он напоминал мурлыканье кошки, когда ее ласкают, но был намного громче и далеко разносился в лесу, теперь притихшем. Яснее всего этот звук слышали те, кто был близко. Его издавали оба кугуара, как бы подбадривая друг друга в своем продвижении вперед, и продолжали ползти, размахивая хвостами.

В нескольких футах от огня животные остановились и распластались по земле, явно готовые прыгнуть вперед в любую минуту. Жутко было смотреть на эти свирепые создания. Свет большого костра делал каждую часть их тела необычайно рельефной; отчетливо были видны их когти, их оскаленные зубы и даже яркая радужная оболочка сверкающих глаз. Но теперь кугуары не выглядели и вполовину такими страшными, как вначале. Юные охотники рассматривали их сейчас с другой точки зрения. Мальчики так ужасно страдали, что им казалось, что вне этого горячего огненного кольца не существует опасности - даже от когтей зверя.

- Я больше не выдержу! - воскликнул Базиль. - Мы заживо поджаримся. Вы, братья, берите того кугуара, а а прицелюсь в этого... Итак, не бойтесь, стреляйте!

Почти одновременно грянули три выстрела, и три брата выпрыгнули из-за пылающей ограды. Промахнулись ли Франсуа и Люсьен, стало известно лишь позже, но Базиль не промахнулся. Он ранил кугуара, и, едва юные охотники выбрались из огненного круга, разъяренный зверь прыгнул туда; было видно, как он то вскакивал, то катался по земле в предсмертной агонии.

Маренго бросился на кугуара, но оба они попали в раскаленную золу, и собаке пришлось снова выскочить обратно. Кугуар, предоставленный самому себе, скоро перестал биться и лежал на земле - судя по всему, мертвый. Но что стало с другим?

Все трое стояли, прислушиваясь, как вдруг до них донеслось храпенье и топот их лошадей, а в довершение всего - пронзительный крик мула Жаннет. Это продолжалось несколько минут. Затем все стихло.

«Бедная Жаннет! - подумали они. - Второй кугуар заел ее... Ну что ж, нам придется обойтись без нее. Делать нечего».

Никто не спал до рассвета - все еще боялись, что кугуар может вернуться за своим товарищем. Начался дождь; он лил как из ведра, заливая костры. Мальчики не пытались снова разжечь их, а, накинув на плечи одеяла, старались спрятаться под деревьями.