— Монастырь переживает тяжелые времена, — сказала конара Инггрес. — Угощайтесь, пожалуйста, — предложила она, — еды хватит всем. — Послушницы подали Реккку и Сахору чаши с дымящимся бульоном.

Сложив руки на груди, конара Инггрес коротко рассказала, как в монастыре появилась одержимая демоном Джийан.

Выслушав конару, Реккк и Элеана многозначительно переглянулись. Элеана заметила, что Реккк вздохнул с облегчением. Услышав, что Джийан совсем рядом, он почувствовал себя сильнее и увереннее.

— Хорошие новости, — обращаясь к конаре Инггрес, сказал Реккк, и Элеана поняла, что не ошиблась. — Мы потеряли Джийан, когда на нее наложили Маласокку.

— Боюсь, что не могу с вами согласиться, — с горечью проговорила конара Инггрес. — Джийан освободила из магического плена свою сестру, чтобы отдать ее тело брату Хоролаггии. С тех пор они вместе подсаживают рамаханам демонов, которые как-то выбрались из Бездны.

— Живущий в теле Джийан архидемон фактически захватил монастырь? — спросил Наватир.

— Не совсем. Джийан, я имею в виду настоящую Джийан, которая томится в Иномирье, объяснила мне, как оживить йа-гааров. Они убили конару Бартту, послав брата Хоролаггии обратно в Бездну. Однако самого Хоролаггию им едва удается сдерживать. Кажется, он знает, что я не позволю йа-гаарам растерзать тело Джийан. Хотя Бартту я не пожалела… Монастырь сейчас раскололся на два лагеря, — грустно добавила конара Инггрес. — Часть послушниц примкнула ко мне, другая, гораздо большая, — к архидемону в облике Джийан. Они утверждают, что видели Дар Сала-ата.

— Это невозможно, — возмущенно воскликнула Элеана, — никого они не видели!

Конара Инггрес приготовила припарку для Элеаны.

— За посланника Богини выдают соромианта. У него черный шестой палец, как и написано в книгах.

Наватир вытер губы.

— Настоящий Дар Сала-ат — девушка.

— Значит, ей будет еще труднее. — Конара Инггрес приложила припарку к животу Элеаны. Раздалось монотонное бормотание — рамаханы начали молиться или плакать. Конара поднялась. — Все считают, что раз Дар Сала-ат — воин, то это должен быть мужчина, и Хоролаггия это ловко использует.

— Тем не менее мы должны попытаться помочь Джийан, — заявил Реккк. Он рассказал, что Дар Сала-ат разыскивала Вуаль Тысячи Слез, с помощью которой можно изгнать Хоролаггию, не навредив Джийан. — Только боюсь, у нее ничего не вышло. Солнцестояние наступает сегодня в полночь, и никаких признаков того, что Дар Сала-ат нашла Вуаль, нет. Если не начать действовать прямо сейчас, то все пропало. Джийан будет обречена, а архидемон получит доступ к ее памяти и всем знаниям, включая Дар.

Конара Инггрес раскрыла рот от удивления.

— Архидемон будет знать Осору!

— Вот именно, — сказал Наватир. — Джийан — моя возлюбленная, я не позволю ей погибнуть. Если Дар Сала-ат не может одолеть Хоролаггию, значит, это сделаю я. Пожалуйста, скажи мне, где она сейчас.

— Нет!

Все посмотрели на Сахора, который допивал бульон.

— Наватир, ты же сам сказал, что вот-вот наступит солнцестояние. Мы не имеем права на ошибку. Ты слишком любишь Джийан и не сможешь обмануть архидемона, — рамаханы молчали, опустив головы, — а я смогу.

— И слышать не хочу ни о чем подобном! — рявкнул Реккк.

Понимая, что так они ничего не добьются, конара Инггрес подошла к Сахору.

— Тебе придется завоевать доверие йа-гааров. Без них нельзя даже приближаться к архидемону. — Конара заглянула юноше прямо в лицо. — Что скрывают твои глаза? Ты зеленый юнец, каким кажешься, или намного старше и мудрее любого из нас?

Ответа конара Инггрес не ждала, и это понимали все собравшиеся.

* * *

— Нит Батокссс призывает нас, — пождав губы, процедил Курган. — Сорннн СаТррэн, у вас неважный вид. Вы больны?

— Нет, я…

— Отлично. Потому что мы отправляемся в За Хара-ат. Вы ведь ориентируетесь там лучше любого в'орнна. Даже лучше тех баскирских архитекторов, которых мы наняли.

В резиденции Сорннна царил беспорядок, как в гостинице, где постояльцы все время меняются и ни у кого нет личных вещей. Потолки казались невероятно высокими, а голые стены напоминали пещеру или Ньеобский храм. Оба в'орнна чувствовали себя крошечными и потерянными.

— Скажите, к чему такая спешка? — спросил Сорннн.

— Так хочет Нит Батокссс, — развел руками Курган. — В конце концов, он же убедил Товарищество поддержать наш проект. Так что долг платежом красен.

— Да, конечно. — Сорннн поспешно отвернулся. Из-за недавних событий он никак не мог собраться с мыслями. Прим-агент стал укладывать карты, собственные записи и прочие необходимые вещи. Как хорошо, что ему приходится часто ездить к коррушам и багаж всегда наполовину собран! В тот момент мысли Сорннна были далеко от Аксис Тэра. Как же он отпустил Маретэн?! Но разве он мог ее остановить? Сорннн покачал головой. Сможет ли он когда-нибудь понять эту тускугггун? Скорее всего нет. Но если с ней что-нибудь случится… Об этом Сорннн даже думать не хотел, боясь впасть в отчаяние.

— Все в порядке, — объявил прим-агент, — я готов.

Курган кивнул и направился к двери.

— Одну секунду, регент, — попросил Сорннн.

Курган обернулся, на лице правителя застыла ледяная улыбка. Слушать философские бредни СаТррэна совершенно не хотелось.

— Может быть, как-нибудь в другой раз, прим-агент. Сейчас…

— Поверьте, регент, вас это заинтересует, — настаивал Сорннн.

— Но Нит Батокссс…

— Особенно перед тем, как отправиться с этим гэргоном по какому-то тайному поручению.

Курган кивнул и со вздохом подошел к Сорннну.

— Надеюсь, это действительно важно.

— Речь пойдет о вашем брате Терреттте, — начал прим-агент.

— В Н'Луууру, с чего вы решили, что меня интересует этот идиот?! Вы испытываете мое терпение. Нам пора!

— Дело в том, — терпеливо продолжал Сорннн, — что Терреттт не сумасшедший.

— Вы ошибаетесь. Все геноматекки, которые им занимались…

— Геноматекки исполняют приказы гэргонов.

— Как и все остальные, — раздраженно заметил Курган. — К чему вы клоните?

— Хочу предупредить, что все это узнала благодаря собственной находчивости и настойчивости Маретэн.

— Почему она сама мне не расскажет?

— Думаю, регент, вы сами знаете почему. — Сорннн вспомнил про разговорник Бэйи Дас, который составил его отец, и решил взять его с собой.

— Будьте добры, объясните.

— Она боится.

— Что? Я знаю сестру намного лучше, чем вы. Она никого и ничего не боится.