Расставшись с адвокатом, девушка решительно направилась в номер. Дело, ради которого она прилетела в Европу, сделано. Теперь ей предстояло разбудить Макса, выписаться из отеля, поесть где-нибудь в городе и три дня наслаждаться отдыхом.

Подумав о еде, Дина почувствовала, что ужасно проголодалась. Ей был необходим не просто второй завтрак, а целый обед. Причем очень плотный обед, в немецком стиле – с тарелкой горячего жирного супа, свиными колбасками с картошкой и капустой, а еще чашкой грога и чем-нибудь сладким. Утренние приключения и прогулка на морозном воздухе разбудили в ней нечеловеческий аппетит.

Дина постучалась в спальню к Максу, но ей никто не ответил. Она тихонько приоткрыла дверь и увидела, что друг спал сном младенца. С этим нужно было срочно что-то делать. Еще полчаса, и она съест его самого вместо супа и прочих радостей, что успела себе нафантазировать.

Она вошла в комнату и рухнула на кровать, оповестив Макса, что пора вставать. От сотрясения и возгласа Дины он проснулся, с трудом приоткрыл глаза и спросил:

– Который час?

– Десять утра. И я голодна, как дикий зверь в чаще густого леса. Пошли скорее есть. – Дина надеялась, что упоминание о еде заставит Макса шевелиться быстрее.

– Пошли, а ты уже сделала свои дела?

– Да. Все сделала, все сказала, все отдала. Теперь я свободна, как ветер! – пропела она.

– И что сказал Остафьев? Поблагодарил?

– Откуда ты знаешь про Остафьева? – опешила Дина. Она резко приподнялась на локтях и уставилась на друга. Вмиг ей припомнились все вчерашние сомнения.

«Черт, проговорился спросонья», – с досадой подумал Макс, но решил не признаваться во вчерашнем проступке.

– Чукча умный, чукча догадался, – ответил он ей. – Ты на кого сейчас работаешь, в чьей компании?

– У Остафьева. Но меня мог попросить любой другой человек из моих московских знакомых! – не унималась Дина.

– Да, но ты среагировала на фамилию Остафьева, – констатировал Макс.

– Да какая разница, он, не он! – отмахнулась Дина. Она поняла, что сама сказала лишнее, и отпираться теперь было совершенно бессмысленно. – Дело сделано, у меня впереди три прекрасных дня, и я не хочу терять ни минуты! Вставай!

В ответ Макс только потянулся, зевнул и поцеловал ее ладонь, лежавшую тут же на его подушке.

Тогда Дина перешла к решительным действиям. Она принялась щекотать Макса, вынуждая его начать двигаться.

– Кострова, Кострова, – поспешно сказал он, поджавшись и плотнее закутываясь в одеяло, – ты все-таки не забывай, что я взрослый мужик, а не диванная собачка. Ты со своими объятиями-то поосторожней.

– Тьфу на тебя, друг, называется, – ответила она, слегка надувшись, но, продолжая дразнить, стала слегка почесывать ему шею за ухом. Чтобы не оставалось сомнений, за кого она его принимает, Дина добавила: – Мр-р-р.

Такой наглости Макс снести уже не мог, он издал вопль орангутанга, завидевшего чужака на своей территории, и, играя, кинулся на Дину. Та взвизгнула и пулей слетела с кровати. Отскочив на безопасное расстояние, она победоносно показала ему язык и сказала:

– Все, вставай и собирайся, даю тебе десять минут. Я пойду пока побросаю вещи в чемодан. Мы переезжаем в другую гостиницу.

– Хорошо, – протянул Макс, позевывая. Ему лень было спрашивать, куда, зачем и почему они снова едут. Главное, чтобы ему дали поесть и несколько следующих дней его подруга находилась рядом.

Внеочередное собрание ключевых сотрудников «Бионик Фуд» было назначено на одиннадцать утра. Задолго до начала Остафьев обосновался в большом конференц-зале, расположенном на первом этаже особняка на Новокузнецкой. Собираясь с мыслями и готовясь к важному выступлению, он рассеянно наблюдал, как члены совета директоров, начальники отделов, замы, руководители лаборатории и подмосковного комбината постепенно заполняют аудиторию.

Рано утром Антон Александрович получил новости из Люксембурга: миссия Дины закончилась успешно, материалы лежали в банке, а ключ и коды хранились в надежном месте. Теперь содержимое ячейки могло быть использовано по первому его требованию. Все это означало, что подготовительный этап операции по защите его компании от посягательств неизвестных конкурентов завершился, и можно было переходить к активным действиям. Пришла пора оповестить противника, что в «Бионик Фуд» просто так сдаваться не намерены – украсть изобретение или завладеть предприятием теперь не удастся. Что бы ни случилось, преимущество неожиданного удара его враг потерял: компания Остафьева готова была защищаться. Эта мысль заставила Антона Александровича довольно улыбнуться.

К сожалению, он до сих пор не знал, кто из его окружения работал на противника, кто помогал отбирать его бизнес, и потому на совещание он позвал сразу всех, кто имел хоть какой-то доступ к конфиденциальной информации фирмы. Антон Александрович намеревался рассказать им о люксембургских событиях и таким образом передать сообщение своему таинственному недругу: «Ты проиграл!»

Наконец все собрались и затихли, ожидая, когда он заговорит. Лиля Ничипоренко, личный секретарь Остафьева, пристроилась с ноутбуком слева от директора, готовая вести протокол совещания.

Можно было начинать.

– Доброе утро, коллеги, – обратился директор к слушателям, – спасибо, что оперативно откликнулись на мое приглашение, перепланировали дела и смогли принять участие в нашей встрече. Не далее как сегодня утром я получил новости от наших европейских и американских представителей и хотел как можно скорее поделиться с вами чрезвычайно важной информацией. Некоторые из вас уже знают, что около полугода назад наш ученый гений, – Остафьев посмотрел на Илью, который в этот момент отрешенно разглядывал фотографию на стене, будто вовсе и не слушая Антона, – изобрел вещество, которое открывает нашей компании совершенно новые рынки и умопомрачительные возможности. Благодаря этому открытию мы сможем значительно расширить производство не только здесь, в России, но и в Европе, в Америке, да по всему миру. Перспективы, которые открываются перед нашей компанией в связи с этим, если выражаться сдержанно, – многообещающи.

Антон Александрович сделал паузу, и его слушатели все разом заговорили, обращаясь одновременно к Илье, к Остафьеву, друг к другу и ни к кому в отдельности.

– Что, что за изобретение? – обратилась Аношина к сидевшему рядом с ней Ивану Топилину, коммерческому директору компании, но тот, нахмурившись, только покачал головой. Про бурлящий в недрах лаборатории новый проект он знал по обрывкам разговоров и намекам, которые слышал в кабинете Остафьева, однако к деталям его не допускали, и это страшно его раздражало.

– Что такое мы можем продавать на Западе, чего у них самих нет? – спрашивал соседей всегда критически настроенный Сергей Кимов, начальник отдела транспорта.

– Какая технология, про что, расскажите, я все пропустил! – крутился на своем стуле главный дизайнер компании – Филипп Джаяварде.