Тобиас почувствовал, что рука его уже не так сильно сжимает скальпель.

— Вот и хорошо, Тобиас, — одобрительно сказал Джастин все тем же спокойным, ровным голосом, который действовал так умиротворяюще. — Теперь положи скальпель.

Пальцы Тобиаса разжались, и скальпель упал на пол.

— Тобиас, — простонала за его спиной Гонория. — О, мой Тобиас, не предавай меня.

От звука ее голоса Тобиас встрепенулся и стряхнул с себя наваждение. Мысли его прояснились.

«Джастин хочет, чтобы я погубил женщину, которую люблю, — понял он. — Он, словно злобный колдун, насылает на меня свои чары».

— Ничего у тебя не выйдет, Джастин, — выпалил Тобиас.

— Ты пожалеешь об этом, Тобиас, — ответил Джастин тихим зловещим голосом. — Когда-то ты был мне другом. Твоя работа очень помогла мне. Но теперь ты мне больше не нужен. Я преподам тебе урок, Тобиас. Последний, который ты сможешь усвоить. Я покажу тебе, что ты не в состоянии остановить меня. Я буду пить кровь Гонории, а ты будешь смотреть, как я это делаю. Ты увидишь, как я обрету мощь и силу, недоступные остальным смертным. А потом, Тобиас, тебя ожидает смерть.

— Нет! — крикнул Тобиас и бросился вперед.

Нагнув голову, он врезался в живот Джастину, и тот, потеряв равновесие, стал падать назад. Зацепив при падении стул, он растянулся на ковре. Тобиас ринулся на него сверху.

Глаза Джастина были закрыты, дыхание было слабым. «Он потерял сознание, — решил Тобиас, — вот мой шанс покончить с ним раз и навсегда». Он поднял с ковра скальпель и занес его над грудью Джастина. Но не смог вонзить свое оружие.

Ведь перед ним Джастин, который всегда помогал ему, его единственный друг. «Я не могу убить его. Я не могу, — думал он как-то испуганно. — Не думай о нем как о Джастине, — говорил он себе. — Перед тобой не Джастин. Это не тот человек, который был тебе лучшим другом. Это некто другой. Некто, одержимый дьяволом. Некто, желающий совершать противоестественные деяния. Он уничтожит и меня и Гонорию, если я сохраню ему жизнь. Джастин, прости меня!»

Тобиас закрыл глаза, его рука со скальпелем резко пошла вниз, но рука Джастина взметнулась молнией и остановила ее движение. Тобиас открыл глаза. Скальпель, не причинив никому вреда, упал на грудь Джастина.

— Говорил я тебе, Тобиас, — тихо, но внятно произнес Джастин, его голубые глаза горели торжеством, — говорил, что я сильнее тебя. — Он схватил скальпель и направил острие на Тобиаса.

Тобиас метнулся в сторону на ковер. Джастин бросился на него. Они катались по ковру, Джастин замахивался скальпелем, Тобиас уклонялся от его ударов. Грудь его горела, воздух с трудом проходил в легкие. «Джастин прав, — в отчаянии подумал Тобиас, — он сильнее меня. Я пропал».

Наконец Джастину удалось прижать беспомощного Тобиаса к полу. «Сейчас я погибну, — решил Тобиас, — и Гонория станет первой жертвой похитителя душ. Прости меня, Гонория. Я должен был защитить тебя. Я должен был вовремя узреть истину». Джастин склонился над Тобиасом, держа скальпель в руке.

— Ты осмелился бросить мне вызов, — выпалил он, часто дыша, — и теперь тебе придется ответить за это. Молись скорей, Тобиас. Тебе умереть пришло время.

Серебристый скальпель сверкнул в воздухе.

— Не-е-е-т!

Это кричала Гонория, которая бросилась всем телом на Джастина. Рука его со скальпелем дернулась — и острое лезвие рассекло ей лицо. Ярко-красная кровь брызнула на Тобиаса.

— Гонория! — пронзительно закричал Джастин. — Что ты наделала?!

Джастин, пошатываясь, ходил по комнате. В руке он держал скальпель, с которого капала кровь. В глазах его больше не было торжества. Теперь они были дикими и отчаянными.

«Произошло что-то, чего я не понимаю, — подумал Тобиас и с трудом сел. — Похоже, план Джастина каким-то образом сорвался».

— Гонория, — снова крикнул Джастин визгливо, — что ты наделала?! Ты должна быть идеально красивой. Твоя красота должна была перейти ко мне. Только так я мог бы стать молодым и красивым навсегда. Теперь ты все разрушила.

Гонория металась по комнате. Тобиас видел ее бледное лицо с кровавым шрамом. Она запрокинула голову, и начала смеяться без удержу. Кровь заливала ей волосы, капала на ее белый атласный подвенечный наряд.

«Похоже, она даже не чувствует боли, — подумал Тобиас. — У нее истерика. Наверное, она в шоке. Надо помочь ей выбраться отсюда, пока не поздно».

Пошатываясь, он встал и направился в сторону Гонории. Джастин не обращал на него никакого внимания.

— Прекрати, — закричал Джастин на Гонорию. — Прекрати смеяться надо мной.

— Ты сказал, что Тобиас недостаточно сильный, чтобы справиться с тобой, — насмехалась Гонория. — Но справилась, Джастин. Я справилась. Теперь ты никогда не сможешь использовать меня для своих дьявольских целей. Ты проиграл, и я свободна.

Джастин взвыл от ярости и ринулся к ней, размахивая перед собой скальпелем.

Тобиас собрался с силами и, схватив Гонорию, потащил ее к выходу из гостиной.

— Беги, Гонория, — крикнул он, — беги!

Он выставил ее в коридор и захлопнул дверь.

— Тобиас! — кричала Гонория за дверью. — Тобиас, осторожнее!

— Тобиас! — прорычал Джастин за его спиной и воткнул ему в шею скальпель. Лезвие прошло сквозь горло.

Юноша подавился и стал задыхаться. Кровь брызгала пол гостиной.

«Кровь! Моя кровь! Ее слишком много. Я умру. Но не раньше, чем остановлю других, которые могли бы использовать эту тайну во зло. Никто больше не должен совершить то, что сделал Джастин Фиар.

Я все равно тебя уничтожу, Джастин. У меня найдутся силы уничтожить тебя! Пусть я умру. Я буду преследовать тебя и после смерти. И я найду способ остановить это зло. Даже если для этого понадобится вечность».

Шэдоубрук, штат Нью-Йорк, 1873

— Спасибо всем, кто пришел сюда сегодня, — сказал Джастин гостям. — Я уверен, что вы уже догадались, сегодня у нас особый вечер. И я хочу поделиться своею радостью со всеми вами.

Джастин жестом попросил Мэдлин подойти и встать рядом с ним.

— Мисс Мэдлин Симмс только что согласилась стать моей женой.

Мгновенная тишина воцарилась в очаровательном бальном зале дома Джастина, потом все гости заговорили разом.

«У всех такой счастливый вид, — думала Мэдлин, — они так радуются за меня. Как хорошо, что я приехала в Шэдоубрук!»

Даже странная история, которую рассказала ей тетушка несколько дней назад, не помешала Мэдлин наслаждаться этим вечером. Ничто не могло омрачить ее радостного настроения.