На стол Александру принесли большую пачку бланков по БРИЗу{БРИЗ – Бюро по рационализаторству и изобретениям.} В глаза бросался огромный экономический эффект от внедрения предложений. На первый взгляд ничего подозрительного видно не было. Только сопоставляя даты получения нового технологического оборудования и внесения предложений, обнаружилась виртуозная изобретательность.

Составляя калькуляции (документа, определяющего цену) на производство того или иного агрегата, экономический отдел исходил из того, что использовалось старое низкотехнологичное оборудование. Заказчик согласовывал калькуляции и подписывал протокол договорной цены. После этого рационализатор вносил предложение заменить старое оборудование на уже полученное и установленное новое. Экономический эффект этой операции получался огромный. Выходило так, что завод намеренно обманывал заказчика, вводя его в заблуждение тем, что отчисления на прибыль показывались небольшими, а практически, все деньги уходили в затратную часть. Но почему технический отдел производил подсчеты по устаревшему оборудованию? Вот вопрос, на который предстояло ответить начальнику технического отдела директору.

– Александр Сергеевич, у нас всё сделано правильно. – Оправдывалась она. – Новое оборудование приобреталось для производства определённого заказа и используется в расчётах только тогда, когда рассматриваются именно эти заказы. Этому оборудованию присвоены специальные коды и компьютер выбирает его только тогда, когда имеет дело с этими заказами. Во всех остальных случаях используется оборудование, не имеющее конкретного кода и пригодного для выпуска любых изделий.

– Но эти специальные, как вы говорите, заказы давным-давно выполнены. Что ж, по-вашему, оборудование в этом случае должно стоять во дворе и не участвовать в производстве?

– Я этого не говорила.

– Тогда почему в калькуляциях, подписанных вами, оно не участвует в производстве?

– Потому, что у него стоит такой код. Я же не программист и не могу машину заставить действовать по собственному усмотрению.

– Да, машину вы заставить не можете, а изменить коды вы можете?

– Нет, это не в моей компетенции.

– А в чьей?

– В компетенции главного инженера.

– А вы докладывали об этом главному инженеру?

– Зачем мне докладывать, если главный и так об этом прекрасно знает. Не меняет коды, значит, на то у него какие-то причины имеются.

Бюрократическая позиция начальника отдела была непробиваемой. Директор ничего не смог больше добиться от неё. Придётся выяснять всё у главного инженера, и он вызвал его к себе.

– Кто дал команду закрепить коды нового оборудования под конкретный заказ? – в голосе директора звучали нотки раздражения.

– Во всяком случае, не я, – ответил ему тот.

– Приехали, бюрократический круг замкнулся. – Директор уже начинал терять терпение.

– Вспомните сами, когда мы получали оборудование, то вы созвали совещание. Решения, связанные с ним, принимались всей командой. Я уже не помню, кто предложил, но я только выполнил это решение. Не могу же я изменять то, что не принимал.

– Ну, ты же понимаешь, что заказчик и так везде кричит, про высокую себестоимость нашей продукции. Мы не можем выходить на рынок с такими ценами, нас просто заменит другой завод с более низкой себестоимостью.

– Александр Сергеевич, о чём вы говорите? Какие заводы? Разве вы не видите, что никаких других заводов нет? Все заводы давным-давно стоят, а их площади сданы в аренду коммерческим фирмам.

– Так это или нет, но обманывать клиента нельзя. Это мошенничество. Мы же наносим ущерб собственной экономике.

– Я эту экономику на рыночные рельсы не переводил. Ваши претензии не по адресу. У меня свои заботы. Приходится думать, где взять деньги на зарплату нашим рабочим. Что вы взъелись? Ни себе же я, эти деньги в карман кладу?

«…мыслите очень узко. Видите только какую-то частную задачу, а глобальной цели у вас нет». – Слава старого директора тут же всплыли у Александра в памяти.

– А вот наш уважаемый рационализатор получает, и не такие уж маленькие деньги.

– С рационализатором тоже не всё так просто, – отвечал главный. – Если этой рацухи не будет, то в бухгалтерии дебет с кредитом не сойдётся. На каком основании они расходы в доходы переведут? Вот и приходится это делать.

– Сейчас мы должны новый заказ получить. Очень дорогой. Это движители{Движитель – гребной винт на корабле.} нового поколения. Для завода это очень важно. Никакой липы быть не должно. Чтобы я этих рацух больше не видел, – жёстко приказал директор.

После окончания юридического факультета, у Феликса был выбор. Он мог бы пойти работать в прокуратуру или стать адвокатом, а можно было подумать о карьере судьи. Но Феликс выбрал милицию. Именно там, по его мнению, он мог раскрыть полностью свои способности, именно там, работа могла приносить удовлетворение, а не угнетала бы своей однообразностью.

Служба в отделе по раскрытию убийств, или, как его называли сами сотрудники, убойного отдела в самом начале казалась увлекательной и интересной. Но погони и засады вскоре перестали быть чем-то экстремальным, они превратились в обыкновенную, рутинную работу. Феликс хотел понять, что толкает человека на преступление? Ради чего человек забирает жизнь у другого? Каждый раз, расследуя преступление, он невольно задумывался над этим вопросом, и каждый раз причины были разные. Скорее всего, это были даже не причины, это были следствия этих причин. Та главная, основная причина оставалась невидимой. Ему казалось, что если её найти, то можно отыскать и противоядие от этой страшной болезни человечества – преступления.

Сегодня он окончил дело, так и не добравшись до истины. Преступники получат заслуженное наказание, их жертвы найдут своё упокоение на кладбище, а главный, невидимый враг – причина, останется на свободе. «Я всё-таки найду тебя. Отыщу и поймаю» – так думал он после каждого законченного дела.

– Конюхов! Хватит мечтать! На выезд! Опять убийство. – Эти крики вывели Феликса из размышлений, и он опять помчался за своим невидимым врагом.

Автомобиль быстро доставил бригаду к месту трагедии, и Феликс, уже успевший привыкнуть к жутким картинам, начал осматривать место происшествия.

В подъезде дома лежала молодая женщина в луже крови. Никаких следов борьбы не было. Свидетели тоже отсутствовали. Труп обнаружил подросток, который вечером пошёл во двор выносить мусор на помойку. Беседа с ним ничего не дала. Мальчишка так был напуган, что толком не мог ничего рассказать. Феликс во второй раз осматривал место преступления, но ничего подозрительного так и не нашёл. Единственное, что он узнал, так это то, что ограбления не оказалось, деньги и ценности оставались не тронутыми. Изнасилование тоже исключалось. По горячим следам такое дело распутать было невозможно. Оформив все необходимые бумаги, Феликс уехал в управление.