— Он — отшельник, живет в горах. Вадома вызвала его на совет — пояснила Сперанца.

— А, поняла. Это как бы приглашение на совещание. А не проще было по телефону позвонить?

Вадома посмотрела на нее, как на полную дуру.

— Когда настанет Черный день, прилетит Змей и поглотит Солнце, мрак окутает Землю, замолкнут телефоны, погаснут фонари, только живой огонь спасет нас и накормит, и обогреет, а все эти игрушки, придуманные людьми, не помогут. Привыкай обходиться без них, Ванда.

«Они чокнутые, надо отсюда валить, как можно скорее, черт с ним, с Августом. Недаром все-таки мама отсюда сбежала, было от чего, она среди них одна нормальная и была, видимо» — подумала Ванда, она забыла, что Вадома умеет читать мысли.

— Повторяю. Выхода отсюда нет. Сегодня в полночь будем проводить ритуал посвящения. Луна нам в помощь…

«Ага, флаг вам в руки, и Луна вам в помощь. Хватит с меня, уйду-ка я по-английски» — решила Ванда и выбрав удобный момент, когда ее оставили в покое, прихватила свой рюкзак и, не прощаясь, потопала в деревню. Сперанца с овцами ушла на пастбище, а Вадома пряла пряжу, при этом что-то тихонько приговаривала. Ванда шла по знакомой тропе, которая выведет ее на старинную мощенную дорогу, а та приведет на асфальтированную трассу, а там автобусная остановка и прощай колдовская деревня. Пора возвращаться в цивилизацию, устраиваться на работу, и жить нормальной жизнью, выйти замуж, родить детей, время-то идет, двадцать семь лет. Так рассуждала Ванда, шагая по тропе, но тропа эта уводила ее куда-то не туда, вместо жилых домов, на ее пути возникали полуразрушенные строения, царило запустение, люди отсутствовали, Ванда совершенно потерялась в пространстве, она шла, а тропа не заканчивалась. Тут еще черная туча набежала и дождь полил, и ветер поднялся. Ванда быстро вымокла, она устала, свернула с тропы и прислонилась к дереву, чтобы под его кроной спрятаться от дождя. Зубы начали отбивать чечетку, очень хотелось попасть в теплый дом к печке, переодеться в сухую одежду, согреться и поесть. «Выхода нет» — вспомнила она, и тут на ее плечо легла черная рука. Ванда обмерла от ужаса, боясь повернуть голову…

Темнокожий мужчина с седыми космами, в холщовой рубахе и таких же штанах, сказал:

— Идем домой.

— Вы кто? — пролепетала Ванда испуганно.

— Дрэкул.

Она послушно побрела за ним, дождь закончился и выглянуло солнце, окрасив горные верхушки золотом. Дом оказался сосем близко, тонкий дымок поднимался над крышей. Скрипнула дверь.

— Набегалась? — спросила Вадома — переодевайся в сухое, вымокла, дуреха.

Сперанца подала ей длинное ситцевое платье и провела в свою комнату, там стояла узкая кровать, сундук и стол. Ванда спросила:

— Почему Дрэкул такой… черный?

— Наша мать была темнокожей, отец — белый. Дрэкул похож на мать, остальные более светлые.

Ванда насухо вытерла свои черные вьющиеся волосы, сняла мокрую одежду и облачилась в белое мешковатое платье.

— Что за прикид? Мне бы в свое переодеться.

— Надевай, что велено.

— Блин… А зачем позвали Дрэкула?

— Для ритуала. Ты забыла? Сегодня твое посвящение.

— Почему я не могла уйти от вас?

— Дар не отпускает тебя. Смирись. И прими свою сущность.

За широким дубовым столом восседали хмурый седовласый Дрэкул, напротив — сосредоточенная серьезная Вадома. Сперанца и Ванда тоже сели за стол.

— Великая Веда, с нами — проговорила Вадома, разливая из глиняного кувшина темную жидкость в кружки. Ванда не посмела спросить, что это? Ее смущал тяжелый взгляд Дрэкула. Все выпили жидкость. Еды не дали, видимо не положено, или не заслужила.

Как-то быстро насупила ночь, и полная луна осветила окрестности.

— Пора…

Ванда, находясь в заторможенном состоянии, шла следом за Вадомой, впереди шествовал Дрэкул с факелом, позади — Сперанца тоже с факелом. Остановились у озера, в котором отражалась полная луна.

— Ведьмина Ванна.

Вадома накинула на голову Ванды белую ткань. Ванда стояла по стойке смирно, укрытая тканью, и слушала мелодичный голос Вадомы, которая зачитывала какой-то не очень понятный текст. Ванда уплывала вдаль в своих мыслях. Неожиданно ткань с нее упала, Ванда открыла глаза, удивилась что краски стали яркими, лунная дорожка в озере звала и манила. Она почувствовала, как сзади кто-то резким движением порвал на ней платье, две его половинки упали на землю и сильный толчок в спину направил Ванду к воде.

— Иди, Луна ждет.

Обнаженная девушка шагнула в озеро на лунную дорожку. Позади, на берегу что-то бубнила Вадома. Повинуясь инстинкту, Ванда, войдя в воду по грудь, нырнула. Какая-то сила выкинула ее обратно на поверхность, и так три раза.

— Ты ведьма — услышала она потусторонний голос, тогда перестала нырять, вернулась на берег, где уже весело трещал костер, Вадома вслух читала текст из черной книги. Ванда вышла к огню, пламя освещало ее безупречное влажное тело, Дрэкул держал в руках плошку с темной мазью, он приблизился к Ванде и обмакнув палец в мазь, нарисовал пентаграмму на плоском животе девушки. Она испытала сильное жжение на месте рисунка, стиснула зубы. Вадома велела обойти вокруг костра против часовой стрелки трижды.

— Теперь Ванда одна из нас, и может постигать мудрость Великой Веды. Да поможет нам Луна.

— Да поможет нам Луна — повторили две сестры и брат хором, возведя руки к небу…

Возвращались обратно к дому молча, впереди Сперанца, за ней обнаженная и босая Ванда, потом Вадома и замыкал шествие Дрэкул. Находясь в состоянии измененного сознания, новопосвященная ведьма, легла на лавку, и уснула мгновенно…

Утро следующего дня началось рано. Ванда проснулась, след от жгучей пентаграммы все еще оставался на ее теле, напоминая о том, что ночное приключение ей не приснилось. Она действительно, ныряла в ведьмино озеро, и хмурый дядя Дрэкул демонстрировал свои художественные таланты на ее коже.

Темнокожий дядюшка уже ушел обратно в горы, а строгая тетушка Вадома объявила о начале обучения. Ускоренный курс колдовства преподавала старшая сестра, а младшая обучала Ванду навыкам хозяйствования, таким как заготовка дров, растопка печи, выпечка хлеба и прочее.

— А это мне зачем, тетушки? Двадцать первый век на дворе, а вы тут лучину жжете и руками белье стираете, что за бред?! — возмутилась строптивая ученица.

— Больно умная! Двадцать первый век. Ведьма должна уметь в любом веке выживать, хоть в первом, хоть в двадцать первом, это ведь с какого края считать — сердито воззрилась на нее Вадома — делай, что велят. Ты тут не в отеле, все включено. Зима близко…

— Развели тут средневековые игры престолов. Я, кстати, зимней одежды с собой не прихватила. Может, я в город сгоняю, прикуплю себе зимний прикид? А, тетушки Ведьмы? — спросила она, в надежде слинять из этого странного места.