— Спасибо тебе за беспокойство, Андрей. 

Я молча киваю и снова смотрю в экран. Дверь захлопывается, скрывая Липучку, а картинка ее ног и выпирающих позвонков под тонким шелком рубашки так и остается. 

***

— Средний чек в вашей сетке пятьсот-восемьсот рублей, правильно? — Надя отпивает вино из бокала и достает из сумки свой мобильный. — Принцип продвижения немного иной. Задействуем в первую очередь популярных блогеров второй линейки. — Она протягивает мне телефон и демонстрирует фотографию какой-то улыбающейся девушки с кружкой кофе в руке. — Вторая линейка — то есть те, кто ближе к народу. Они модные, но отдают предпочтение демократичным брендам, помимо внешней обертки имеют интересный внутренний контент. Фотографы, молодые модельеры, путешественники. Это в случае с «Метелицей» нас интересовали говорящие головы от Дольче, проповедующие культ гламура, а здесь будем действовать по-другому. 

— А по прессе что?

— Сделаем обзор от независимого эксперта. Думаю, подойдет Конюхова. Она недавно «Берри Паб» так здорово на «Фудс.ру» разгромила. Завтра с ней свяжусь. 

— А нас не разгромит?

— Обижаешь, Андрей. Нет, конечно. Любое экспертное мнение имеет свою цену. 

— Здесь тебе поверю на слово. Смету мне предварительную на почту пришлешь.

— Столько работаем вместе, и до сих пор не доверяешь? — Надя с деланой обидой качает головой, но не перестает улыбаться.

— Дело не в доверии, а в том, что я люблю во все вникать сам, включая проекты на аутсорсинге.

— Ладно, шучу я. Ко мне поедем или к тебе?

— Сегодня к тебе. 

Спустя час мы выходим из ресторана и едем в квартиру Нади. Я нечасто остаюсь у нее ночевать, но сегодня так будет действительно лучше: мне в пять утра вставать, а выпроваживать ее так рано — дурной тон даже для меня. Можно, конечно, оставить ей ключи и сказать, чтобы потом вернула их консьержу, но не хочется. Ни к чему размывать границы.

— Хочешь что-нибудь выпить? — Надя скидывает туфли, становясь на две головы ниже меня ростом, и призывно улыбается. Наши сексуальные встречи проходят минимум раз в неделю в течение нескольких лет, но она никогда не позволяет себе отпустить поводья и выглядеть домашней. Эта черта меня в ней устраивает.

— Нет. Рано вставать. 

Надя понимающе кивает, подходит ко мне вплотную и начинает развязывать галстук. Вешает его себе на шею и тянет меня в спальню. Не знаю, заслуга ли это той сферы бизнеса, в которой она работает, но эта женщина привыкла все делать красиво. Даже раздеваться. Музыку, конечно, не ставит, но шоу показывает неплохое. Сегодня, правда, у меня нет на него настроения. Эффектно избавившись от одежды, Надя пытается оседлать мои колени, но у меня другие планы. Хочу ее сзади и на четвереньках. Все сорок минут, что мы трахаемся, я смотрю на ее спину. Тело у Нади ухоженное и тренированное, мышечный каркас — любая спортивная модель позавидует, на выпирающие позвонки и намека нет. А мне, блядь, хочется их увидеть. 

Подхватив ее за талию, заставляю перевернуться и, намотав копну на кулак, тяну голову к члену. Хочу поскорее кончить, а минет — лучший для этого способ. Кажется, и правда сегодня устал. Надя послушно обхватывает меня ртом: берет глубоко — в этом она тоже профи. Минута, две, пятнадцать… Все она делает на отлично, как и обычно, но, блядь, не то. 

— Надь, — я ловлю ее подбородок и заставляю взглянуть на себя. — Сделай медленнее. Смотри на меня и глубоко не бери.

В ее глазах вспыхивает нечто отдаленно напоминающее обиду, но она все же делает, как я прошу: замедляет темп и начинает двигаться осторожнее.

— И руку тоже не надо, — я опускаю ладонь ей на волосы и сам толкаюсь навстречу. Так лучше, да. Влажный рот, мягкие губы и движения неспешные. 

Тяжесть в паху усиливается, сигнализируя о приближении развязки. Закрываю глаза и вижу перед собой Липучку. Взгляд вопросительный, глаза мокрые, мой член двигается у нее во рту. Наплевать. Я же ее пальцем не трогаю. Моему воображению она нравится, а мысленно трахать мне ее никто не может запретить. 

Яна

— Для меня филе-миньон и салат с ростбифом, — Антон с громким хлопком закрывает меню и деловито смотрит на застывшую с блокнотом официантку. — В общем, все как обычно.

— А степень прожарки какая? — с улыбкой уточняет девушка, отчего лицо моего сегодняшнего спонтанного свидания недовольно кривится. Болоцкому во что бы то ни стало хочется продемонстрировать, что в лучшем стейк-хаусе Москвы он постоянный посетитель.

— Средняя, как и всегда, — сухо произносит он и переводит взгляд на меня. — Ты точно уверена, что будешь только салат, Яна? 

— Я уверена. Не переживай, я не стесняюсь.

Официантка уходит, а мой спутник, подавшись вперед, начинает широко улыбаться.

— Зря ты от мяса отказалась — оно лучшее в Москве. Я с Толоконниковым на днях болтал… — Антон делает многозначительную паузу и, когда не получает должной реакции на незнакомое мне имя, важно поясняет: — Юрий Толоконников, который владеет этим рестораном. Он мне на тусе в «Метелице» рассказывал, что им мясо самолетами напрямую из Японии и Австралии доставляют. Я, кстати, в Монте-Карло был на прошлой неделе — в их мишленовском «Луи Пятнадцатом», так вот телятина там даже рядом с этой не стояла. 

Количество пафоса в одной этой фразе зашкаливает до заоблачных высот, и я начинаю жалеть, что согласилась принять приглашение на ужин. Антон Болоцкий - двоюродный брат моей университетской подруги Леры, с которым она уже пару месяцев пыталась меня свести, напевая всевозможные дифирамбы. Вчера я, наконец, решила согласиться, чтобы дать себе шанс избавиться от патологического влечения к Андрею. Однако пятнадцати минут наедине с Болоцким хватило, чтобы понять, что этот план обречен на провал. Я только пока никак не могу решить — Антон передо мной так старательно понтуется, или же это его естественная манера общаться. Надеюсь, что все же первое.

— Лера говорила, что ты увлекаешься футболом, — делаю попытку разнообразить нашу беседу. Нам минимум час нужно здесь провести, так что надо постараться дать ему шанс. 

— Мог бы в «Спартаке» играть, если бы не травма ноги. Мне сам Григорович большое будущее прочил. Мы в прошлом году на Чемпионате Мира с ним в ВИП-ложе сидели — он все сокрушался по этому поводу. 

Можно закатить глаза, но я не люблю впустую людей обижать — папа меня не так воспитывал. Мне часто кажется, что я живу не в духе своего времени: то, что сейчас считается модным, совсем не привлекает. У меня даже аккаунта в инстаграме нет. Вернее, он был ровно месяц, пока от отретушированных фоток и блюд с едой не стало тошнить. 

Официантка расставляет перед нами тарелки с салатами и уходит, а через три минуты возвращается с бутылкой вина. На вопросительно поднятые брови Антона (он за рулем, а я пить отказалась) поясняет: