– Нет, не в этом дело. Я за бабками не гоняюсь. Просто мне удобно, хочу в этом доме поселить детей. Они ж у меня избалованные. Какой муж выдержит? А тут вроде и вместе, и не на глазах. Пусть там что хотят, то и творят. И девочек начнут водить… Им же уже… В общем, класс, да?

– Конечно, класс… В чём проблема-то? – теряя терпение, снова спросила я.

– Да в главном. Надо перейти к сексу, а то какой ЗАГС без этого…

– Открыла Америку, – протянула я. – Секс нужен, кто спорит. Мы ж обсуждали уже. Ты говорила, что почти готова. В чём проблема? Он, что ли, не хочет?

– Он-то хочет, а вот я никак не могу себя заставить. Если б не этот гад Джулиан, я бы сподобилась. Но когда к тебе такой самец почти каждый день является, то тут не до Пети.

Мы вздохнули. Но единогласно пришли к выводу, что пора переходить к активным действиям, иначе можно и мимо кассы – вернее, мимо ЗАГСа – пролететь. Тем более от Ирки я знала о сексуальных возможностях Петера. И понимала, что без этого жениха не продвинуть.

– Лид, ну пригласи его в гости, намекни, что пора… Пацанов к сестре отправь, пусть погостят. Устрой романтический ужин при свечах. Во-первых, и самой приятно, может, как-то отразится на настроении. Во-вторых, выпьешь… Алкоголь друг в таких делах. И когда он начнёт приставать… ты не Джулиана вспоминай, а об огнях Бреста подумай. Может, поможет…

– Хорошо, прям на завтра и приглашу. Была не была. Один раз, как известно, не пи…

– Ни пуха ни пера, – прервала я Лидкину тираду.

На следующий день после запланированного ночлега Петера раздался телефонный звонок от Лидки. С первых слов я поняла, что она истерит не на шутку:

– Всё, кранты… провалила дело, ужас! Что натворила! Всё к чертям…

– Хватит орать, – остановила я Лиду. – Говори спокойнее и вразумительнее, что случилось.

– Всё сделала, как мы с тобой решили, – стала рассказывать Лида, постоянно всхлипывая. – Мальчишки уехали. Свечки, лепестки розы, музыка… как в кино, поверь.

– Верю, дальше, – подбодрила я Лидку, которая опять стала срываться на плач.

– Дальше… Петер приехал и обалдел. А какой ужин я ему накрыла. Виноград, персики, шампанское, само собой. Сама нарядилась в полупрозрачный лапсердак. Под низ бельё… специально купила.

– И что же? Не томи…

– Сначала всё шло «на ура». Посидели, глазами друг на друга посмотрели. А я, боясь, что при нём градус недоберу, ещё до прихода начала… Ему винцо поставила, а сама на водочку налегала. На кухню пойду, типа тарелку принести – и стопарик за стопариком. И ты ж знаешь – вначале не чувствуется. Голова светлая. Я давай налегать на святую воду. А Петер ко мне всё не пристаёт. Я же кидаться не буду. И так сидим мы с ним и болтаем. Час сидим, второй, третий. А я на кухню бегаю и нервы успокаиваю. До кондиции себя довожу. Когда почти полночь на часах отбила, пригласила его в спальню. Он аж дрожал весь, но руки не распускал. Ну, думаю, сейчас начнёт меня обнимать, целовать, вещи с меня срывать. А он, чёртов немец, пошёл в ванную. Что делать? Разделась, легла… Он выходит из ванной. Почти голый…

– Ну и что? Мужика голого испугалась? – спросила я, решив, что Лидусе голый Петя был неприятен.

– Если бы голый – ладно. А он в трусах. В таких… семейных. И мне так противно стало. Стоит это несчастное… худющее, иссушенное, и ножки тоненькие из широких дурацких семейных трусов торчат. Подошёл ко мне, прилёг с краю и ручки тянет, а я с пьяных глаз как толкну его, да с такой силой… Он с кровати и слетел.

– И что? – в ужасе спросила я.

– Ничего… Ушёл в другую комнату. Гордый… Короче, спал там на диване. А у меня ни сил, ни желания разбираться с ним не было. Просто вырубилась. Утром встала, его след простыл. И записка: «Лида, я всё понимаю. Ты ко мне хорошо относишься, но только как к другу. А как мужчина я тебе неприятен. Нам не надо больше встречаться, я не хочу жить с женщиной, которая меня не хочет».

