умереть. Однако он был спокоен – потому что понял: он отличается от карабкающегося следом убийцы.

Спокоен, потому что смог наконец перебороть врожденные инстинкты, которые он так презирал.

Бренор вышел навстречу Реджису, плотно закутавшись в пропитанный маслом плащ, с привязанным на спине бочонком масла. Поначалу хафлинг ничего не понял, но потом быстро догадался, что у дворфа на уме.

– Чему удивляешься? – подмигнул ему Бренор.

– Ты спятил, – пробормотал Реджис, с каждым мгновением все отчетливее понимая замысел дворфа.

– Точно. Мы ведь выяснили это еще до того, как отправились в путешествие, – хохотнул Бренор, но внезапно его веселость растаяла, уступив место беспокойству за судьбу своего маленького друга.

– Я часто бывал несправедлив к тебе, Пузан, – сказал он, неожиданно почувствовав огромное облегчение.

– Я не знал более верного и искреннего друга, чем ты, Бренор Боевой Топор, – ответил смущенный Реджис.

Бренор снял с головы усыпанный драгоценными камнями шлем-корону и бросил его Реджису, смутив хафлинга еще больше. Затем он протянул руку за спину и, отвязав ремешок, крепивший его заплечный мешок, взял в руки свой старый боевой шлем. Он нежно провел ладонью по сломанному рогу, припоминая те жестокие схватки, в которых побывал шлем, и даже улыбнулся, увидев вмятину в том месте, куда его в свое время ударил Вульфгар, когда они впервые встретились врагами на поле боя.

Затем он водрузил старый шлем на голову, и Реджис увидел, что перед ним стоит все тот же старый добрый друг.

– Береги корону повелителя Мифрил Халла, – сказал Бренор.

– Но он твой, – возразил Реджис, протягивая сияющий шлем дворфу.

– Нет, он не принадлежит мне ни по праву, ни по заслугам. Пойми, Пуз… пойми, Реджис, Мифрил Халла больше не существует. Я уже больше двухсот лет – Бренор из Долины Ледяного Ветра, а моя тупая башка додумалась до этого только сейчас! Да снизойдет прощение на мои старые кости. Просто так уж получилось, что мои мысли блуждали одновременно и в прошлом, и в будущем – и я не виноват в этом!

Реджис кивнул и озабоченно спросил:

– Что ты собираешься делать?

– Только не смей встревать на этот раз! – засопел Бренор, мгновенно превратившись в не признающего возражений предводителя. – У вас хватит своих забот, когда вы будете покидать эти проклятые коридоры после того, как я сделаю свое дело! – После этого, сняв со стены факел, дворф так стремительно вышел из пещеры, что Реджис не успел ничего придумать, чтобы помешать ему.

Из-за края ущелья виднелась огромная туша дракона, который сейчас пролетал под мостом, возвращаясь к тому месту, где ему предстояло встретить врага. Некоторое время Бренор молча наблюдал за монстром, прикидывая, когда тот подлетит к краю обрыва.

– Сейчас я разделаюсь с тобой, гнусная тварь! – зловеще прошептал он и, обернувшись к пещерке, в которой скрывался Реджис, прокричал: – Помнишь троллей, Пузан!

– Бренор! – только и успела воскликнуть Кэтти-бри, увидев стремительно бегущего к краю обрыва дворфа.

Но было уже слишком поздно. Ткнув факелом в свой пропитанный маслом плащ, Бренор воздел топор над головой. Услышав его крики, дракон подлетел ближе, чтобы посмотреть, в чем дело, и завис, не веря своим глазам. Он увидел, как охваченный пламенем дворф, оторвавшись от стены ущелья, прыгает ему на спину.

Сильнейшим ударом, так, словно тени всех воинов клана Боевого Топора взялись за рукоять его оружия, дворф в падении глубоко всадил мифриловый топор в спину Мерцающего Мрака. Не выпуская рукояти топора, он сумел удержаться на спине чудовища даже тогда, когда лопнул бочонок и масло, мгновенно воспламенившись, разлилось по туше дракона.

Мерцающий Мрак взревел от боли и, хлопая крыльями, заметался из стороны в сторону, то и дело ударяясь о стены ущелья.

Но сбросить Бренора оказалось непросто. Он крепко сжимал рукоять топора, терпеливо ожидая момента, когда можно будет, вырвав оружие, вновь всадить его в тело врага.

Кэтти-бри и Реджис подбежали к краю обрыва и остановились, беспомощно глядя на обреченного друга. Вульфгар, шатаясь от боли, преодолевая отчаянный страх, тоже вышел из пещеры.

Но когда варвар увидел охваченного пламенем, распростертого на спине дракона дворфа, он мигом забыл об окутавшей его сознание колдовской силе дракона и, не задумываясь, метнул Клык Защитника. Удар пришелся прямо в череп дракона, и Мерцающий Мрак, от неожиданности метнувшись в сторону, с силой ударился о противоположную стену ущелья.

– Ты сошел с ума! – закричала Кэтти-бри.

– Бери свой лук, – сказал ей Вульфгар. – Если ты считаешь себя другом Бренора, не дай ему погибнуть напрасно!

Клык Защитника вернулся в могучие руки варвара, и Вульфгар вновь метнул молот в дракона.

Кэтти-бри поняла, что варвар прав. Нечего было и мечтать спасти Бренора от участи, которую он сам выбрал. Но она должна была помочь дворфу успешно завершить дело всей его жизни. Взяв Тулмарил, девушка начала одну за другой посылать в чудовище серебряные молнии стрел.

И Дзирт, и Энтрери были одинаково ошеломлены прыжком Бренора. Проклиная свою беспомощность, Дзирт начал карабкаться вверх и, уже почти добравшись до края площадки, стал звать друзей, чтобы они помогли ему выбраться наверх, но его крики потонули в диком реве дракона.

Энтрери, в точности повторяя каждое движение эльфа, неотступно следовал за ним. Убийца знал, что сейчас у него остается последний шанс уцелеть, но при этом он мог проиграть единственный действительно серьезный спор. И, улучив момент, когда Дзирт потянулся вверх, чтобы уцепиться за край обрыва, Энтрери схватил эльфа за щиколотку и дернул.

Горящее масло, просочившись в щели между чешуйками Мерцающего Мрака, обожгло его кожу, и дракон содрогнулся от боли, какой ему еще никогда не приходилось испытывать.

Удары молота! Непрекращающиеся укусы серебристых молний! И дворф, неутомимый в своих атаках, словно не чувствующий адского жара пламени.

Мерцающий Мрак забился в судорогах, то и дело ударяясь о стены, но стрелы Кэтти-бри продолжали жалить его, и Вульфгар теперь действовал гораздо осмотрительнее. Выбирая моменты, когда дракон оказывался напротив зазубренных скал, варвар бросками своего молота раз за разом заставлял чудовище натыкаться на острия каменных копий.

Пламя, обломки камней и клубы пыли заполнили ущелье.

Бренор по-прежнему удерживался на спине дракона. Оглашая воздух древней песней, дворф с каждым мгновением все больше освобождался от чувства вины перед тенями своих предков. Он отлично понимал, что теперь у его друзей есть шанс спастись, и это придавало ему новые силы. Он уже не замечал ни жара пламени, ни ударов о камни. Бренор чувствовал лишь, как под его топором содрогается плоть Мерцающего Мрака, и слышал, как гуляет по ущелью эхо от диких воплей чудовища.

Дзирт, пытаясь уцепиться