— Зайдите, — властно ответила трубка и после короткого щелчка сразу же замолчала.

Через минут пять-семь Петр Иванович был уже в кабинете у Абакумова. Всякие мысли, в том числе и дурные, лезли в голову начальнику особого отдела армии.

«Может, что случилось в отделе после моего отъезда? — подумал Ивашутин. — Но об этом мне бы сказал направленец. Он бы узнал в первую очередь о вероятном ЧП, если, конечно, информация не прошла через голову».

Представился, как положено, по-военному…

Абакумов как-то нехотя встал из-за стола, сапогом отодвинул легкий стул в сторону, поправил широкий ремень на гимнастерке и, крепко пожав руку своему подчиненному, торжественно произнес:

— Товарищ Ивашутин, вы назначаетесь начальником особого отдела Юго-Западного фронта…

— ???

— Фронт особенный, находится на острие нашей битвы с фашистами. Думаю, не подведете?!

— Приложу все усилия, чтобы оправдать ваше высокое доверие, — стандартно ответил Ивашутин, а у самого в груди сердце забухало так, что, казалось, стук его ударов услышит сам хозяин кабинета.

— Я верю вам, — проговорил Абакумов, словно торопился куда-то. — Поезжайте в войска. — Удачи вам.

— Спасибо.

Начальник военной контрразведки страны был скуп на слова, но зачем было их плодить; все стало ясно для Ивашутина — ему доверили Управление Особого отдела фронта. Надо будет оправдать это доверие конкретными оперативными результатами.

Судьба же начальника Управления особых отделов, руководителя СМЕРШа и министра госбезопасности СССР сложилась трагично…

Подковерная борьба с завистью, клеветой, обидами, амбициями и местью Берии, Хрущева и Маленкова, а также некоторых сослуживцев, сделали свое черное дело — 12 июля 1951 года В. С. Абакумов был арестован по обвинению в измене Родине и совершении других государственных преступлений. Его пытали, заставляли дать показания на других коллег. В том числе на своих заместителей, генералов Н. Н. Селивановского и Е. П. Питовранова, но он оказался на редкость смелым и порядочным человеком и никого не оклеветал.

После смерти Сталина Хрущев, понимая, что Абакумов является свидетелем прямого участия многих партийных чиновников в проведении репрессий, в том числе и самого Никиты Сергеевича, приказал срочно осудить и казнить Виктора Семеновича.

19 декабря 1954 года, как раз в очередную годовщину создания военной контрразведки, Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила бывшего министра госбезопасности Абакумова по статье «За измену Родине» к исключительной мере наказания — расстрелу.

В тот же день на свой профессиональный праздник руководитель легендарного СМЕРШа, переигравшего в незримых баталиях гитлеровский Абвер вместе с другими спецслужбами Третьего рейха, был расстрелян. Случайностей в таких делах не бывает. Это еще одна грань «таланта» политического волюнтариста Никиты Хрущева. Он боялся разоблачений — впереди его ждали архивы, которые он глубоко «прополол», реабилитируя сам себя.

Кто-то из великих сказал, что в принципе политик должен быть злодеем, иначе он будет плохо управлять обществом. Порядочный человек в роли политика — это все равно что чувствующая паровая машина или кормчий, который объясняется в любви, держа рулевое колесо: корабль идет ко дну. Бездарные политики всегда норовят смыть свой позор чужой кровью.

Интересно и глубоко оценил П. И. Ивашутин деятельность В. С. Абакумова в своих воспоминаниях:

«Принижать заслуги Абакумова в успешной работе ГУКР СМЕРШ несерьезно…

Практические результаты деятельности СМЕРШа оказались выше, чем у НКГБ, что и стало причиной выдвижения Абакумова».

При всем том, в чем обвиняется Сталин, у вождя было чутье на молодые и талантливые кадры, которых он двигал и при малейшем недоверии к ним ниспровергал, порою быстро и жестоко.

Победы Красной Армии под Сталинградом в ходе ожесточенных боев в ноябре 1942 — феврале 1943 годов положила начало коренному перелому в войне. Стратегическая военная инициатива переходила к советским войскам. Военная контрразведка так же, как и армия, понимала, что надо воевать ей с тайным противником в наступательном ключе. По всем признакам в доме на Лубянке сотрудники чувствовали, что в наркомате назревает реорганизация. Слухи о реформировании военной контрразведки вскоре подтвердились.

В марте 1943 года первый заместитель наркома внутренних дел В. Н. Меркулов собирает в Москве срочное совещание начальников особых отделов ряда фронтов и армий. Начальник Управления особых отделов В. С. Абакумов почему-то на нем не присутствовал, — говорили, по одной версии, находился в командировке. По другой — Меркулов не пригласил его на это совещание. Трения у них не прекращались. По третьей — Абакумов находился на больничном.

В начале совещания, как представитель руководства наркомата, выступил, естественно, Меркулов. Он отметил положительные стороны в деятельности особых отделов.

В частности, замнаркома заявил:

«За период Великой Отечественной войны особые отделы работали много, добросовестно, в общем, неплохо выполняя свой долг перед Родиной… Центральный Комитет партии и товарищ Сталин требуют, чтобы особые отделы, эти боевые органы военной контрразведки, особенно в период Великой Отечественной войны, работали еще лучше, таким образом, чтобы ни один шпион, диверсант или террорист не мог ускользнуть от зорких глаз особистов».

Первым на форуме армейских чекистов выступил начальник Особого отдела Юго-Западного фронта П. В. Зеленин. Он поставил интересный вопрос — о необходимости более тщательного изучения особыми отделами военных округов личного состава воинских соединений в период их формирования в тылу и в пути следования к линии фронта.

Зеленин подробно остановился на практике зафронтовой работы: отработке легенд прикрытия при направлении разведчиков и агентов в тыл противника, их тщательной экипировке, на внимательном изучении района выброски.

Заместитель начальника Управления особых отделов НКВД СССР — начальник Особого отдела НКВД Центрального фронта Л. Ф. Цанава внес предложение о реорганизации аппаратов особых отделов, работавших по объектовому принципу, с тем чтобы они перешли на линейный принцип деятельности контрразведки.

В смысл этой работы он вкладывал — борьбу со шпионажем, диверсиями, террором, предательством и изменой Родине, пресечение антисоветских проявлений в частях Красной Армии и, наконец, борьбу с дезертирством и членовредительством.

Одновременно он призвал собравшихся «отказаться от контрольных цифр» и смелее практиковать «перевербовку заброшенных агентов, в первую очередь из тех, кто явился с повинной».

Начальник Особого отдела НКВД Калининского фронта Н. Г. Ханников говорил о необходимости обслуживания особыми отделами партизанских отрядов и устранения двойного подчинения работников особых отделов.