В заключительном сражении Уаскар попал в плен, его военачальники были убиты, тысячи индейцы погибли в массовой резне, а своих военачальников Атауальпа послал в Куско, чтобы предать смерти стольких членов семьи Уаскара, сколько сумеют захватить, а также чтобы подготовить столицу Куско к вступлению в нее Атауальпы, где его должны были объявить Инкой.

Именно в это время, в 1532 году, в заливе Гулякиль начал действовать Франсиско Писарро (вышел из Панамы 27 декабря 1530 года. – Ред.) со своим небольшим отрядом. 24 сентября 1532 года Писарро выступил. 15 ноября его отряд (106 пехотинцев и 62 кавалериста) вошел в Кахамарку.

Атауальпа (которого должны были объявить Инкой) находился в это время неподалеку от Кахамарки, где принимал горячие серные ванны. Это место тогда не имело большого значения в государстве инков. Он ожидал донесений от своих гонцов-часки из Куско о приготовлениях к своему триумфальному вступлению в город. Его окружали испытанные в сражениях воины, которые вели эту ужасную братоубийственную войну в течение пяти лет. Теперь он был хозяином всего и вся в своих владениях; он мог отрубить голову своему самому известному военачальнику, просто подняв руку; он мог сделать это даже на большом расстоянии через посыльного. Именно в такой момент он получил сообщения с побережья о прибытии испанцев.

Инкские разведчики были по-своему точными; кипу содержали сведения о числе людей и животных (таких необычных, что никто не мог дать им названия, и полагали, что человек и животное составляют одно целое). Неправильным было истолкование этих сведений: у животных были ноги из серебра (эффект от конских подков); они беспомощны ночью; если всадник падает с животного, наступает конец обоим. Что же касается ружей, которые извергали огонь, то они были лишь ударами молнии и могли выстрелить только дважды. Один из вождей с побережья, как говорилось в донесении, налил в ствол одного из ружей кукурузной чичи, чтобы умилостивить бога грома. К тому же стальные мечи этих бородатых людей, согласно донесениям, были такими же бесполезными, как рейки ткацкого станка. Все это показывает, что Инка совершенно не знал, с кем будет иметь дело – с белыми людьми. Действительно, сначала Атауальпа считал их возвратившимися богами, так как существовала легенда о том, что бог-создатель Тики Виракоча, принесший инкам цивилизацию, недовольный творением рук своих, уплыл и должен был когда-нибудь вернуться (эта легенда, постоянно встречающаяся в Северной и Южной Америке, о кораблях, возвращающихся из-за моря, вероятно, имеет под собой реальную основу).

Когда сам местный вождь явился с побережья в Анды, чтобы доложить: «На большом корабле прибыли бородатые люди из-за хатун-коча [моря] в необычной одежде, с животными, наподобие лам, только больше», – Атауальпа подумал, что сами боги пришли, чтобы сопроводить его в Куско для получения принадлежащего ему по праву титула Инки. Однако он не был глуп. Получив донесения о продвижении испанцев и о том, как они осквернили его Дев Солнца в селении Каксас, он к этому времени уже знал, что имеет дело не с богами.

Так как Атауальпа, как и все индейцы, полагал, что никто не может получить подкрепления с моря, его стратегия предположительно состояла в том, чтобы, не оказывая сопротивления, ловко заманить их в глубь страны в один из городов, возможно, в саму Кахамарку, подать сигнал – и придет конец этому небольшому эпизоду, который отсрочил его поездку в Куско. Чего было бояться Атауальпе? Он был богом. Его окружали тысячи воинов, а против такого малочисленного противника… Так что он принял – как мы полагаем, наивно, но для него, без сомнения, это казалось капризом обреченных на смерть – приглашение испанцев встретиться с их военачальником Франсиско Писарро на площади Кахамарки (предварительно Писарро с переводчиком ходил к лагерю Атауальпы. Воины Атауальпы должны были прийти без оружия, «чтобы не нанести оскорбления».

На закате дня 16 ноября 1532 года Инку в окружении его безоружных телохранителей внесли на носилках на площадь Кахамарки. Произошел неясный разговор – если вспомнить, что написано у Прескотта в «Завоевании Перу» – между христианским священником и богом– Инкой. Затем одна из пушек изрыгнула гром в ряды загорелых тел, и с криками «Сантьяго!» и «Вперед!» испанцы напали из засады на беспомощного Инку.

Остальное – история.