Манипулировать общественным сознанием при помощи гриппа можно бесконечно. В природе существует несколько разновидностей этого заболевания. Одни вирусы могут поражать только людей, другие – только животных. И при этом не быть смертельно опасными ни для тех, ни для других. Но если взять образцы этих вирусов и скрестить их искусственным путем в лабораторных условиях, можно изобрести мощное оружие массового поражения. А потом списать все на мутацию… И еще успеть хорошо заработать на этом.

ТАЙНА МЕРТВОГО ДЯТЛА

В 2008 году во время визита в Австралию британскому премьер-министру Тони Блэру вручили ценный подарок – материалы исследований Сиднейского центра вирусологии птиц и… мертвого дятла. Изучение останков птицы продолжили в Лондоне и вскоре обнаружили страшную находку. В печень пернатого был вживлен американский микрочип и капсула с культурой вируса птичьего гриппа. Что-то похожее уже находили и раньше, но списывали инородные тела в организме птиц на счет их всеядности и неразборчивости. Но этого дятла австралийцы отловили еще живым, капсула не успела разложиться и выдала искусственное происхождение вируса.

Версия о происхождении так называемого птичьего гриппа однозначна – вирус намеренно вживляли диким пернатым в лабораториях американского военного ведомства для того, чтобы они разносили заразу в нужном направлении. Доказательство этому – микрочип, который передавал данные о перемещении дятла на радары военной базы США в Австралии.

По мнению специалистов, птичий грипп был запущен из-за океана, чтобы уронить акции европейского и азиатского птицеводства. Известно, что «ножки Буша» в США являются очень прибыльной статьей экономики. С каждым годом их количество растет и требует новых рынков сбыта. Посеять панику, чтобы убрать конкурентов, – это вполне по-американски. Кстати, в самих США птицы гриппом не болели. К разгоревшемуся по этому поводу скандалу в Американском конгрессе отнеслись очень серьезно.

Англичане почти не сомневаются, что историю с «коровьим бешенством» тоже придумали американцы. В 1996 году, после смерти десяти британских фермеров от неизвестной болезни, Евросоюз отказался от английской говядины и применил в отношении Великобритании жесткие санитарные меры.

Слухи про губчатый энцефалит английских коров, якобы легко передающийся человеку даже в виде жареного бифштекса, исчезли так же неожиданно, как и появились. Специалисты до сих пор не могут понять, за что таким странным образом хотели наказать британцев. На этот счет существует много версий. По одной из них скандал с коровами был хорошим спектаклем. В истории же с «птичьим гриппом» очень много неясных моментов. Например, когда медики готовили отчеты по эпидемии, выяснилось, что основная масса людей, которых поразил этот вирус, были азиатских национальностей. Получается, что «птичий грипп» задумывался как этническое бактериологическое оружие против населения конкретных стран.

Между тем важно учесть, что разработка биологического оружия по своей значимости в эпоху холодной войны стала в один ряд с атомной и нейтронной бомбами. Хранилище биологического оружия переполнялось все новыми видами боеприпасов со смертельной начинкой. Но если эти хранилища и лаборатории представляли государственную тайну, то меры, направленные на защиту биологического оружия, напротив широко рекламировались, создавались вакцины против наиболее опасных вирусов. США и Советский Союз соревновались в масштабах этой работы. Многие годы американцы не упускали случая обвинить Советский Союз в том, что он создает собственное биологическое оружие. Но как было на самом деле?

БЫЛА ЛИ БИОБОМБА В АРСЕНАЛЕ СОВЕТСКИХ ВОЕННЫХ? И МОГУТ ЛИ УЧЕНЫЕ КОНТРОЛИРОВАТЬ РАСПРОСТРАНЕНИЕ ВИРУСА?

В новой истории применение биологического оружия произшло в 2001 году. Тогда в США зафиксировали вспышку сибирской язвы. В первые же дни страшный диагноз подтвердился сразу у двух десятков человек. Эпидемиологи забили тревогу: смертельный вирус слишком быстро распространяется. Но главное, что волновало специалистов: откуда взялась давно забытая инфекция? Позже выяснится: все заболевшие получали одинаковые письма. Именно они были заражены спорами сибирской язвы. Мало того, расследование показало: смертоносную корреспонденцию рассылал известный военный микробиолог Брюс Айвинс. Что толкнуло его на такой шаг – до сих пор неизвестно. Ученый покончил с собой за несколько дней до официального обвинения.

Эта история – показательная. После произошедшего люди заговорили о биотерроризме. Стало понятно, что в большинстве случаев доказать, что вирусная эпидемия – результат биологической атаки, практически невозможно. А это делает вирусы вдвойне опасными. Более того, нет никакой гарантии, что в случае применения такого биологического оружия может начаться пандемия, которая уничтожит всех без разбора, включая самих разработчиков. Ведь создать биологическое оружие и нацелить его на противника – это еще полдела. Намного сложнее защититься от действия выпущенного на свободу опасного заболевания. Ведь подчас даже сами ученые-разработчики не могут предугадать, как поведет себя вирус.

КАК САМИ УЧЕНЫЕ ЗАЩИЩАЮТСЯ ОТ ВИРУСА? И КТО ДАЕТ ГАРАНТИЮ, ЧТО ВИРУС НЕ ВЫРВЕТСЯ ИЗ ЛАБОРАТОРИИ СЛУЧАЙНО?

Чтобы опасные вирусы не вырвались наружу, все лаборатории, в которых ведутся работы с инфекциями, оснащены не хуже секретного военного объекта. Корпуса обязательно делятся на две части – так называемые опасную и неопасную зоны. Воздух в опасной части, где хранят и выращивают смертельные вирусы, не контактирует с неопасной. Проще говоря, связи с внешним миром возбудители заболеваний не имеют. И риск случайной утечки практически полностью исключен.

Каждый рабочий день всех сотрудников тщательно осматривает врач – это обязательное условие. Если медик обнаруживает малейшее недомогание, даже насморк, человека сразу помещают в стационар, чтобы убедиться, что это всего лишь простуда, а не заражение опасным вирусом. Домой в таком состоянии сотрудника из лаборатории не отпустят. Необходимо выдержать 15–20 дней карантина. Слишком велик риск выпустить заразу за пределы научного учреждения. Но такое все-таки случается.

Так в мае 2004 года в Новосибирске 46-летняя лаборантка отдела особо опасных вирусных инфекций Антонина Преснякова работала с мышами, зараженными вирусом Эбола. Перед заходом в лабораторию она прошла инструктаж и медосмотр, облачилась в специальный пневмокостюм и две пары резиновых перчаток.

Эти меры должны были защитить ее от опасного вируса. Но во время процедуры Антонина отвлеклась и случайно проткнула перчатку шприцем. После случившегося согласно инструкциям ее тут же изолировали в боксе с максимальной степенью биологической защиты. Спустя две недели, пройдя все стадии заболевания, Антонина Преснякова умерла от интоксикации и обезвоживания.

Точно так же в 1988 году погиб ученый Николай Устинов. Только он работал с вирусом Марбург, который быстро уничтожает человека, превращая его в кровавую губку. Устинов знал, что вирус, попавший к нему в организм, смертелен. Вакцины против этой инфекции тогда не существовало. Но, находясь на больничной койке в закрытом стационаре лаборатории, он детально, пока мог, описывал все нюансы неизученного заболевания. Работал до самой последней минуты. А уже два года спустя другого исследователя при похожей ситуации удалось спасти. И во многом этому помогли выводы Николая Устинова.