Анор, уже успевший завязать разговор с Бораисом, резко обернулся. Его взгляд скользнул сначала по Птолаи, и только после по мне. Он уже порывался подойти к нам, как за дверьми вдруг раздался жуткий, пронизывающий насквозь вой.

Птолая испуганно охнула, прижавшись к Инеж. Алиа и Ниис тут же отошли назад, буквально спрятавшись за моей спиной, словно это им могло помочь. У них то крылья есть, и в отличии от меня — ещё и улететь могут. А я их не защищу. У меня оружия то нет, а как им управлять — я без понятия. Вряд ли мои тренировки по гимнастике в том мире сейчас помогут нам выжить.

Новый вой, от которого кровь застыла в жилах, раздался буквально за дверьми. Но звука металла, грозных выкриков и предупреждений так и не последовало. И всё же нииты отпрянули, а вперёд выступили первым делом крылатые стражи вместе с охотниками. Реверс был в их рядах.

Двери вдруг содрогнулись, и необычайно тихо раскрылись. Тьма плавным потоком полилась в зал, туманом стелясь понизу и сверкая в тусклом голубом свете. Я сглотнула, вдруг почувствовав знакомый запах. Он был во сне.

Ледяной холод прошёлся по залу, и иней сковал цветы на потолке, заставив изморозь покрыть пол. Сердце в груди сжалось от страха, когда из тьмы вдруг шагнул он.

Тьма служила его одеждой, и ничего более ужасного и красивого я в жизни не видела. Хотелось дрожать, бежать как можно дальше и скорее, и в то же время стоять и смотреть, пытаясь восстановить дыхание. Наверное, лишь я одна смотрела на неожиданного гостя с любопытством и интересом — в глазах других был ужас и страх. Они боялись его, прижимаясь к друг дружке и скаля клыки. Лишь Авах сохранял поразительную спокойность, подняв руку и заставив стражу всё же опустить оружие, но настороженного взгляда с гостя не убрать.

— Вы должны были предупредить нас, что собираетесь навестить… мы бы подготовились более тщательно, — раздался спокойный голос Аваха в обрушившейся тишине. Казалось, что он крайне оскорблён столь ужасными манерами, пускай лицо его и не менялось.

— В этом нет нужды, — прозвучал спокойный голос, показавшийся мне текучим мёдом по сравнению с резким и грубым тоном Аваха.

— Темнейший… — прошептала стоявшая рядом Мава, не спуская испуганный взгляд с него. — Смерть во плоти…

Моё сердце пропустило удар, и еле сглотнув, я вновь взглянула на незваного гостя. Позади него, сверкая желтизной глаз, скалились те самые жуткие существа, которые напали на нас у реки. С каждой секундой мне всё меньше и меньше хотелось оставаться в этом зале, слушать эту обрушившуюся тишину и вдыхать запах тумана. Зачем здесь Темнейший? Что он хочет?

— Могу ли я знать, что вам потребовалось от простых ниитов? — вновь произнёс Авах, смотря на Темнейшего. Вот только его взгляд был направлен выше, словно он боялся смотреть в глаза этому существу… но они были не так страшны, как могло показаться. Глаза с красивым разрезом были тёмно — синими, как дно океана, и смотрели прямо. В них таилась власть, и в то же время усталость.

— Я пришёл искать справедливости, — произнёс Темнейший, обведя долгим взглядом зал.

Казалось, его глаза скользили по лицам всех ниитов, собравшихся здесь, и даже охотники со стражей отводили взгляд, лишь бы не смотреть на него. Когда же очередь дошла до нас, Птолая позади тихо всхлипнула, и Инеж прижала её к себе, зажмурив глаза. Мава тут же опустила голову, закрыв лицо волосами, лишь я почему — то не отвела взгляд. И он это заметил, остановившись на моём лице.

Глаза Темнейшего вдруг потемнели, и тьма окутала их полностью, но я так и смотрела. Может, из — за ужаса просто не могла отвести взгляда, а может, была столь поражена самим присутствием этого существа здесь, в этом зале, что потеряла контроль над собой.

Темнейший был и вправду ужасен. Но не так ужасен, как описала его Мава. Нет — нет, что — то в его облике совершено не сходилось с моим пониманием ужасного. И кажется, не сходилось абсолютно всё. Да, для этого мира, для Малоречья, он и вправду был своим, но думаю, здесь были существа куда страшнее его самого.

Высокий, Темнейший был выше ниитов на полголовы, или это мы были такими маленькими? В его незаметных движениях, в его облике и словах, так и проскальзывала власть, отчего хотелось преклонить колено как можно скорее. Но мне хотелось слушать его голос — красивый, глубокий, похожий на чарующую игру какого — то инструмента. Неужели такое возможно?

Но больше меня поразил облик Темнейшего. Он не был уродом, не был чудовищем, от которого хотелось тут же бежать по словам Мавы. Может, всё из — за того, что внешне он был похож на человека? Волосы его были длинными, и настолько чёрными, что у семьи Ааров этот цвет казался блёклым и невзрачным. А ещё были рога: два крупных, прямо над ушами, смотрели вниз и чуть загибались вперёд, а несколько маленьких, словно корона, отливали белым молоком с серебряными разводами. Лицо у него было белым, без старых уродливых шрамов, вообще без ничего, чистое и красивое, с пронзительными глазами и тонкими губами, не знающими, что означает улыбка. А вот одежда была странной, состоящей из живых теней, облегающих статную фигуру, с длинным плащом позади, похожим на перья. Пожалуй, самое ужасающее в облике Темнейшего были его руки — длинные пальцы с чёрными матовыми когтями. Совсем как в моём сне…

— Твои охотники, проходя по моей территории, убивают моих подданных, — вновь переведя взгляд на Аваха, произнёс Темнейший. Позади него раздалось согласное клацанье клыков и жуткий вой, от которого прошлись мурашки. — Я закрывал на это глаза, но сегодня была последняя капля. Пора платить, Авах из дома Ааров.

Мёртвая тишина повисла в зале. Нииты удивлённо и обеспокоенно переглядывались между собой, с надеждой смотря на Аваха. Видимо, никто из них не ожидал, что придёт время платить по заслугам. И именно в этот день, когда охотников одаривали крыльями, а Птолая связала себя с Анором. Я бы закатила истерику по этому поводу, но сейчас могла лишь стоять и молчать, наблюдая за Темнейшим.

— Чего вы хотите? — наконец произнёс Авах, сцепив пальцы и взглянув в глаза Темнейшему. Но не прошло и пары секунд, как он вновь смотрел поверх его головы. — Вы знаете, что у нас нет и малой части того, что есть у вас. Так что мы можем предложить, что бы усмирить ваш гнев и сменить его на милость?

Губы Темнейшего тронула холодная усмешка, от которой даже Авах вздрогнул, но подавать виду не стал.

— Я останусь здесь до тех пор, пока луна не потемнеет. И только тогда скажу, что желаю получить от тебя, Авах. Это может быть что угодно, начиная от твоей жизни и заканчивая жизнью каждого ниита в этом зале. Таково моё решение. Надеюсь, оно тебя устраивает.

О нет, слова Темнейшего совершено не пришлись по вкусу Аваху. Это было заметно по его хмурому лицу, по налившимся алым глазам, по сцепившимся до побледнения пальцам. И всё же он заставил себя поклониться, прежде чем произнести:

— Надеюсь, вам придётся по нраву пребывание в Там'Ахе. Я лично распоряжусь, что бы вас устроили как подобает. Если у вас есть желание, вы можете остаться пока здесь — праздник только в самом разгаре.