Адиту положила руку ему на пояс. — Расскажи мне, Сеоман. Мы погуляем еще немного.

Он поведал ей о своем видении, а потом довольно долго рассказывал о событиях, которые произошли после того, как он воспользовался зеркалом Джирики.

— То, что случилось после того, как ты принес сюда Чешуйку, показывает, что она все еще обладает силой в Рао-ай-Сама’ан, — медленно проговорила она. — Но мой брат правильно сделал, что предупредил тебя о Дороге Снов. Сейчас она очень опасна — в противном случае я бы взяла зеркало и попыталась отыскать Джирики уже сегодня ночью, чтобы рассказать ему про то, что ты мне поведал.

— Почему? — спросил Саймон.

Она покачала головой. Ее волосы окружали голову, точно дым.

— Из-за того, что предстало тебе во время твоего бдения. То, что ты увидел событие из Древних дней, без Свидетеля… — Она сделала еще один странный жест пальцами, запутанный и сложный, точно корзина, полная извивавшихся рыб. — Либо в тебе есть то, чего не заметила Амерасу, — но я не могу поверить, что Первая Бабушка, даже озабоченная другими проблемами, могла допустить такую ошибку, — или происходит нечто, недоступное никому из нас. И это очень сильно меня тревожит. Чтобы «Глаз Земляного дракона» показал видение о прошлом, вот так, без всякой на то причины… — Она вздохнула.

Саймон не сводил с нее глаз. Адиту выглядела обеспокоенной — прежде ему казалось, что такое невозможно.

— Может быть, дело в драконьей крови, — предположил Саймон и поднял руку, чтобы показать шрам и белую прядь. — Джирики сказал, что я каким-то образом помечен.

— Может быть. — Но ему не показалось, что его слова убедили Адиту.

И почувствовал некоторую обиду. Значит, она не считает, что он особенный?

Они шли до тех пор, пока не оказались на разбитых плитах Огненного сада, и палаточный город находился уже совсем рядом. Бо`льшая часть народа уже отправилась спать; горели лишь считаные костры. Возле них сидело несколько человек, которые разговаривали, пели и смеялись.

— Иди отдохни, Сеоман, — сказала Адиту. — Ты едва держишься на ногах.

Он хотел возразить, но понимал, что Адиту права.

— Где ты будешь спать? — спросил он.

Серьезное выражение моментально исчезло с ее лица, и она с трудом сдержала смех.

— Спать? Нет, Снежная Прядь, сегодня ночью я буду гулять. Мне нужно многое обдумать. В любом случае я не видела луну над разбитыми камнями Сесуад’ры почти столетие. — Она протянула руку и сжала его плечо. — Хороших тебе снов. Утром мы пойдем к Джошуа. — Она повернулась и пошла прочь, бесшумно, как роса.

И очень скоро превратилась в стройную тень, быстро исчезнувшую на фоне заросшего травой холма.

Саймон двумя руками потер лицо. Ему требовалось о многом подумать. Какой удивительный вечер! Он зевнул и направился к палаткам Нового Гадринсетта.

— Случилось кое-что странное, Джошуа.

Джелой стояла у входа в шатер, непривычно полная сомнений.

— Пожалуйста, входите. — Принц повернулся к Воршеве, сидевшей на кровати в ворохе одеял. — Или ты хочешь, чтобы мы пошли в другое место?

Воршева покачала головой.

— Я чувствую себя не очень хорошо сегодня, но, если мне предстоит пролежать все утро, так у меня хотя бы будет компания.

— Но известие, которое принесла валада Джелой, может тебя огорчить, — с тревогой сказал принц и посмотрел на мудрую женщину. — Ей можно услышать ваши новости?

Джелой сардонически улыбнулась.

— Женщина, внутри которой находится ребенок, не похожа на человека, умирающего от старости, принц Джошуа. Женщины сильны: выносить ребенка — трудная работа. Кроме того, эта новость никого не напугает… даже тебя. — Выражение ее лица смягчилось — она хотела показать, что шутит.

Джошуа кивнул.

— Пожалуй, я это заслужил. — Его ответная улыбка получилась усталой. — Что за странная вещь произошла? Пожалуйста, входите.

Джелой сбросила мокрый плащ прямо у входа в палатку. Вскоре после рассвета пошел легкий дождь, который барабанил по крыше шатра уже почти час. Джелой провела ладонью по влажным коротким волосам и села на один из стульев, сделанных Фреоселом для резиденции принца.

— Я получила послание.

— От кого? — спросил принц.

— Я не знаю. Оно прибыло ко мне с одной из птиц Динивана, но это не его почерк. — Джелой вытащила из-за пазухи комок мокрых перьев, который тихонько чирикнул; черный глаз блестел между ее пальцами. — Вот что принесла птица. — Она протянула маленький свиток, завернутый в промасленную ткань.

После некоторых усилий ей удалось вытащить кусочек пергамента, не потревожив птицу.

«Принц Джошуа, — прочитала она, — некоторые знаки указывают мне на то, что вам следует начать думать о Наббане. Кое-кто нашептал мне в ухо, что вы можете найти там поддержку, которой не ждете. Сторонники Короля-Рыбака слишком много болтают об улове рыбака. В течение двух недель к вам прибудет посланец, который принесет слова с более прозрачным смыслом, чем в кратком письме. Ничего не предпринимайте, пока он не появится, это только в ваших интересах».

Когда Джелой закончила читать, она подняла на Джошуа настороженные желтые глаза.

— Письмо подписано древней руной Наббана, означающей «Друг», — добавила она.

Перед тем как встать, Джошуа нежно пожал руку Воршевы.

— Могу я взглянуть на письмо? — Джелой протянула ему записку, которую он внимательно прочитал, после чего вернул. — Я также не узнаю почерк. — Джошуа сделал несколько шагов в сторону дальней стены шатра, потом повернулся и направился к двери. — Автор прямо намекает на то, что в Наббане неспокойно и Дом Бенидривин уже не пользуется такой любовью, как прежде, — что неудивительно, ведь в седле теперь Бенигарис, а поводья натягивает Нессаланта. Но что автор хочет от меня? Вы сказали, что письмо принесла птица Динивана?

— Да, и это тревожит меня больше всего. — Джелой собралась сказать что-то еще, но со стороны входа послышалось вежливое покашливание.

Там стоял отец Стрэнгъярд, промокшие рыжие волосы которого облепили голову.

— Прошу прощения, принц Джошуа. — Он увидел Воршеву и покраснел. — Леди Воршева. Господи, я надеюсь, вы простите меня за… вторжение.

— Заходите, Стрэнгъярд. — Принц поманил его, словно легкомысленного кота.

Воршева улыбнулась у него за спиной, чтобы показать, что она не против.

— Я попросила его прийти, — вмешалась Джелой. — Раз это птица Динивана — ну, вы понимаете, я полагаю.

— Конечно. — Джошуа указал архивариусу на один из свободных стульев. — А теперь расскажите про птиц. Я помню, вы мне говорили про самого Динивана — хотя я все еще сомневаюсь, что секретарь ликтора мог оказаться в такой компании.

Джелой бросила на него нетерпеливый взгляд.

— Членством в Ордене Манускрипта следует гордиться, и ликтор не мог жалеть о том, что делал для него Диниван. — Ее веки опустились, ей в голову пришла новая мысль. — Но