Двадцать пять футов.

Снова этот гул и запах.

Брайан остановился, закрыл глаза, потом открыл их снова. Запахи детей и взрослых странным гулом отдавались у него в груди. Те, кто шел позади, не были его сородичами…

Почему он вообще собирался убивать Детей Мэри? Зачем ополчился на своих братьев, своих сестер, своих истинных сородичей?

Потом он закрыл глаза и мысленно представил себе двух человек, которые прошли с ним через все испытания.

Почему он собирался убить Детей Мэри? Да потому что они схватили Пукки! И потому что убили Робин…

Открыв глаза, Брайан выглянул в туннель. Теперь от выхода оставалось всего пятнадцать футов, и он даже видел чьи-то ноги, выглядывающие из-под рваного одеяла. Синие ноги. Покрытые шерстью. Ноги чудовища…

Постой… Он, кажется, совсем забыл про Эгги?

Брайан оглянулся: Адам, Олдер, Джон – все были здесь и выражали готовность сражаться рядом с ним.

Эгги не было видно…

Брайан подал сигнал Джону. Тот сначала смутился, потом все-таки ответил на жест. Он быстро осмотрелся, ничего не увидел вокруг, затем повернулся и растерянно пожал плечами. Значит, Эгги все-таки сбежал от них. Впрочем, это уже не имело значения. Он и так сделал свое дело. Брайан искренне надеялся, что тому удастся выбраться отсюда живым…

Осталось всего пять футов. Они подошли так близко, что он мог протянуть руки и схватить человека с синими ногами, и, возможно, сделать это так молниеносно, что стоящие впереди даже не заметили бы…

И снова тот юный голос. Он исходил откуда-то снизу, и теперь Клаузер и его товарищи подошли настолько близко, что могли расслышать каждое слово. Брайан смог не только разобрать слова, он даже узнал юного оратора.

Рекс. Ну, конечно! Ошибки быть не могло!

– Виновен ли ответчик за разжигание ненависти к нашим людям?

– Виновен! Виновен!

Потом Брайан услышал другой голос:

– Даже если вы убьете меня, это ровным счетом ничего не изменит. Вы ничтожные, мерзкие, грязные и никчемные ублюдки, вот вы кто!

Брайан замер. Это был голос Пукки – значит, его напарник все еще жив. Слава богу. Брайан выдохнул с облегчением.

Рекс снова закричал, на этот раз намного громче, чем раньше, и его крики гулким эхом прокатились по пещере.

– И за такие преступления мы караем смертью, мы…

– Урод! – сказал Пукки, и его голос прозвучал не менее звучно, чем голос Рекса. – Кого ты можешь судить, недоносок паршивый? Что ты здесь из себя возомнил?! И командуешь ты такими же ублюдками и уродами, как и сам!

– Прекрати! – завопил Рекс, и Брайану показалось, что подросток сейчас разорвет себе голосовые связки. – Не смей перебивать меня, иначе я выдеру тебе язык!

Брайан потихоньку вытащил нож и вышел вперед. Его рука вытянулась, зажала мохнатому чудовищу рот и резко потащила назад. Одновременно другой рукой он всадил нож в грудь чудовищу. Увидел мелькнувший перед собой потрясенный взгляд синих глаз и, почувствовав, что жертва может издать предсмертный крик, всадил нож еще глубже. Тварь задергалась, но это были уже предсмертные судороги. Брайан крутанул ножом. Зрачки синеногого расширились, потом застыли.

Брайан вытащил нож и сунул обратно в ножны. Вытащив из-под трупа вонючее одеяло, он накинул его себе на плечи.

Из пещеры донеслось:

– И за все эти преступления… мы тоже караем смертью. Итак, виновен ли ответчик?

Как только толпа закричала «Виновен!», Брайан подал знак Джону и остальным выдвигаться вперед.

Спутники Клаузера подошли поближе. Они смотрели на него с опаской – как будто это он был чудовищем и зверским убийцей. Брайан усмехнулся. По сути, так и было. Он осмотрел свое немногочисленное войско: Джон и Олдер, облаченные в плащи, прятали лица в темно-зеленых капюшонах, Адам поднял воротник пальто, а шапочку опустил пониже, до самых бровей.

– Там сейчас Пукки, – прошептал Брайан. – Попробую добраться до него. С помощью этого одеяла я смешаюсь с толпой. Может быть, меня сразу не заметят. Подберусь как можно ближе.

– А что потом? – спросил Адам.

Брайан сунул руку в карман и вытащил кнопочное устройство, которое тот передал ему на стоянке возле больницы.

– А здесь это сработает?

Адам кивнул, вытащив такой же пульт из собственного кармана.

– Сработает, если пещера достаточно большая, а ты не отправишься бродить по другим туннелям. Тогда я получу сигнал прямо сюда.

Брайан поднял коробочку с кнопками.

– Когда я нажму на кнопку и подам сигнал, начинайте убивать. Лучше всего стреляйте им в голову. Переместитесь на выступ и удерживайте эту позицию. Другого выхода отсюда мы не знаем. Нанесите им как можно больший урон. А я воспользуюсь суматохой, чтобы спасти Пукки.

Брайан не ждал ответа. Щелкнув застежкой на воротнике, он поправил маску, затем натянул на голову одеяло, чтобы скрыть лицо.

Все глаза… все зубы.

Брайан Клаузер вышел на выступ.

– Итак, прения сторон завершены, – кричал Рекс. – Теперь мы должны свершить правосудие.

– Виновен! Виновен! – ревела довольная толпа.

Пукки знал, что когда-нибудь умрет. Но всегда надеялся, что это произойдет в постели с четырьмя женщинами, каждая из которых будет младше его хотя бы лет на тридцать. Эдакий заключительный оргазм на пятерых. Именно так, наверное, и представлял собственную смерть какой-нибудь состоятельный сутенер.

Но только не так, как сейчас…

Рекс поднял свой «императорский» кулак. Подросток-психопат уже дважды совершил это сегодня, но толпа не собиралась успокаиваться. Она ревела в предвкушении очередной казни.

* * *

Его переполняло новое ощущение принадлежности к чему-то большому, общему для всех…

Выступ был шириной в четыре, местами – пять футов. У переднего края были расставлены пластиковые и металлические стулья, шезлонги, блоки из шлакобетона, бревна, куски сломанной мебели. По всей видимости, это были места для самых почетных представителей Детей Мэри.

Брайан двинулся вправо, вдоль неровной каменистой стены. Сквозь толпу он разглядел ряд сужающихся каменных ступенек, ведущих вниз. Эгги упоминал о них в своем рассказе. Ступеньками, казалось, никто не пользовался. Но вниз по ним Клаузер спуститься не мог: этим он сразу же привлек бы к себе внимание.

Брайан продолжал перемещаться вправо, неслышно ступая между стеной и зрителями. Никто из чудовищ не удосужился даже оглянуться. Да и зачем, ведь никакой опасности они не чувствовали. Наоборот, все были поглощены казнью своих самых непримиримых врагов. Где-то внутри Брайан тоже испытывал подобные чувства. Неудивительно, ведь он был одним из них…