Его заметили — замок калитки щелкнул, и сама калитка бесшумно распахнулась. Впрочем, его не только заметили, но и ждали: стоило Биберу сделать два шага под свод зеленых крон окружавшего виллу сада, как в спину ему уперлось жесткое дуло пистолета.

— Не дергайся, Бобер, — приказал ему напряженно дрогнувший знакомый голос. — Не делай глупостей, и, может, все обойдется...

— Это ты, Рони? — с фальшиво прозвучавшим облегчением воскликнул посеревший от сбывшихся предчувствий Алоиз. — Какого черта ты так пугаешь старого Бибера? Ведь я же — по приглашению шефа.. У меня с ним разговор...

Он лихорадочно пытался понять, какое отношение к обеспечению безопасности Фостера может иметь наемный второй пилот транспортника экстренной добавки «Ганимед» Рональд Капанегра. Рони вообще не должно было быть здесь — в штаб-квартире «семьи». Тем более ни один дурак не пропустил бы сюда эту шестерку без того, чтобы сначала тщательно шестерку эту обыскать и забрать у нее «ствол»

— Боюсь, что разговора у вас с ним уже не получится, — более спокойно и даже меланхолично заметил Рони, вытягивая из-за пояса Бибера его «пушку». — Проходи-ка вперед...

«Вперед» — означало в маленький, мощенный мозаикой внутренний дворик, часть которого занимал небольшой открытый бассейн, обрамленный высаженными вокруг кустами. Алоизу приходилось в свое время наблюдать обитательниц этого водоема — Фостер любил во время вечеринок подводить гостей к его бортику и показывать этих с виду невинных рыбешек, резвящихся в подсвеченной и эффектно подсиненной воде. Довольно жутковатые бывали тут вечеринки.

Сейчас, однако, вовсе не Фостер поджидал гостя у мраморного поребрика над тихо всплескивающей водой. Да и сама вода была не лазурно-голубая. Скорее уж — мутно-розовая...

* * *

— Простите... — господин в просторной, верблюжьей шерсти куртке и шапочке с помпоном постарался привлечь к себе внимание высушенной годами, стервозного вида секретарши, ожесточенно рывшейся в многочисленных ящиках своего стола. — Простите, но не могу ли я видеть господина Бибера?

— Откуда вас черти принесли? — не отрываясь от своего занятия, осведомилась ведьмообразная миссис самым недружелюбным тоном. — Вы от прокурора?

— Нет, — посетитель «Риалти» начал немного нервничать. — Вас должны были предупредить о моем приезде... Я — Анатолий Смольский. Из Метрополии...

— Только русских мне сейчас и не хватало! — резюмировала озабоченная чем-то совершенно иным, нежели визитеры из Метрополии, секретарша. — Боюсь, что Алоиза вам не видать как собственных ушей.

Она выпрямилась, отдуваясь, и брякнула на стол перед собою основательно мешавшую ей разбирать бумаги «беретту». Рассеянно посмотрела на Анатолия и заметила, что здесь, на Фронде, принято снимать в помещениях головные уборы.

Анатолий смущенно стянул шапочку с головы и осторожно поинтересовался, где и когда он все-таки смог бы увидеть Алоизия Бибера.

Конечно, Сашка Лянгузов, сосватавший ему Бобра, как он называл гендиректора «Риалти», в качестве Вергилия по кругам здешнего ада, предупредил Анатолия, что тут, на Фронде, все будет непросто. Недаром он прожил здесь семь лет и знал все ходы и выходы... И вообще был для автора похождений «Хромого» ценным источником информации о месте действия половины его романов и сценариев. Но того, что неприятности начнутся здесь буквально с первого шага, Анатолий все-таки не ожидал.

«Главное, — говорил Александр, — найти общий язык с его секретаршей (Анатолий никак не мог вспомнить ее имени). И не думай подъезжать к старой хрычовке с цветами или с шоколадным набором. Нет! Обаяние, только личное обаяние!»

С обаянием у Александра Смольского всегда обстояло «на пять». Но сейчас, похоже, вышла осечка. «Черт бы меня побрал, с моими эстетскими замашками, — мысленно обругал себя Анатолий, — надо было сразу из гостиницы ломануть сюда — тогда бы я застал Бобра на месте. А меня понесло по достопримечательностям...»

Понесло Анатолия Смольского не столько по достопримечательностям, сколько по местам действия своих же собственных произведений, так детально и красочно описанных им в тридцати или сорока крупных «вещах», что даже критики, почитавшие похождения Хромого низкопробной писаниной, отмечали прекрасное знание автором своего предмета. Предмет сей, однако, сильно разочаровал Анатолия, и, видимо, поэтому, уже вылезая из паршивенького прокатного кара у резиденции «Риалти», он чувствовал себя не в своей тарелке. Кар, надо заметить, пришлось менять три раза за четыре часа — у одного село питание, два других просто кишели местными клопами. Это тоже не прибавляло Смольскому уверенности в себе.

— Господин Бибер не докладывает мне, куда он уходит и когда возвращается, — раздраженно пояснила Мардж.

Теперь Анатолий вспомнил, как зовут старую стерву.

— Оставьте ваш телефон. И адрес, если хотите. А вообще, на вашем месте — если вы, конечно, желаете, чтобы вас здесь принимали, как человека, — на первый раз я захватила бы с собой шоколад или цветы. Для секретарши. От нас, знаете ли, многое зависит, молодой человек!

* * *

В «Пятом углу» кэпа Листера знали, и его появлению с черного хода — через упрятанную за шеренгами мусорных контейнеров дверь — не удивилась ни одна живая душа. Один из двух дежурных вышибал — его старый знакомый Гнат Сизый — даже снялся с поста, кивнув напарнику в том духе, что «я — щас, так надо», и повел кэпа через полупустую, по случаю утреннего безлюдья, кухню.

— Я понимаю, кэп, это — не мое дело, — вполголоса заговорил он, убедившись, что не привлекает ничьего внимания и наклонясь поближе к уху кэпа, — но я знаю, что у вас дела с Фостером, сэр...

Листер взглядом подтвердил, что это действительно не его — Сизого — дело. Гнат тем не менее продолжал:

— Так вот, может, вы еще не знаете, кэп, но с Фостером плохо... Руми... Вы знаете Руми Перса? Так вот, Руми своими глазами видел, как Сундук, я имею в виду Грей Сундук, встречался с Баумом — на предмет слинять на Трассу... Я ничего такого не хочу сказать, но вы сами понимаете, кэп...

Листер молча сунул в предусмотрительно подставленную горсть Сизого мятую купюру, похлопал вышибалу по гранитной твердости плечу и через служебный ход нырнул в общий зал.

Понимать было что: если Сундук — Грей Саундерс, глава личной охраны Кротова-Фостера — ищет себе убежища на Трассе, то, стало быть, самого Фостера или уже нет в живых, или он ведет сейчас в укромном месте на редкость для него неприятные беседы с кем-то из конкурентов. Скорее всего — с Хубилаем. Значит, Рик и Рони не блефовали, когда подкатились к нему — кэпу Листеру — со своими предложениями...

Листер окинул зал пристальным взглядом. Посторонних здесь не просматривалось. Неторопливо, но и без лишней проволочки он по лабиринту отделанных под красное дерево кабинетов-выгородок добрался до загончика номер двенадцать, предупредительно кашлянул и заглянул внутрь. Крюгер был там и уже успел сделать заказ — кофе с коньяком и рогалики на двоих.