и зажав горлышко пальцем, я пустил в раскрасневшееся личико королевы холодный душ Шарко. Она завизжала и выронила большую супницу мейсенского фарфора. Ну, вот и ладушки… Теперь у меня есть шанс объясниться.

– Господи, какая я была дура…

– Я тоже хорош! Не переживайте, вообще-то никто не виноват, просто так нелепо сложились обстоятельства.

– Простите меня, лорд Скиминок! Я вела себя как…

– Не извиняйтесь, Ваше Величество, спасибо за то, что не убили сразу.

– И по заслугам бы! Заварил такую кашу, столько людей перебаламутил… – вновь нахмурилась Горгулия Таймс.

– У милорда был тяжелый день, его можно понять! – хором вступились мои ребята.

Все общество сидело за круглым столом в трапезной, пока слуги пытались навести хоть какой-нибудь порядок в раскуроченной гостиной. Королева и барон цепко держали письма, адресованные им, словно боялись, что если они их выпустят, путаница начнется по новой.

– Значит, вы разрушили Зубы?

– До основания, – подтвердил я.

– Свершилось… – молитвенно сложила ручки Танитриэль. – С проклятием рода Ризенкампфа, столько веков угнетающего наш мир, покончено!

– Ну, не совсем…

Ее Величество напряженно замолчала.

– Не тяни, ландграф, говори прямо – кто ушел?

– Мисс Горгулия, от вас ничего не скроешь, – поклонился я. – Замок действительно разрушен, но мы не видели трупов Раюмсдаля и Зингельгофера. Может, они погребены под развалинами? Но я бы посоветовал объявить розыск. На всякий случай. И еще там было летающее старушечье лицо…

– Гнойленберг! – воодушевленно хлопнула себя по колену верховная ведьма.

– Вы знали бабушку Раюмсдаля?

– О, я о ней много наслышана! Она именует себя бабушкой, но на самом деле ей далеко за четыреста лет!

– Все женщины так или иначе скрывают свой истинный возраст! – философски улыбнулся Бесс.

– Гнойленберг была чуть ли не первой женщиной в их поганом роду. И наверняка последней. Дальше они плодились не как нормальные люди, а другим, страшно богомерзким, способом.

– Больше этого не будет. Лабораторию мы разнесли в щебенку. Если мои худшие подозрения оправдаются и принц все-таки жив, ему придется трудиться над наследником по общепризнанному методу.

Присутствующие дамы мило покраснели. Вошедший гвардеец объявил, что дружина Злобыни Никитича с отрядом Чарльза Ли выступила по направлению к замку Бесса. Стало быть, не позднее послезавтра они будут здесь. Как все-таки приятно вновь увидеть старых друзей… Пусть ратники князя хорошенько прочешут развалины Зубов и их окрестности. Во всяком случае, поищут следы исчезнувших кришнаитов и прочей нечисти.

– Да, славный был поход… – вдохновенно промычал Бульдозер, осторожно прижимая к себе Лию, но та лишь улыбнулась, подкатываясь к супругу под мышку.

Горгулия Таймс о чем-то заболталась с Бессом, нечисть – им легко найти общую тему для разговора. Танитриэль пересела поближе ко мне и снова начала с извинений:

– Я ужасно себя чувствую… Вы действительно не сердитесь? Правда? Никогда себе не прощу, что могла вот так запросто поднять на вас руку. Как только вы меня терпите?.. – Она говорила еще и еще. Я плохо понимал, что именно.

Где-то далеко в мозгу копошилась мысль о том… не знаю. Не помню. Не понимаю, но что-то не так! Не хватает чего-то очень важного, существенного, жизненно необходимого, вроде воздуха. К нам вышла маленькая колдунья.

– Вероника, присаживайся. Какие новости?

– Почти никаких. Луна ушла.

– Как ушла? – опешил я.

– Обыкновенно. Попрощалась со мной, подарила ножик на прощание, сказала, что вы все очень заняты, просила извиниться.

Повисло напряженное молчание. Я словно окаменел. Луна ушла! Скромная девушка, моя убийца, моя спасительница, моя… Я не знал, что это может быть так больно. Ну зачем? Почему она так поступила? Это несправедливо, нечестно, неправильно!

– Милорд, догоните ее! – первой воскликнула Лия.

За ней бодро поднялся Бульдозер.

– Я оседлаю лошадей и принесу вам меч.

– Мы можем полететь на моей метле, – чуть удивленно предложила Вероника.

– Может быть, мне Локхайм поднять ради какой-то наемницы?! – возвысила голос королева Тающего Города.

Я рывком встал, плечом распахнул дверь и бросился вниз в конюшню.

– Вернитесь, лорд Скиминок! Мне срочно необходимо всерьез поговорить с вами!.. – раздавался позади срывающийся голос Танитриэль.

Чья-то нежная, но уверенная рука остановила меня на ходу, подцепив за локоть.

– Кэт?

– Здравствуйте, ландграф. – Богиня красоты задумчиво улыбалась, но в ее прекрасных глазах таилась грусть.

– Простите меня, я спешу. Может быть, мы поболтаем попозже? Поверьте, я всегда рад вас видеть, но обстоятельства складываются так…

– Не спешите. Вы ее не догоните.

– Почему?

– Мне бы не хотелось этого объяснять. Сегодня у меня не слишком приятная миссия… Я очень просила поручить это дело другим, но наверху распорядились иначе. Пойдемте, я немного вас провожу. Вы позволите взять себя под руку?

– Разумеется, почту за честь. – Что-то непонятное в ее голосе заставляло подчиняться ей так легко и послушно, как маме в раннем детстве. Никогда бы не подумал… Ни приказа, ни просьбы, ни угроз, ни уговоров – просто сказала, и я пошел. Мы медленно прошли по коридору и вышли на чистый воздух. Почему-то было уже темно, хотя это не сразу бросилось мне в глаза.

Голос Катариады был невероятно ласков и печален.

– Мне не хочется прощаться с вами, ландграф, но мы теперь долго не увидимся. Вы запутались в себе и своих женщинах. Надо сделать выбор, иначе можно сойти с ума. Решите, кого же вы любите на самом деле. Вы ландграф или нет? Герой