– Он ничего ей не сделал? – спросила я.

– К счастью, нет.

Сильвия подула на чай, чтобы его остудить.

– Ну, то есть физически ничего, но можно себе представить, как это сказалось на ее психике.

– Неудивительно, что она взяла отпуск, – сказала я, – странно, что она вообще вернулась!

– Такое уж это место, док, – со вздохом ответила Сильвия, – проникает вам под кожу, становится домом для персонала так же, как для заключенных.

Я никогда не чувствовала ничего подобного в Хантеркомбе, но за короткое время, что проработала в Скрабс, начала понимать: напряженная работа сплачивала людей, превращая их в семью.

– А что случилось с тем, кто взял ее в заложники?

Она пожала плечами.

– Не знаю, наверное, оказался в карцере, ну и наверняка ему продлили срок.

В карцер заключенных запирала на 23 часа в день. Их могли отправлять туда по разным причинам, иногда для их же безопасности, но обычно в качестве наказания.

– А вы никогда не думали поработать в женской тюрьме? – поинтересовалась Сильвия, чтобы сменить тему. – В Холлоуэй, например?

– Конечно, ужасно так думать… – начала я и, засмущавшись, сделала паузу.

– Что мужчина вряд ли вас ударит, в отличие от женщины? – спросила Сильвия.

Я кивнула, чувствуя нечто вроде стыда.

– Но это вполне разумное опасение, – сказала она, – не стоит по этому поводу переживать. Мы тоже должны заботиться о себе, правда? Если захотите узнать, каково работать в Холлоуэй, начальница Фрейк вам расскажет.

– Фрейк?

– Она командует службой безопасности. Шестнадцать лет проработала в Холлуэе, когда там сидела Майра Хиндли и Розмэри Уэст тоже. Ей есть что порассказать.

* * *

Первым делом в тот день мне предстояло отправиться в карцер. Дальше осмотреть заключенных, впервые прибывших в тюрьму предыдущей ночью, в отведенном для них отделении. В основном это делалось для того, чтобы выписать им лекарства, которые они принимали до ареста. Некоторые арестанты временами преувеличивали свои симптомы, чтобы получить определенные медикаменты, и от меня требовалось объективно оценить их состояние.

Когда с новичками было покончено, меня вызвали к кому-то в крыло С. Сильвия помогала другому доктору на приеме, так что меня взялся сопровождать один из охранников. Терри работал в Скрабс уже 10 лет. Он казался человеком мягким и добрым. До этого он занимался проявкой фотографий. Многие сотрудники раньше вели совсем другую жизнь: начальник одного крыла когда-то управлял сетью супермаркетов, другой был преуспевающим торговым агентом. У Терри было двое детей, оба дошкольники, о которых он тут же с охотой начал рассказывать. Он был высокий, с залысинами, добродушной улыбкой и прищуренными голубыми глазами.

Терри отпер двойные двери в крыло С.

– После вас, мадам, – сказал он с улыбкой, поворачивая ключ.

Едкий запах пота ударил мне в нос. Был вторник, день прачечной. Горы ношеных носков, трусов и комбинезонов высились перед камерами на полу. Я осторожно перешагивала через них, следуя за Терри.

До нас донесся оживленный гул. Заключенные, выпущенные на свободный час, вели себя почему-то более шумно, чем обычно. По всему крылу раздавалось эхо от сталкивающихся бильярдных шаров. Через перила галереи я увидела внизу группу мужчин, столпившихся вокруг стола. Они горячо болели каждый за своего игрока, яростно осыпая друг друга ругательствами.

Терри пнул ногой в черном ботинке груду грязной одежды.

– Все немного возбуждены. Сегодня день буфета.

День буфета заключенные очень любили, так как раз в неделю буфетчики доставляли им продукты, напитки и сигареты, заказанные заранее. Все это развозили на больших синих тележках, и звук их колес, громыхающих по галереям, вскоре стал мне совсем привычен.

Заказывать можно было чипсы, газировку, печенье, шоколадки, быструю лапшу и сигареты. Буфет являлся небольшим независимым бизнесом внутри тюрьмы, и доставка осуществлялась по вечерам, когда все заключенные были в своих камерах.

– Мне случалось видеть драки из-за шоколадного батончика, – усмехнулся Терри.

Я нисколько не удивилась. Шоколадка «Кэдбери», наверное, может показаться самой драгоценной вещью в мире, если дожидаться ее целую неделю.

То же самое касалось звонков семье и друзьям. На галерее заключенные выстроились в очередь к общему телефону и явно сильно волновались, опасаясь, что свободное время закончится раньше, чем все успеют позвонить.

Проходя мимо них, я чувствовала на себе озлобленные взгляды. Терри оглянулся на меня через плечо.

– Хотите совет, док? – спросил он.

Ясно было, что он скажет в любом случае.

– Тут надо держаться поуверенней.

Я выпрямила спину.

– Некоторые из них будут пытаться вас обидеть, – продолжал Терри, – поэтому надо сразу показать, кто тут главный.

Я расправила плечи.

– Спасибо, что предупредили.

Ужасно было чувствовать, что за тобой пристально наблюдают, пытаются отыскать слабое место.

Внезапно мы оба замерли, услышав радостные крики, а потом свист и аплодисменты. Один из заключенных прыгнул на сетку, натянутую в проемах галерей. Она требовалась, чтобы нельзя было, бросившись с галереи, совершить самоубийство, но этот парень просто подпрыгивал на ней, словно на батуте, размахивая руками в воздухе и наслаждаясь поощрительными выкриками.

– Дэнни, Дэнни, Дэн-ни!

Все присутствовавшие свешивались через перила, распевая его имя и подбадривая хулигана. Дэнни отлично проводил время, развлекаясь на страховочной сетке. Атмосфера была как на футбольном матче, пока не раздался оглушительный окрик:

– А ну вылезай оттуда, ты, идиот! Сейчас же!

На противоположной галерее, уперев руки в бока, стояла женщина с коротко стриженными темными волосами и в черном костюме, подозрительно напоминающем мужской.

– Это начальник Фрейк, – сказал Терри.

Глава службы безопасности тюрьмы, вспомнила я рассказ Сильвии.

Хлопки и крики продолжались. Однако начальница выглядела на удивление спокойной, словно нарушение порядка ее нисколько не встревожило и ситуация была у нее полностью под контролем.

– Как самому себе сделать хуже, – заметил Терри, махнув в сторону Дэнни головой.

– В каком смысле?

– Сейчас увидите.

Терри ухмыльнулся, скрестил руки и прислонился спиной к стене, словно в ожидании настоящего шоу. У меня чуть не лопнули уши от грохота сирены, и настроение заключенных тут же переменилось.

– Вот же черт!

– Да вы шутите, что ли! – начали возмущаться те, кто стоял на галерее.

Один из парней, дожидавшихся очереди к телефону, ударил кулаком по стене. Терри приступил к делу.

– По камерам, парни, быстро. Давайте, не задерживаемся.

Остальные охранники по всему крылу делали то же самое: загоняли возмущенных заключенных обратно в их тесные камеры.

– Этот дуралей только что лишил их свободного времени. На его месте я бы слез с сетки, и поскорее, или завтра ему несдобровать.

Однако Дэнни, похоже, еще не осознал грозивших ему последствий. Он продолжал прыгать, хотя аплодисменты уже прекратились, чем явно забавлял начальницу Фрейк.

– У меня весь