Двое бродяг, перед которыми открылась возможность бесплатно пожрать, были в полном восторге.

И только Агний, который хорошо помнил отношение к себе со стороны Мартуса Рамена, оказался в замешательстве. Однако получив от старого знакомого пару хлопков по спине, он осознал, что не должен молчать, и фальшивым голосом заявил:

— К-конечно же… Я т-тоже вас р-рад видеть… И мои д-друзья…

Бывший распорядитель повел их в гнусного вида кабак, у входа в который лежали полураздетые пьяницы.

Внутри было темно, дымно и вонюче.

— Вина, маэстро Танзо! — громко крикнул Мартус. — И твоего лучшего мяса!

— Здесь только крыс подают, — хрипло подсказали из угла.

— Не клевещи на моего приятеля, — проникновенно сказал Рамен. — Или ты меня не узнал?

После этих слов кабак начал быстро пустеть — посетители заспешили к дверям, оставляя на столах недопитое и недоеденное. Лито и Тамура не обратили на это внимания — им нечего было терять, Дайрут же вспомнил, что ему, хану, писал наместник Жарай — в Жако появился некто, подмявший под себя отребье, организовавший какое-то подобие гильдии среди нищих и воров.

Да, и те, кем он командует, вроде бы называют себя «черными братьями».

По словам наместника, управлявшего бывшей столицей Империи, они провозгласили себя борцами против Орды, однако не брезговали грабить и обычных людей, зачастую даже предпочитая таковых, потому что кочевники и варвары имели обыкновение носить с собой оружие, а горожанам это было запрещено.

Хозяин притащил два кувшина вина.

Дайрут хлебнул его, склонившись над чашкой и помогая себе обрубками рук, и понял, что напиток неплох. Затем принесли тарелки, на которых лежали мелкие кусочки мяса, тонувшие в овощном рагу. Определить, чья именно тушка пошла на это блюдо, не смог бы самый опытный гурман — слишком долго ее варили, однако Дайрут полагал, что исчезнувший завсегдатай был прав, и они ели крысятину.

Но его это совершенно не смущало.

Бродяги жевали так, что за ушами трещало, и даже Агний уплетал свою порцию, с опаской поглядывая на Мартуса Рамена. А тот не ел и не пил, он просто смотрел на тех, кого кормил, и на лице его красовалась странная улыбка.

Потом бывший распорядитель игр начал говорить, тихо, обращаясь словно в никуда:

— До начала всего этого безобразия у меня был свой город. Не такой большой и грязный, как этот — а красивый и богатый. Люди приходили в мой город, чтобы прогулять деньги, поторговаться и посмотреть на схватки между сильными бойцами, монстрами и чародеями. В моем городе жили сильные маги, гордые нищие и ловкие воры, тороватые купцы и умелые убийцы, домовитые горожане и умелые наемники.

Город жил и богател, а моя казна пополнялась из карманов всякого, кто проходил через ворота. Приходили варвары — и становились частью моего города, приезжали эльфы, и никто их не трогал, пока они, возомнив себя обиженными, не хватались за луки. Гномы торговали доспехами, а орки нанимались в охрану к купцам, и никто не обращал внимания на их клыки и зеленую кожу.

Он был жемчужиной в ожерелье Вольных Городов, и каждый, кто приходил в Тар-Мех, находил то, что было ему нужно.

Но однажды в город приехали десятеро кочевников, почти мальчишек, диких и злых. Они плевали на мраморный пол и говорили только на своем языке, кроме предводителя, общавшегося со мной на чистейшем имперском языке.

Я сразу увидел, что они несут беду. Помнишь, Агний? Не отвлекайся, ешь, этот вопрос не требует ответа. Я отправил их в Кристальные Холмы, полагая, что если они справятся с проклятием, то это будет благом для города, а если не справятся, то никакого вреда не окажется.

Но я ошибся. Нужно было посадить их под замок, а потом тихо удавить по одному. Но тогда я верил в свою звезду и искал способы использовать всех, даже тех, в ком видел страшную опасность.

Кочевники вернулись — их было меньше десятка, и я уже не мог посадить их под замок, потому что их считали героями. Но я мог убить их, наплевав на мнение всех вокруг — в конце концов, кому какое дело до быдла, когда решается судьба целого города?

Но я на мгновение упустил нить событий из рук, и она обвилась вокруг моей шеи. Кочевники убили тех, кого жители Тар-Меха считали своими повелителями, тех, кому присягали наемники и от кого ждали милостей и гнева, денег и решений. Эти грязные мальчишки, обвешанные дешевым оружием и воняющие, как козел в сточной канаве, уничтожили мой город, потому что все решили, что смерть консулов — это знак.

Все, кто мог спасти Тар-Мех, сбежали из него, а те, кто остался, были готовы поклониться кому угодно. И тогда, стоя у готовых пасть стен города, видя его неминуемую гибель, я поклялся отомстить.

Отомстить Разуже, проклятому хану, сдвинувшему с места степь, чтобы поднять города на копья.

Отомстить Вадыю, пославшему в Тар-Мех мальчишек, у каждого из которых на лбу громадными рунами было написано, что они несут несчастье всякому, кто собирается сделать им добро.

И отомстить Дайруту Верде, тому, что взял монетку перед тем, как отправиться в Кристальные Холмы. Дайруту Верде, выжившему там, где погибали герои и получше его, вернувшемуся в Тар-Мех, чтобы уничтожить мой любимый город.

Я ждал момента, я работал над тем, чтобы моя месть осуществилась — искал убийц, верных людей. Там, где другому потребовалось бы полжизни лишь на составление планов, я тратил месяц, но я все равно не успевал.

А в это время Дайрут Верде убил темника Вадыя. Я решил, что теперь у меня только два врага, и пытки и мучения, которые я придумал на троих, достанутся только им.

Прошло время, и Дайрут умудрился поссориться и с Разужей. Я говорил, что на его челе, как клеймо, горела надпись: «Уничтожу все вокруг»? Так вот, я говорю это. Он лишил жизни своего покровителя, кровавого пса Разужу.

И тогда я решил, что Дайрут умрет почти без пыток в награду за то, что он сделал за меня почти всю работу.

Я пришел в Жако, потому что рано или поздно он должен был приехать сюда. Я собрал людей, недовольных правлением ханов — вначале Разужи, а потом Дайрута, людей, ненавидящих Орду, и это было несложно, потому что мои враги сеют вокруг себя разрушение, голод и смерть.

А некоторое время назад до меня дошли слухи, что хан Дайрут погиб в схватке с демонами, которых сейчас хватает везде, что появляются из ниоткуда и убивают, пока их самих не прикончат.

Я не поверил в то, что Дайрут Верде, хан Орды, умер таким образом. Какой-нибудь сотник мог погибнуть так, даже тысячник, любой дворянин, даже король какой-нибудь страны.

Но не Дайрут! Я знал, я чувствовал, что ему предстоит погибнуть от моей руки. И я поклялся себе, что если боги — а я знаю, что они есть где-то, — предоставят его мне, то я убью его легко и быстро и закончу эту историю.

А вы — ешьте, не отвлекайтесь… Это так, просто болтовня.