Мать всплеснула руками:

– Может, сразу скорую? Зачем его к нам тащить?

– Мам, не обсуждается: помрет. На улице, видела, что творится? И как обычно: ни одной снегоуборочной машины. Скорая неизвестно когда приедет. Он провел на сорокаградусном морозе пьяный довольно долго. Пуховик расстегнут. У него может быть обморожение. Через сутки будет понятно, какой степени. А, судя по рвоте, у него сильнейшее отравление алкоголем. Помрет, если не оказать помощь. – Светка попыталась поднять мужика: – Давай, пошли. Вставай.

Он замотал головой.

Притащили в гостиную, сняли с мужика пуховик и свитер, посадили на пол, к дивану. Мычит нечленораздельно, отмахивается.

– Посиди с ним. Может опять вырвать. – Светка встала и пошла в коридор к телефону. – Я позвоню в скорую. Там сегодня Иваныч дежурит. Попрошу поскорее приехать.

Мужика вывернуло на пол. Мама принесла из ванной таз. Светка вернулась в гостиную.

– Ну, что он сказал? – Мать взволнованно посмотрела на дочь.

– Сейчас на вызове, дороги замело. Быстро не приедет. Придется самим.

Светка подошла к мужику. Мама привычно закатала рукава. Чего только ей, медсестре, не приходилось видеть. Но вот так, дома, спасать кого-то еще не доводилось.

– Марганцовку, натрия хлорид, аскорбиновую кислоту, – привычно диктовала Светка. – И систему захвати из твоего ящика. Надо капельницу поставить.

Светка придвинула стол, поставила на него стул. Быстро нашла в ящике шприц, раствор камфоры. Задрала рукав рубашки, сделала инъекцию. Мужик нечленораздельно забормотал, скрючился, повалился на пол. Светка успела его удержать, пододвинула таз – стошнило. От рвоты несло спиртом.

– Еще глюкозу и витамины B1 и В6, которые тебе колола. Скорее.

– Вот, принесла. – Мать поставила на стол бутылочки, раствор с марганцовкой.

– Отпаиваем. Держи таз. – Светка взяла банку со светло-розовым раствором, поднесла мужику ко рту: – Пей!

Мужик плохо соображал, что происходит, но подчинился, опустошил банку, и его тут же вырвало снова.

– Давай на пол его. Сейчас капельницу поставлю. Ты пока принеси чем его можно накрыть.

Светка работала быстро. Через несколько минут капельница была готова.

Мама принесла старое одеяло и, брезгливо морщась, накрыла мужика.

К семи утра Светлана Николаевна Бойко – заведующая хирургическим отделением городской больницы города Тюмени – была на работе. Медперсонала катастрофически не хватало, приходилось работать без выходных. Но к такому графику она уже привыкла. Сложнее было привыкнуть к постоянному безденежью: зарплату не платили третий месяц.

– Светлана Николаевна, у нас две новости. Одна хорошая, вторая не очень. – Дежурный хирург влетел в ординаторскую, подбежал к факсу. Тонкие листы с мелким текстом медленно выползали из аппарата. Его сухое вытянутое лицо еще больше осунулось после бессонной ночи, под глазами темнели круги.

– Олег Борисович, да говори уже! – Светлана накинула халат, пристроила на шею стетоскоп.

– Сначала подпишите. – Он протянул распечатанные страницы.

– Это еще что?

– Ночной пациент оказался акционером Сибстраха. Это раз.

– Да ладно! – Светлана села на стул. – Это тот, которого вчера похитили? В новостях слышала…

– Да. Если бы вы не поставили капельницу, потеряли бы. А так-то живехонький. Но уж очень беспокойный. Только его привезли, потребовал переселить всех больных из его палаты. Я, конечно, сказал, что это невозможно. Тогда он сообщил, что он главный акционер и директор страховой компании и, если я отселю пациентов, фирма компенсирует расходы на лечение всех в отделении. И застрахует персонал.

– А ты? – Светлана быстро читала договор.

– А что я? Нам препараты нужны и перевязочные, сами знаете. Ну, думаю, а чего нет-то? Бесится с жиру. Пусть платит. Мы хоть людям поможем. Полежит пару недель один в палате.

– Договор на месяц и выплаты незамедлительно? – Она вопросительно посмотрела на дежурного. – Ну да. Я сам офигел.

Светлана взяла ручку и медленно подписала документ.

– Тут такое дело странное. Если верить результатам анализов – вчера он выпил смертельную дозу этилового спирта. Но печень у него здоровая. – Олег протянул папку с анализами, словно в доказательство своих слов.

– Ничего не понимаю. – Светлана быстро просмотрела результаты анализов, взглянула на обложку личного дела: «Алексей Леонидович Иванов, 40 лет, палата № 9».

– Да чего там понимать? Милицию надо вызывать – а он просит не звонить. Говорит, никто его не поил.

– Олег Борисович, давайте не будем играть в следователей. Наше дело его вылечить. – Светлана встала, собираясь уходить.

– А вторая новость плохая. – Олег забрал подписанный договор со стола.

Она остановилась в дверях, оглянулась.

– Ты сказал: одна плохая, а вторая хорошая.

– Ну, то, что вы его спасли, – хорошая новость. А плохая в том… – Он помялся и выпалил: – У его палаты головорезы с оружием. С трудом убедил их, что мне нужно пациенту капельницу поставить. И меня пускать не хотели. Пациенты из соседних палат боятся в туалет выйти. А кроме того, у нас сегодня проверка из Минздра…

Договорить он не успел. Светлана выскочила из ординаторской и побежала к девятой палате.

– Светлана Николаевна, стойте. Да подождите! – Олег догнал ее на лестнице, задыхаясь. – К нему вообще не пускают.

Светка остановилась, спустилась на две ступеньки, словно передумала идти в палату.

– Разберемся. – Голос прозвучал тихо, но решительно. – Идите домой, вам надо отдохнуть.

– Я вас тут одну не оставлю. И бумаги возьмите. Надо ему отдать.

Поднявшись на этаж, Светлана рассматривала двух лбов в спортивных костюмах, с золотыми цепями толщиной с палец на накаченных шеях. Коротко стриженные, у одного шрам в полщеки, второй с золотым передним зубом. Если и с оружием, то хоть не в руках.

– Заведующая отделением, Светлана Николаевна, – представилась она. – Что тут происходит?

– Дамочка, – шрам на лице зашевелился, – мы тут тоже типа работаем.

Оба заржали.

– Посторонним в больнице запрещено находиться. Попрошу вас немедленно уйти! – Она указала на дверь.

Олег Борисович, выглядывая из-за ее спины, интеллигентно поправил очки.

– Ага, ща! – безучастно отозвался хмырь с золотым зубом.

Светлана вспыхнула, но голоса не повысила.

– Пошли вон отсюда – или объясняться будете в милиции.

– Да не кипятись ты. Всё норм. – И громила плюхнул огромную руку ей на плечо. Светлане показалось, что ее, как гвоздь, вбили в пол. – Чувака охранять надо.

– Беспредел… – пробубнил Олег Борисович, вытирая лоб, – откуда вы такие только беретесь.

Дверь палаты открылась, в коридор вышел вчерашний замерзающий. Выглядел он гораздо лучше, хотя лицо было еще бледным. Пижама в коричневую полоску ему даже шла. Широкоплечий, спортивный. Волосы взъерошены. Видимо, только проснулся.

Светка, воспользовавшись моментом, скинула с плеча руку и повернулась к пациенту.

– Алексей Леонидович, зачем вы встали? Сняли капельницу? Вам нужно лежать! И пожалуйста, скажите им уйти. Посторонним не положено…

– Вы мой лечащий врач? – Его голос звучал мягко, успокаивающе.

– Я