– Да, устроила ты показательные выступления… Что делать-то теперь думаешь?

– Если бы я знала, что делать, тебе не звонила бы… Помогай, выручай, но Петю надо вернуть! Мне нужен брак. Да и нравится он мне. Хороший дядька. Всё утрясётся, только времени на утряску нет.

Я позвонила Петеру. Всё ж Лида была моей протеже, и я несла ответственность за содеянное. Надо было по-любому разгребать. И Лидке помочь. И Петю в себя вернуть. Небось, в разобранном виде от расстройства.

– Петер, мне очень неловко, что я вынуждена вмешиваться… Это личное. Даже слишком личное… Но мне сейчас звонила Лида, она так плачет, просто убивается… Я всё знаю. Хочу сказать: вы приняли неправильное решение, – завела я свою шарманку, не давая опомнится оппоненту.

На том конце провода слышались тоскливые вздохи. Петя, видимо, хотел что-то вставить, но я не дала ему такой возможности.

– Понимаете… к женщине надо относиться с пониманием. Мы ведь все такие разные. Ирина, например, была открыта к сближению. У неё до вас был опыт отношений с мужчинами. И проблем с первым разом не было. Не было, верно? – спросила я и, не дожидаясь ответа, продолжила: – А вот Лида… ведь почти восемь лет, как развелась с мужем. Ещё года за три или четыре до приезда в Германию. И тут она около пяти живёт. И у неё никого не было всё это время. В смысле – сексуального партнёра. Для неё сближение с мужчиной не так просто… Ну, вы, наверное, понимаете, что такое девственница? Как сложно решиться девушке на первую связь. Даже когда влюблена… не так ли? Понимаете?

– Понимаю, – проблеял Петер растерянно.

– Так вот Лида сейчас почти девственница… Когда у женщины так долго нет сексуальных отношений, ей крайне тяжело сделать первый шаг… Когда вы к ней легли в кровать, несмотря на то что она этого хотела сама… она не смогла пересилить себя, и у неё началась истерика. Вы же вместо того, чтобы сгладить ситуацию, успокоить её… ушли. А потом и вовсе уехали, оставив вашу жуткую записку. Таких женщин, как Лида, единицы, настоящие жемчужины, их надо ценить…

Я говорила ещё что-то в этом духе. К концу разговора Петер чувствовал себя глубоко виноватым, оскорбившим чуть ли ни святую женщину.

Через два часа позвонила Лида.

– Ты – волшебница. Не знаю, что ты ему говорила, но он примчался с огромным букетом роз, встал на колено, сделал предложение, вручил коробочку с колечком. Но и это не главное… Он сказал, что никогда не будет приставать с сальностями. Пока я сама не обниму его… Готов ждать… Фух…

Через два месяца Петя и Лида зарегистрировали брак. Лидкины мальчишки поселились, как она хотела, в маленьком флигеле на участке Петера, рядом с его большим домом. Хозяйственная Лида успевала убрать и наготовить еды на оба дома. Днём проводила время с сыновьями, вечером – с Петей. Мальчики, ставшие юношами, были рады оставаться в вечернее время без маминой опеки.

Думаете, это был брак, вынужденный обстоятельствами? Считаете, Лида прыгнула в чёрную дыру брака с нелюбимым мужчиной только ради того, чтобы остаться в Германии? Не знаю… Но знаю точно: если бы не было необходимости зарегистрировать брак, она не только не вышла бы замуж за Петера, но и не стала бы знакомиться с ним. А попав в ситуацию, которая вынудила её сделать это, она вышла замуж и…

– Секс с Джулианом, конечно, здорово, но и Петер меня удовлетворяет более чем, – призналась Лида через много лет. – Но кроме секса, Петер заботится, решает мои проблемы, беспокоится о моих сыновьях… Да, что говорить. Не было бы счастья, так несчастье помогло.

– То есть не жалеешь? К Джулиану не бегаешь иногда?

– Что ты… Сразу отрезала, чтоб не отвлекал.

«А ведь сколько таких, на первый взгляд невзрачных мужчин вокруг каждой из нас. И мы их не видим, не замечаем, не хотим их, а обрати на такого внимание – могли бы быть счастливыми», – подумала я, слушая Лиду.