Шрам предупредил меня, что на квартире, скорее всего, будет Башня – второй доверенный помощник Мастера – левая рука, так сказать, – и было бы очень полезно «взять» и его тоже, потому что его очень уважают в криминальном мире столицы и его опыт и авторитет будут очень полезны. Получив подробное описание Башни (прозвище очень точно описывало суть), я скорректировал наши дальнейшие планы. Заодно по дороге зачаровал оружие Шрама (и убедился, что оно даже в зачарованном виде моего «плащика» не берет).

Дверь на конспиративную квартиру – на самом деле обычный дом в квартале от оперы – нам открыл сам Башня. Я «приморозил» его взглядом, и мы со Шрамом быстро прошли (точнее, протиснулись – Башня был чуть ниже Шрама, но еще шире в плечах, а его палицей небось корабли топить можно было) мимо него прямо внутрь дома. Кроме Башни в доме было еще три охранника босса. С ними разобраться пришлось быстро и резко. Без магии мне бы в одиночку ничего не светило против таких ребят. Но я все-таки не зря каждый день выбирался «на промысел» в неблагополучные районы города. За время моего пребывания в столице моя сила изрядно возросла – как физическая, так и магическая. Я не смог бы оглушить всех троих так же, как и Башню, и держать их «на поводке», но вот замутить им мозги, ослабив реакцию, скорость и точность, было мне вполне под силу. И все равно это были профи. Шрам взял на себя одного, я – двоих. Моя парочка подходила ко мне слаженно с боков – они понимали, что поодиночке шансов у них меньше. Я не стал ввязываться в «танцы на троих» и сильно магически толкнул одного из своих противников. Тот отлетел к стенке, а я остался один на один с охранником. Одного «парализовать» было несложно, поэтому миг – и противников у нас осталось двое, затем один, и наконец мы остались в доме втроем, если считать и «примороженного» Башню.

Мы усадили Башню в большое глубокое кресло (из которого так трудно резко встать) так, чтобы ему были видны рядком уложенные трупы охранников, но сам он не видел тех, кто стоит у него за спиной. Руки его привязали к подлокотникам кресла, достаточно массивным и надежным, чтобы даже такой здоровяк, как Башня, не смог сразу их сломать, а к его горлу на момент снятия «заморозки» был приставлен очень острый кинжал – достаточно безнадежная ситуация.

– Ты присоединяешься к ним или к нам? – Я в который раз подумал, что безразличие тона намного больше действует на собеседника, чем превосходство, шипение или злобный смех.

– К вам, – произнес он после непродолжительной паузы. – Кто вы и что мне необходимо сделать?

– Для начала тебе необходимо очень сильно захотеть мне служить, – с этими словами лезвие кинжала слегка надавило ему на горло, – и поклясться мне в верности.

– Поклясться в верности? – Башня был изрядно удивлен. В общем-то могу его понять – вряд ли можно всерьез доверять клятве, полученной таким образом, тем более от матерого головореза, да еще и на пороге капитального передела власти в криминальном мире. Он-то не знал о моих «методах работы с подчиненными».

– Ну клянусь отрезанной башкой моей бабушки, с такими ребятами, как вы, лучше не ссориться. – Произнесено это было искренне, и клеймо, ну или знак – называйте как хотите – отлично легло (я позаботился распознать искренность клятвы – в противном случае знак бы просто не лег).

– Достаточно. Добро пожаловать, Башня!

– Да, мой господин! – Вообще, к счастью, точность формулировки особого значения не играла. Важна была искренность и признание меня своим повелителем, а уж какое именно слово будет при этом использовано, не имело значения.

Башня был освобожден, они переглянулись со Шрамом и как бы заново раскланялись. Я чувствовал, что новое положение их абсолютно устраивает.

– Мастер придет один?

– Нет, господин, его сопровождает телохранитель под видом племянника.

– Хорошо. Когда они придут, Башня, проводи Мастера ко мне сюда в это же кресло, а ты, Шрам, займись телохранителем.

– Как прикажете.

Все прошло как по маслу, впрочем, на этой стадии оно по-другому уже и не могло пройти. Я сидел в глубоком кресле и слышал, как открылась дверь, как гости прошли в зал, как тихо осел на пол телохранитель, а на плечо Мастера легла тяжелая рука его бывшего доверенного помощника. Мастеру помогли пройти на негнущихся ногах к креслу, а его невезучий телохранитель занял свое место в строю своих коллег.

– Добрый вечер, мастер Андреас!

К сожалению, у Мастера отнялись не только ноги, но и речь. А я-то уж наделся услышать что-нибудь типа «для кого добрый, а для кого не очень». Мастер переводил взгляд с убитых телохранителей на обоих доверенных помощников и пытался понять – как же это он так лопухнулся и где недоглядел, чтобы оказаться в настолько проигрышной ситуации. Я спокойно ждал, пока он просчитает все варианты и сдастся. Ждать пришлось недолго.

– Чего вы хотите?

– Назовите мне хотя бы одну причину, по которой мне следует оставить вам жизнь.

– Я могу быть вам очень полезен! Я всех знаю, меня все знают, у меня куплены все городские власти – вам не придется все это делать заново. – Меня порадовало, что Мастер понимал, что людей, провернувших с ним такой гамбит, простыми угрозами о мести не впечатлишь.

– Вы готовы мне служить, мастер Андреас?

– Да, господин!

Дело было сделано!

– Да, кстати… Так что вы мне можете рассказать про мои камушки?

– Я сказал вам почти правду, господин, – я действительно много не знаю. Но когда-то встречал такие камни в украшениях, изготовленных магами… И они занимали там центральное место, будучи окруженными поистине бесценными произведениями ювелирного искусства… И подобные изделия я видел несколько раз – все они принадлежали разным мастерам, но неизменно подчеркивалось мистическое значение этих камней… А вот когда я пытался узнать их источник, то все будто бы воды в рот набирали! Вот почему я так насторожился, когда вы сказали про шахту. Не устоял перед искушением получить эксклюзивный доступ к месторождению, а уж на чародеев рассчитывал выйти в будущем.

– Ясно…

Следующие дни прошли достаточно напряженно – я брал под свой контроль весь криминальный мир столицы (кому сказать – не поверят, раньше я был таким законопослушным). Мастер Андреас (звали-то его по-другому, но меня этот его «псевдоним» устраивал) действительно знал всех более-менее влиятельных людей города. Он организовывал встречу, на которой я делал «предложение, от которого невозможно отказаться» (не зря же я вспоминал Дона Корлеоне во время своего заточения – вот и пригодилось). Переговоры проходили по-разному: чаще – с кровью, реже – без. Иногда ко мне присоединялись вообще добровольно – среди бригадиров давно ходили разговоры о том, что лучше создать единую организацию и не тратить столько сил на борьбу друг с другом. Проблемы, как всегда, начинались, когда дело доходило до реального передела власти. Особых сложностей не возникало – на верхушке криминала собираются, как правило, люди практичные и не склонные к геройству или сантиментам, понимающие силу и ценящие собственную жизнь. Так что через какое-то время я оказался тайным лидером всего криминального мира столицы. Почему тайным? Потому что меня меньше всего интересовало создание и возглавление какой бы то ни было суперорганизации.