— Черт возьми, ты прекрасно знаешь, что я говорю о Шилес.

Алекс даже не попытался скрыть улыбку.

— Не сомневаюсь, что это твой сосед Гордон. — И после паузы добавил: — Гордон прекрасный человек. Могу поспорить, что девицы считают его еще и красавцем.

Йен посочувствовал дюжине пронзительно заверещавших младенцев, которых окропили святой водой, когда началась церемония.

— Это же надо, сколько детей родилось в этом году! — удивился он.

— Можно сказать, что нашим мужикам эта зима удалась, — заметил Алекс.

Они первыми оказались во дворе, после того, как окрестили последнего младенца. Капли святой воды еще не успели высохнуть на крошечных детских головенках, как Йен с Алексом уже забрали свое оружие назад.

— Как здорово снова почувствовать его в руках, — сказал Алекс, целуя свой меч.

Когда Хью со своим эскортом вышел из храма, они уже стояли бок о бок с клинками наготове.

Он остановился перед ними.

— Помяните мое слово. Если вы не умрете до Самайна, — тихо, с угрозой произнес Хью, — будете валяться у меня в ногах на сходе.

— Либо ты, либо мы будем покойниками еще до того, — мгновенно парировал Йен.

Он стоял и разглядывал людей, выходивших из храма и шагавших мимо. Большинство из них были ему хорошо знакомы. Каждый человек сейчас понимал, что возвращение горцев из Франции резко изменило баланс сил на острове. Теперь каждому придется сделать выбор в пользу одной из сторон.

Когда последний из эскорта Хью оказался на мосту, ведущему к замку, Йен заметил среди людей Айлизу — сестру Дункана. Глядя на нее, такую хрупкую, с трудом верилось, что она и Дункан рождены одной матерью. Одетая в бесформенную хламиду и повязанная каким- о старушечьим платком, Айлиза держалась компании замужних женщин. Йен узнал ее только тогда, когда она подняла голову и послала ему острый взгляд. Потом качнула головой, давая знать, что хочет поговорить с ним.

Он подошел к этой группе женщин, и они обступили его, расспрашивая о путешествии во Францию. Ему понадобилось время, чтобы отвести Айлизу в сторону.

— Сочувствую тебе из-за гибели мужа при Флоддене.

Они отошли на достаточное расстояние, чтобы их никто не услышал.

Какое-то непонятное выражение пробежало по ее лицу, прежде чем Айлиза опустила глаза и кивнула, принимая его соболезнование.

— Где ты сейчас живешь? — поинтересовался Йен.

— Вернулась в замок.

Йен уставился на нее.

— Это небезопасно. Хью и его подручные — народ свирепый.

Хотя Айлиза с Дунканом выросли в замке, Йен полагал, что она осталась жить в семье покойного мужа.

— Ах, там никто меня в упор не видит, — слабо улыбнулась Айлиза. — А для того чтобы держать их на расстоянии, я намекнула, что учусь волшебству у Тирлаг.

— Мне кажется, Дункан будет против того, чтобы ты оставалась там.

— Это если я позволю Дункану диктовать мне, что делать. — Она закатила глаза. — Я прожила без его инструкций четыре года, пока вы где-то прохлаждались. Он уже попытался, но я в сто раз упрямее его.

Красноречивое признание!

— Но почему ты осталась в замке? — настаивал Йен. — Если тебе не хочется жить с семьей мужа, живи у нас.

— Коннору нужны глаза и уши в замке. Ни у кого, кроме меня, это не получится, — объяснила она. — Хью в грош не ставит женщин. Он даже не догадывается, что я шпионю за ним.

Уж если Дункан не смог уговорить ее, у Йена это тоже не получится.

— Будь осторожной. И не вздумай рисковать.

— Мне нужно передать вам весточку от Коннора и Дункана. — Айлиза понизила голос. — Вы сможете встретиться с ними послезавтра в пещере возле домика Тирлаг.

Из-за спины появился Алекс и обнял ее за узкие плечи.

— Как поживает сестричка Дункана?

— Прекрасно доживает, а ты убери свои руки прочь, Александер Бан. — Айлиза добродушно оттолкнула его. — Влез в какие-нибудь неприятности?

— Неприятности? У меня? Да ты что! Я совершил кучу подвигов. — Алекс усмехнулся своей дьявольской усмешкой. Повернувшись к Йену, он сказал: — Я нашел женщину, которая будет помогать твоей матери и Шилес на кухне.

— Прямо сейчас нашел? — Йен почесал затылок. — Дай-ка подумать. Должно быть, эта девица хорошенькая, но беспутная.

— Я просто пытаюсь помочь родственнице, которую муж выкинул из дома, — укоризненно покачал головой Алекс. — А вы сразу начинаете критиковать.

— Ты ведь говоришь о Дайне, да? — спросила Айлиза.

Дайна? В памяти Йена возник неопределенный образ темноглазой гибкой девушки, которая была старше его года на два. Пару раз он задирал ей юбку, когда подрос настолько, чтобы знать, как обходиться с противоположным полом.

— Что ж, удачи вам! — стала прощаться Айлиза. — Мне пора возвращаться. Я заставила Хью поверить, будто без меня никто не подаст ему достаточно жратвы и эля.

Когда она ушла, Йен повернулся к кузену.

— Мог бы спросить меня, прежде чем кого-то приглашать жить в моем доме.

— Что-то я не заметил, чтобы ты искал помощницу своей несчастной матери и бедняжке жене, — пожал плечами Алекс. — Но если тебе все равно, что они, работая, стирают руки в кровь, тогда…

При упоминании о Шилес Йен обвел глазами двор, на котором еще оставалось несколько женщин.

— Ты видел Шилес?

Ему показалось, что она еще не выходила из храма.

— Она ушла с Гордоном. — Алекс откашлялся. — У них традиционная воскресная прогулка.

— У них — что?

— Не заводись. Она сказала, что мы увидимся дома. — Алекс помолчал. — По воскресеньям Гордон приходит к ним на обед. Это традиция такая.

— Что Шилес вытворяет?

Йен почувствовал, еще секунда, и его мозг взорвется.

— Я думаю, она не вытворяет, а ходит на прогулку.

Йена зачесались кулаки. Его так и подмывало впечатать кулак в эту усмехающуюся физиономию.

Подлец Гордон!

Йен нашел брата возле лошадей. Вцепился ему в плечо.

— Скажи мне, что у Шилес с Гордоном?

Нилл сбросил его руку с плеча.

— Гордон обеспечивает ей защиту, как и все мы в твое отсутствие.

С этими словами Нилл вскочил в седло, стегнул коня и галопом вылетел со двора. Йен перевел дыхание, удивляясь, что это случилось с младшим братом, который всегда смотрел на него снизу вверх. Придется с ним поговорить. Но сначала он разберется с Шилес.

По дороге домой он пресекал все попытки Алекса завести разговор. Сейчас у него было не то настроение. Он внимательно высматривал Гордона и Шилес, но те как сквозь землю провалились.