что произошло. И тут же его статуя пошла трещинами и распалась на куски, куски обратились в песок. Откуда-то налетел ветер, и песок разметало по каменным плитам зала. Евдокия опустилась рядом с ним на колени. Дрожащей рукой дотронулась до того, что осталось от ее отца. Потом перевела испуганный взгляд на Василису. Наверное, ждала, что сейчас ее постигнет та же участь. Но Василиса и не думала про нее. Она сбежала вниз и направилась к Злате и Яше, которых снова стало видно. Порывисто прижала дочь к себе.

— Дай посмотрю горло, — попросила звенящим голосом она. — Сейчас мы все исправим.

— Мама, что с папой?

— Он жив. И все будет хорошо. Что у тебя на руках?

— Кандалы…

— Это ничего, — пообещала Василиса, но теперь было очевидно, что она вовсе не так спокойна, как сумела показать. — Мы все снимем. Давай я тебе помогу…

Она дотронулась пальцами до пореза на ее горле, и он затянулся.

— Что-то еще болит?

— Кажется, у меня сотрясение, — призналась Злата. — Но это неважно. Яша не видит. Они ударили нас чем-то по голове…

— Мы все исправим, — уверенно повторила Василиса. Она взяла Злату за голову обеими руками, приложила губы к ее макушке и зашептала слова заговора. Демьян мог поклясться, что видел, как из-под рук матери разлилось свечение. Всю свою жизнь он считал ее очень посредственной ведьмой. Он мог припомнить всего несколько раз, когда она колдовала. Выходит, ошибся?..

— Лучше? — спросила мама, отстраняясь.

— Да! Помоги Яше!

Голова Яши лежала у нее на коленях. Выглядел он совсем плохо. Злата убрала руки, освобождая место.

Как и в случае со Златой, Василиса положила ладони ему на голову и нахмурилась.

— Мама…

— Подожди…

На Якова у нее ушло куда больше времени. Она перебирала пальцами по его голове, словно собирала детали конструктора, пока он вдруг не заморгал и не посмотрел на нее осознанным, прояснившимся взглядом.

— Ты видишь? — спросила Злата, когда Василиса отстранилась.

— Ты живая, — выдохнул он.

— Ты спас меня…

Он ничего не ответил. Нашел ее ладонь и сжал.

Демьян отошел от них и обернулся к трону. Стоящая рядом с ним Юля с беспокойством оглядывала зал. Он запоздало вспомнил, что на нем все еще взороотводящее, и снял его. Юля наконец увидела его и вздрогнула. А потом ссутулилась и отвела глаза. Надо было подойти к ней, но его окликнула Евдокия.

— Царевич, — позвала она. — Что со мной теперь будет?

Демьян повернулся к ней. Она все еще сидела возле того места, где осыпался песком ее отец, и покорно ждала его ответа. Наверное, она заслужила какого-то наказания. Но меньше всего на свете Демьяну сейчас хотелось решать чью-то судьбу и кого-то наказывать. Отец лежал на ступеньках помоста. Злата баюкала на коленях Яшу. Юля отступила в тень за троном. Мама была рядом с отцом. У входа в тронный зал остался только старик. Где-то были сбежавшие дружинники князя, но Демьян знал, что Навь они уже никогда не покинут. Стоит им пересечь мост, и их участь будет решена.

Демьян ощущал себя абсолютно, чудовищно бесполезным и жалким. Он не смог ничем помочь. Не смог в нужный момент решиться и сделать то, что должен был сделать. Ему казалось, что ото всех его отделяет толстое стекло. Мир за ним стал почти недосягаемым.

Зверь внутри рос и рос. И от каждого его толчка перехватывало дыхание. И Демьян подумал, что пришло время уступить ему свой разум. Ему больше не было места среди тех, кого он подвел, а зверю в Нави будет привольно. Демьян был уверен, что он не тронет своих, как не тронул Юлю. Но и в лесу он не причинит вреда никому из живых. Вот и все… Вот так и появляются чудовища…

Но для начала нужно было кое-что узнать. Он хотел прожить эту боль до конца.

— Что со Жданом и его семьей? — спросил он княжну.

— Я заставила их уйти в лес, прежде чем позвать отца, — ответила Евдокия. – Я сказала Ждану, что он не пощадит их, и он поверил мне. У отца не было времени их искать, поэтому мы просто ушли через зеркало, что ты прятал.

Демьян про себя вознес короткую молитву к богам. Живы... Но это была вовсе не его заслуга, и живы они были скорее вопреки его действиям, нежели благодаря.

— Мы вернем тебя в твое княжество, — выдохнул он и почувствовал, как лоб и спина покрылись испариной. Зверь внутри устал подчиняться, а Демьян устал его сдерживать.

Надо было попрощаться с Юлей. Или лучше не надо? Чем дальше от него, тем в большей безопасности она будет. Демьян ни разу не смог никого защитить. Это он подставил всех. Это из-за него все случилось.

— Я не хочу туда, — прошептала Евдокия.

— А чего ты хочешь? — спросил Демьян бездумно.

— Я хочу обратно в лес. К той семье, в которую ты меня поселил.

— Скажи об этом моей матери…

Так прощаться с Юлей или нет? Он снова глянул на нее, и зверь внутри тоже поднял голову. Юля снова смотрела на него неотрывно и, кажется, не моргая, и Демьян позволил себе коснуться ее сознания. Прикрыл глаза. Там были страх и смятение, и над всем этим мелькал его образ. Вот и все, что он принес ей. Нельзя было подпускать ее к себе. Если бы он только мог отмотать время назад и не искать ее после их первой ночи… Она бы решила, что он просто еще один придурок, повстречавшийся на ее пути, и забыла бы про него, не ждала бы его, смогла бы построить с кем-то что-то…

Зверь внутри зарычал…

Воспоминание пронзило. Тихий голос Юли в трубке: «Дем, мне Рус предложение сделал. Ты ведь придешь на свадьбу?»

Зверь поднялся на задние лапы…

Юля смотрела на него…

Пожалуйста, еще минуту…

Или уже прекратить мучить себя…

Отпустить ее…

И в этот момент Навь содрогнулась. Задрожали стены замка и пол, и потребовалось усилие, чтобы удержаться на ногах.

— Что это? — испуганно спросила Злата.

— Навь лишилась царя, — откликнулась мама. — Надо уходить. Евдокия, помоги Злате довести Якова. Юля, надо забрать мужчину у дверей. Демьян, помоги мне поднять отца.

— Пусть папа снова сядет на трон! — воскликнула