Слава Богу, подумал он, что я не успел эмигрировать. Я вышел из игры на самой грани, в самый последний момент.

В конце концов, понял он, удача все–таки меня не обошла.

Это был определение — в этом не было ни малейших сомнений — самый лучший день в его жизни. День, который ему не забыть никогда в жизни. Как и его босс, Маури Фрауэнциммер, он был теперь бесконечно, безгранично счастлив.

Впоследствии он часто, очень часто будет обращаться в своих воспоминаниях к событиям этого дня.

Но сейчас он этого еще не мог знать.

Ведь у него не было доступа к аппаратуре фон Лессинджера.

Чик Страйкрок откинулся на спинку сиденья и проникновенно произнес:

— Я просто этого не знал, Винс. Надеюсь, что мне удастся устроить тебя на работу к Маури. Хотя ручаться за это не могу.

Он был явно доволен сложившимся положением.

Вот они оба, он и Винс, мчатся в автомобиле по шоссе к фирме «Фрауэнциммер и компания». Их управляемый центральной диспетчерской службой аппарат быстро наматывал одну милю за другой, дистанционное управление действовало эффективно и безотказно; им нечего было беспокоиться о соблюдении правил дорожного движения и своевременной переключении передач, что давало им великолепную возможность заниматься рассмотрением более важных вопросов.

— Вы ведь сейчас производите набор служащих самых разных профессий, подчеркнул Винс.

— Босс–то, не я, — пытался оправдываться Чик.

— Тогда сделай то, что в твоих силах, — попросил Винс. — Обещаешь? Я буду очень за это благодарен, ей–богу. Ведь теперь фирма Карпа начнет неуклонно катиться под гору. Это совершенно ясно.

Выражение лица его при этом было каким–то откровенно злорадным, даже подленьким. Такого открытого проявления низменных чувств Чик никогда раньше не замечал у своего брата.

— Разумеется, любые твои условия будут приняты мною без всяких возражений, пробормотал он. — Я не хочу доставлять тебе даже самых малейших хлопот.

Задумавшись над последними словами своего брата, Чик решился сказать:

— Я полагаю, что нам следовало бы раз и навсегда уладить свои дела в отношении Жюли. Время заняться вплотную этим вопросом.

Голова его брата непроизвольно дернулась. Он удивленно посмотрел на Чика, лицо его перекосилось.

— что ты имеешь в виду?

— Считай это одним из условий.

Винс надолго задумался. В конце концов произнес:

— Понимаю.

— Почему бы не оставить ее на какое–то время у меня? — предложил Чик.

— Но… — Винс пожал плечами. — Ты ведь сам говорил…

— Я действительно говорил, что она временами заставляет меня нервничать. Но теперь я чувствую себя куда более психологически защищенным. Тогда я был на грани увольнения — и был действительно уволен.

Теперь же я — сотрудник бурно растущей фирмы. И мы оба понимаем это. Я становлюсь причастен к этому росту фирмы, а это означает очень многое.

Теперь я считаю, что в состоянии справиться с Жюли. По сути, положение мое теперь таково, что я даже обязан обзавестись женой. Это помогает завоеванию положения в обществе.

— Ты хочешь сказать, что намерен официально жениться на ней?

Чик кивнул.

— Ладно, — махнув рукой, произнес Винс. — Оставь ее у себя. Честно говоря, мне это даже как–то все равно. Это твое личное дело. Главное чтобы ты помог мне устроиться к Маури Фрауэнциммеру. Вот что меня больше всего сейчас заботит.

Странно, отметил про себя Чик. Он что–то никогда раньше не замечал со стороны своего брата настолько серьезного отношения к своей служебной карьере, чтобы это исключало все остальные волнующие его вопросы. Он взял себе это на заметку; возможно, это что–то да значит.

— Я многое могу предложить Фрауэнциммеру, — продолжал тем временем Винс. — Например, мне удалось узнать имя нового Дер Альте. Я подслушал кое–какие сплетни в кулуарах Карпа перед тем, как ушел оттуда. Тебе интересно это узнать?

— Что? — несколько недоуменно спросил Чик. — Чье имя?

— Нового Дер Альте. Или ты так до сих пор и не понял, что за новый контракт твой босс перехватил у Карпа?

Чик постарался невозмутимо пожать плечами.

— Разумеется, знаю. Просто меня несколько озадачило, что это известно и тебе.

В ушах его звенело от испытываемого потрясения.

— Послушай–ка, — едва вымолвил он, — мне как–то все равно, пусть себе зовется хоть Адольфом Гитлером или Ван Бетховеном.

Дер Альте, значит, был симом! Постепенно он почувствовал себя просто великолепно. Этот мир, планета Земля, становится наконец–то и для него прекрасным для жизни местом. Уж теперь он своего не упустит. Теперь, когда он стал настоящим гастом.

— Его будут звать Дитер Хогбен, — сказал Винс.

— Я не сомневаюсь в том, что Маури это известно, — как–то безразлично произнес Чик, однако на самом деле он все еще никак не мог по–настоящему прийти в себя.

Пригнувшись, его брат включил радио.

— Об этом уже должны сообщить в новостях.

— Вряд ли это произойдет так скоро, — скептически заметил Чик.

— Тише! — Его брат увеличил громкость.

Передавались последние известия. Значит все, по всей территории СШЕА, сейчас об этом услышат? Чик испытывал некоторое разочарование.

«…Врачи обнаружили легкий сердечный приступ, случившийся примерно в три часа ночи, есть опасения, что герр Кальбфлейш может не дослужить свой срок пребывания на высшем государственном посту. Состояние сердца и сердечно–сосудистой системы Дер Альте является предметом различных спекуляций. Не исключено, что причина этой неожиданной приостановки деятельности сердца восходит еще к тому времени, когда»…

Радио и дальше продолжало монотонно бубнить все в том же духе. Винс и Чик переглянулись, а затем оба, практически одновременно, неожиданно разразились хохотом. Они все поняли, всю внутреннюю подоплеку услышанного.

— Осталось ждать совсем недолго, — сказал Чик.

Старика явно готовили на выход; сейчас была произведена первая серия публичных сообщений. Процесс лег на уже ставший обычным курс, предугадать дальнейшее особого труда не составляло. Сперва легкий сердечный приступ как гром среди ясного неба. Это вызывает общее потрясение, но одновременно и подготавливает людей, помогает им свыкнуться с мыслью о его конце.

Именно такой подход необходим испам, это уже стало традицией. И все пройдет очень гладко, без сучка без задоринки. Как и всегда прежде.

Все становится на свои места. Устранение Дер Альте, кому из нас достанется Жюли, в какой фирме мы будем работать вместе с братом…

Неулаженных проблем не останется, никакой недоговоренности, никаких причин для тревоги.