– Сработало! – выдохнул барон.

Тихо, не говори ничего, мысленно попросил его Штурмфогель. Все и так висит на волоске… такие ловушки не делают за пятнадцать минут – а главное, умные люди в такие ловушки обычно не попадают. Волков же явно не глуп – судя по тому, что вот он, в лесу Броселианда. Месте мало доступном. Месте, которое само способно отбирать, кого впускать в себя. Хотя этот момент был достаточно невнятен, и Штурмфогель прекрасно знал, что и сюда, бывало, наведывались коварные убийцы со стилетами и ядом… но тем не менее аквитанские короли отличались завидным долгожительством… Он еще раз посмотрел на своих ребят. Слава богу, решение о выборе оружия оказалось верным: у всех МП. Почти наугад, почти на голой интуиции… и если это угадано правильно, то значит ли, что правильно и все остальное?…

Но – оставалось только ждать, когда оно наконец все кончится. Тогда будет ясно, кто оказался прав и по какой причине…

Разведгруппу вел Варга – в настоящем своем теле, радостно возбужденный красивым боем и просвистевшими рядом смертями. Он успел свалить еще одного дракона и, кажется, одного серьезно подранил, прежде чем цеппелин разнесли в клочья ракетами…

Уже в свободном падении он выбрался из того, обреченного, тела – и, не задерживаясь в нижнем, пускающем шутихи в казарме охранников какого-то лагеря, вернулся в собственное, которое как раз напяливало на себя омерзительную полицейскую форму.

К дворцу они подходили так, как должны были, по их мнению, подходить настоящие полицейские: маршируя. Варга все ждал, когда их остановят и зададут какие-то важные вопросы: пароль и все такое, – и тогда он ответит… Он уже приготовил этот ответ и держал наготове, но почему-то никто их не останавливал и ни о чем не спрашивал. Впрочем, это лес Броселианда, напомнил он себе, здесь все не так, как у нормальных людей. А возможно, охране просто-напросто не разрешено находиться вблизи дворца, а только где-то по периметру… и это логично. Да, вполне логично. На отдалении. Чтобы своим присутствием не смущать делегатов…

Дверь распахнулась перед ними, и низкий голос произнес:

– Известного злонравия итог, конь блед, входи же! И эти выродки, что следуют с тобой, как силы ада…

Огромный холл дворца был полон темным качающимся светом факелов, и в этом свете стояли и смотрели на них три десятка людей, одетых разностильно, но при этом как-то неуловимо похоже – словно все костюмы рисовал один и тот же не слишком умелый художник. Казалось, что они только что разговаривали между собой – по двое, по трое, – и вот вдруг обернулись посмотреть на неожиданных гостей.

Офицер дворцовой стражи встал перед Варгой, бросил руку к виску:

– Я командор Гонсало де Уллоа – я здесь стою на страже их покоя, как статуя из камня и железа. Скажи мне, воин, кем же послан ты – и какова великая причина, что изменила планы Совершенства?

Варга хотел что-то ответить, выдать, наконец, ту свою заготовку, но рот был словно залеплен сладковатым тестом.

– Свободным слогом здесь не говорят, – вкрадчивый шепот над ухом. Варга заторможено скосил глаза. Некрупный ангел с крылышками стрекозы висел неподвижно в воздухе. – Коли намерен ты вести беседу, используй подобающий размер и подбирай слова не столь по смыслу, сколь по звучанию…

– Правдивость – несвободе дань, – пояснил командор. – А значит, несвобода важней для нас, чем…

– Огонь! – в ужасе крикнул Варга. Он чувствовал, что еще немного – и его затянет, увлечет в словесный водоворот. Слова выстраивались в цепочки, вытягивая наружу какой-то скрытый смысл, затаенные мысли… Но случилось чудо: одно слово сумело как-то проскочить, сумело найти щель в этой изощренной защите…

Руки все сделали сами. Варга лишь почувствовал, как забился автомат. А уши уже полны были ваты, и звук очередей колотился в виски.

Командора отбросило, почти разорвав пополам, и дальше пули неслись свободно, пробивая воздух и тех, кто не успевал убраться с их пути, кто застревал в неровно текущем времени, опрокидывали их на пол, пятнали красными брызгами… почему-то это выглядело гротескно. Чья-то рука взлетела над головами, упала на пол и поползла, перебирая пальцами, ткнулась в дергающееся тело, опрокинулась кверху ладонью и картинно раскинулась. Кто-то шагал по кругу, собирая вывалившееся внутренности. Кровь хлестала отовсюду тугими струями, причем была при этом какого-то гнусного грязно-оранжевого цвета…

Руки переменили магазин и продолжили стрельбу. Сам Варга, может быть, не стал бы этого делать.

Наконец не осталось ни одного стоящего на ногах. Сквозь вату в ушах долетал треск факелов. Не в силах говорить, Варга махнул рукой: по лестнице наверх. Ковер, закрепленный на ступенях толстым латунными прутьями, вдруг стал выскальзывать из-под них и запутываться вокруг ног. Идти приходилось, как в высокой траве…

Волков видел, как разведчики вошли в холл – и почти тут же началась бешеная пальба. Он прислушался к звукам. Стреляли только из МП – из пяти-шести стволов. Длинными, от живота, очередями.

– Вперед! – скомандовал он.

Уже не стараясь казаться кем-то другим, террористы бросились во дворец. Волков шел последним. За его спиной оставались лишь двое, присматривающие за драконами.

Штурмфогель провел ладонью по лбу: пот. Это просто пот. Обычный пот. Ничего особенного.

Уже должны бы подняться…

Ковер стал совсем скользким – ледяная широкая лента. Варга удержался, схватившись за перила, остальные ссыпались вниз, ударяясь о ступени. Теперь они поднимались, с трудом, оскальзываясь, преодолевая сопротивление невидимого беззвучного потока. Кажется, стало заметно темнее. Варга поднял глаза. На самом верху лестницы стоял высокий клоун в белом балахоне с огромными пуговицами и в матросском берете. Огромный рот был намалеван на его безглазом лице – хищный рот со множеством мелких острых зубов…

Волков застыл в дверях. Внутри дворца происходило что-то невероятное: его бойцы хлестали длинными очередями по стенам, окнам… летела пыль, штукатурка, осколки камня, стекла… от порохового дыма тут же заслезились глаза…

Одновременно он видел, конечно, груды окровавленных тел, раскинутые руки, широко разинутые кричащие рты… но это были призраки. Даже не слишком похожие на реальных людей. Нечеткие, непропорциональные…

Вот что значит наметанный глаз.

Он уже знал, что все кончено. Но следовало понять, почему.

Первый же взгляд вниз, под ноги, снял все вопросы. Шесть знаков Азахави, соединенные двойной змеей, были нарисованы на полу простым белым мелом. Если бы он переступил эти знаки, он видел бы сейчас то же самое, что и его обреченные люди. А сейчас он мог просто стоять и смотреть, как их будут убивать.

Или не смотреть.

Сделать уже ничего было нельзя. Переступившие знаки Азахави были обречены – все равно как если бы они шагнули на мины, или проглотили ложку мышьяка, или были брошены в яму со змеями…