Вскочив с места, Джейс отодвинул стул, предлагая Никс сесть.

Та бессильно опустилась на стул.

– Ты многое пропустила, – склонился к ней ее друг. – Полагаю, на все вопросы были даны более или менее удовлетворительные ответы.

Не обращая внимания на какофонию голосов, Никс обвела взглядом собравшихся за столом. Прямо напротив сидела молчаливая Шийя, по одну сторону от нее Райф, по другую – Дарант. Подавшись вперед, они разговаривали друг с другом прямо перед носом бронзовой женщины так, словно ее там не было.

Никс поняла, что` та должна была испытывать.

Светящиеся глаза Шийи не моргая уставились на нее. Девушка почувствовала, что бронзовая женщина ждет от присутствующих один вопрос. Встретившись с ней взглядом, она услышала слабое пение, отдаленный рокот барабанов.

Шийя держала хрустальный куб на столе, обвив его пальцами. Куб мягко сиял, а в воздухе над ним светился маленький шар, изображающий Урт. На поверхности шара ярко горели крошечные алые и синие точки. Никс знала, что синяя точка в самом сердце Южного Клаша обозначала то место, куда должны были отправиться Канте и двое алхимиков. Предстоящий отъезд принца резанул ее острой болью.

Маленькая группа сплотилась лишь совсем недавно, и вот уже ей снова приходилось разделиться. Тем не менее Никс читала на всех лицах твердую решимость. Несмотря на то что всем предстояло разойтись в разные стороны, у них была одна общая цель – остановить то, что, казалось, остановить было нельзя, предотвратить падение луны с неба – а для этого требовалось сначала найти способ разжечь огонь в горнилах Урта, добившись того, чтобы мир снова начал вращаться.

Джейс собирался сказать что-то еще, однако Никс подняла руку и стала ждать. Постепенно в пещере наступила тишина. Присутствующие один за другим обратили внимание на молча сидящую девушку с поднятой рукой.

– У меня вопрос, – дождавшись, когда все умолкнут, наконец заговорила Никс, кивая на светящийся глобус Урта. Она сосредоточила взгляд на зеленой отметке в глубине ледяных пустынь на темной стороне мира. – Куда именно мы направляемся? У этого места есть какое-нибудь название?

Глаза Шийи вспыхнули ярче. Выпрямившись, она едва заметно кивнула.

– Да, у него есть древнее название.

Все взгляды обратились на бронзовое изваяние, сидящее за столом.

– Оно на языке, более древнем, чем язык Древних, – продолжала Шийя. – Быть может, оно ничего не означает, но приблизительно его можно перевести как «место, где обретаются крылатые защитники».

Никс мысленно представила Баашалийю и остальных летучих мышей Миррской трясины. Эти крылатые хранители издревле следили за миром. Означали ли слова Шийи то, что где-то там, на противоположном конце света, есть другие такие же?

Несмотря ни на что, Фрелль в первую очередь оставался ученым. Подвинувшись к столу, он поднял в руке перо.

– Мне хочется узнать, – спросил он, – как звучит это название на древнем языке?

Шийя не отрывала взгляда от сидящей напротив Никс. Ее глаза ярко зажглись.

– «Санктуарий Ангелов».

Врит находился глубоко в недрах Цитадели Исповедников. Он стоял, склонившись над плечом своего собрата-Ифлелена. Скеррен сидел за узким столом, заставленным мудреными ржавыми приспособлениями, скрученными медными трубками, ретортами с едкими алхимикалиями, каменными и железными тиглями и предметами, выходящими за рамки весьма обширных познаний Врита.

Скеррен пригласил его сюда, чтобы сообщить о своем открытии, которое сам он посчитал настолько важным, что счел возможным оторвать своего собрата от его занятий.

Врит окинул взглядом личный схолярий Скеррена, представлявший собой лабиринт помещений, кладовок и запечатанных комнат. Он узнал высокую стопку изогнутых медных листов у стены. Это были части оболочки, в которой бронзовый артефакт хранился в лишенных солнечного света подземельях Мела. Последние две луны Скеррен потратил на то, чтобы осторожно разобрать металлическую скорлупу и переправить ее сюда.

Впоследствии все те, кто занимался этими работами, были умерщвлены. Никто не должен был знать о том, что обнаружили Ифлелены, какие познания они надеялись из этого извлечь. Врит предположил, что открытие, совершенное Скерреном, связано именно с этими предметами.

– Показывай! – сказал он.

Скеррен протянул руку к кожаному покрывалу. Сдернув его, он открыл чудо, при виде которого у Врита перехватило дыхание. Это был идеально ровный хрустальный куб, пронизанный тонкими медными прожилками. Однако в первую очередь взор Врита приковал золотистый сгусток в самом центре куба, пульсирующий и переливающийся.

– Я обнаружил это в потайной камере за медной скорлупой, – объяснил Скеррен.

– Что это? – Врит шагнул ближе, чтобы лучше рассмотреть загадочный артефакт.

Скеррен прищурился.

– Я полагаю, куб выполняет роль маленькой быстропламенной горелки. Источника неведомой силы. Я поставил несколько опытов, давших поразительные результаты.

– Каких опытов?

Скеррен рассеянно махнул на две половины стеклянной сферы, лежащие на столе. Это было всем, что осталось от инструмента, с помощью которого Врит отслеживал местонахождение бронзового изваяния. Прозрачное масло вытекло из расколотого шара, а крошечные магнитные полоски, обмотанные медной проволокой, аккуратно выстроились в линию.

– Я считаю, что благодаря вот этой крошечной горелке смогу соорудить значительно более мощную версию инструмента, который я тебе давал. Новое устройство сможет обнаруживать исходящие от бронзового артефакта лучи на значительно большем удалении.

У Врита в груди вспыхнуло страстное желание. Его дыхание участилось. Он почувствовал, что не в силах вымолвить ни слова. Исповедник не знал, удалось ли кому-либо спастись в развалинах Далаледы, но ему не давал покоя быстроходник, нырнувший в облака в тот самый момент, когда он сам на чудом уцелевшей шлюпке спешил прочь.

«Возможно, с этим новым инструментом я узнаю правду».

– Сделай мне этот инструмент! – распорядился Врит. – Отложи в сторону все остальное и сосредоточься только на этом.

Кивнув, Скеррен обернулся к нему.

– А как продвигаются твои работы?

Врит выпрямился, вспоминая о делах, намеченных на сегодняшнее утро.

– Мы уже близки к цели, – ответил он. Только это он и был готов сказать. – Я должен идти. Кое-кто хочет удостовериться в моих успехах, а нрав у него отвратительный, так что лучше не заставлять его ждать.

Поспешно покинув схолярий Скеррена, Врит направился в другой, принадлежавший его покойному собрату. Подойдя к двери, он увидел в свете факела две фигуры, застывшие в ожидании в коридоре. Гость Врита пришел в сопровождении здоровенного вирлианского гвардейца по имени Торин. Посетитель стоял, расправив плечи. Свет факела отражался от надраенных до блеска доспехов. Поговаривали, что теперь он почти никогда не снимал их, опасаясь нового нападения.