шиноби начал бить фонтаном, когда Кагуя посвятили в план захвата власти в клане, используя его личность. Странный человек первое время ржал как лошадь, находя происходящее жутко смешным и вовсе не переживая за «это сборище ублюдков», с готовностью указывая, какая должна быть реакция местного на то или иное событие, чтобы не проколоться в неправильном поведении. Длительное наблюдение шпионов за жизнью Кагуя показало, что мертвец не врал.

Небольшой потрепанный одноэтажный домик с облицовкой из кости, который стоял не тронутым довольно длительное время, Хисато даже понравился, несмотря на слой пыли и обширный бардак внутри. Пусть гладкость проникновения изумляла и внушала надежду на выполнимость разработанного плана, нервы все равно давали о себе знать, а здесь можно было отдохнуть подальше от чужих глаз, за одним и определив, какой шаг будет следующим.

Кагуя склонялся к немедленному вступлению в большой турнир, организованный в клане. Длился он уже солидное время, но опоздавшие всегда могли присоединиться к гонке, вызвав на бой одного из оставшихся участников. Если за основными схватками следили старейшины, не допуская смертельных случаев, то здесь подобного не гарантировалось, желающие действовали на свой страх и риск. Ввиду большого количества участников и необходимости восстанавливаться после мясорубок, отборные еще шли и из двух с лишним сотен, имевшихся в начале битв на выбивание, оставались еще четыре десятка бойцов.

Глава 104

Несколько дней удаленного наблюдения через теневого шпиона позволили канпеки нингё почерпнуть немного новых приемов, но вопреки изначальным ожиданиям, маньяки битв оказались с довольно скудным количеством приемов, большую часть которых прошлый владелец тела уже продемонстрировал. Да, в ближнем бою это настоящие машины для убийства с неожиданно выстреливающими из любой части тела шипами — только у нескольких сильнейших, остальные Кагуя куда хуже владели собственным кеккей генкаем — но сравнивая с записями Оригинала о приемах последнего Кагуя, их возможности выглядели довольно средне, а приличная регенерация сражавшихся, позволяла не беспокоиться о полученных ранениях, что вело к закономерному результату. Не имея особого стимула развивать наследие предков, так как для подавляющего большинства противников, оказавшийся на расстоянии вытянутой руки Кагуя является смертельным приговором, обладатели Шикотсумьяку (Мертвенный костяной пульс) довольствовались тем, что придумали до них, не создавая новые техники и приемы. Скорее, деградируя, если принять во внимание состояние клана.

Находясь на территории клана и получив возможность наблюдать за «соклановцами» своими глазами, Хисато только утвердился в этом мнении — почти весь контингент клана составляли ниндзя, способные сражаться, с очень малым количеством обычных мирных жителей, что в других кланах занимаются торговлей, рутинной работой по доставке необходимых товаров, поддержкой квартала и другими делами, необходимыми для существования обособленного поселения. В общем, всеми теми делами, которыми не станет заниматься средне статический шиноби, ввиду недостаточной квалификации или «недостойности», вроде чистки канализации. Здесь этим заставляли заниматься самых слабых, когда не хватало рук.

Причем, убийство обычного человека или «слабака» не считалось чем-то зазорным, как канпеки нингё мог убедиться лично и процент выживания среди довольно редких детей из-за этого привел бы в ужас любой другой клан, а здесь это называли закалкой будущего поколения. Мелюзга сбивалась в небольшие стайки, чтобы не оказаться такой легкой добычей и огрызались на любого, оказавшегося рядом взрослого, что норовил пнуть или отвесить затрещину. Задаваясь вопросом, как здесь вообще способны выжить дети, когда родители даже не удосуживались регулярно кормить собственных чад, воспринимая последних как бесполезную обузу, Хисато очень скоро утолил любопытство — предыдущие главы кланов поддерживали практику выдачи сухих пайков подраставшему поколению. Похоже, хоть кто-то из кровожадных маньяков задумывался о будущем, но учитывая уже увиденное, он счел весьма закономерным исходом почти полную гибель клана в ближайшем будущем.

Учитывая намерение стать главой Кагуя и использовать полученное положение на влияние политики Кровавого Тумана изнутри, сложившееся положение канпеки нингё категорически не устраивало, но чтобы что-то исправить, сперва следовало включиться в битву за вожделенное место. Пары дней вполне хватило, чтобы немного осмотреться и освоиться в клане, жившем откровенно хуже, чем подавляющее большинство деревень на территории Хо но Куни, определив наиболее подходящую жертву среди еще остававшихся в турнире ниндзя.

Торуно Кагуя почти ничем не отличался от своих соклановцев, упиваясь битвами и возможностью устроить кровавую баню, за одним небольшим исключением — тридцатилетний мужик скверного нрава оказался человеком семейным, с женой-куноичи и дочерью одиннадцати лет, не пробудивших кеккей генкай. К сожалению, этого шиноби сложно было назвать образцовым семьянином — регулярные побои «бесполезных сучек» не являлись чем-то необычным и оказывались слышны любому желающему. Не то, чтобы это единственный случай подобных отношений в клане, но канпеки нингё привлекла забота видимая забота женщины о дочери, чего со стороны немногих других мамаш, где они имелись, не наблюдалось.

Почему бы не убить одним ударом двух зайцев? К победителю идут трофеи, а нормальная хозяйка пустому дому просто необходима. Поэтому, когда на центральной площади поселения в очередной раз собрались все боеспособные члены Кагуя для наблюдения за очередной битвой претендентов на пост главы, Хисато вышел вперед, остановившись перед старейшиной.

— Я желаю вызвать на бой претендента Торуно Кагуя, — объявил он достаточно громко, чтобы начавший расходиться после кровавого зрелища, народ остановился и вновь начал стягиваться обратно, предвкушающе ухмыляясь. С этими убогими традиционными прическами и почти одинаковыми выражениями лиц, хотелось не разбираясь перебить всех идиотов, а не одного конкретного шиноби.

— Торуно, ты принимаешь вызов Икимори-куна? — ухмыляясь, повернулся пожилой шиноби к проталкивавшемуся сквозь толпу джонину.

Валявшийся на земле окровавленный полутруп проигравшего, зрители споро оттащили в сторону и забыли перед возможностью новой забавы, не оказав даже первой помощи.

— Икимори, ты отрастил яйца со мной сразиться⁈ — откровенно оскалился упомянутый мужик, выбираясь в мигом образовавшийся круг, — Неужели став лысым, ты почувствовал себя непобедимым?

Лет семь назад у прошлого хозяина тела были терки с этим Кагуя и результатом стал проигрыш, так что подобная реакция стала ожидаемой. На насмешку же канпеки нингё не обратил внимания — перед «возвращением» в клан, он сбрил нафиг все волосы, чтобы не носить такую же убогую прическу, что и все остальные мужчины.

— Ты постарел, я стал сильнее, — ухмыльнулся Хисато в ответ, — пора свести счет!

— В этот раз, бой будет до смерти и глава не спасет тебя в последний момент, — хрустнул шеей шиноби и выпустил из рук клинки, медленно покрываясь костяной броней в подобии доспехов.

Не тратя время на ответ, канпеки нингё вскинул руки и выстрелил костяными пулями из пальцев, показывая куда большую скорость, чем мог продемонстрировать покойный Хисато, на чьё имя