— Хватит, — прорычал я. Десять лет назад Шеймус покинул нашу родину и приехал со мной в Нью-Йорк. Он скучал по Ирландии так же, как и я, может быть, даже больше, но остался из чувства верности. Мы с ним были друзьями столько, сколько я себя помню, во многих отношениях мы были близки, как братья, а в случае с моими братьями — даже ближе. Я похлопал его по плечу. — Не волнуйся. Я могу справиться с Киллин.

Я допил остатки своего кофе. — Позвони мне, если возникнут проблемы с грузом. Я постараюсь вернуться вовремя к разгрузке.

Шеймус недовольно кивнул мне. Я проигнорировал его выходку и вышел из кухни. Там все еще было пустынно. Парни, несомненно, придут вовремя к разгрузке, но вчера вечером не только я поздно лег спать. Олли праздновал рождение своего третьего сына, а моя команда была уже на взводе, когда я уехал незадолго до полуночи. У меня была встреча, поэтому я не смог присоединиться к ним надолго, хотя, если быть честным, мой вечер был гораздо более увлекательным, чем я ожидал.

Я сел в свой старый Land Rover Defender и направился к дому Гулливера. Я не сомневался, что он согласится на мое предложение — он знал меня достаточно хорошо, чтобы понять, что мои предложения обычно были замаскированными приказами. Мать Эйслинн была далеко, и у меня было чувство, что Эйслинн слишком горда, чтобы просить ее о помощи.

Одна мысль о реакции Эйслинн вызывала у меня улыбку. Это будет стоить любых неприятностей, которые она причинит в будущем.

Как и ожидалось, в кухне Гулливера уже горел свет. Я постучал в окно. Гулливер стоял у плиты, ожидая, пока закипит вода в чайнике. Он повернулся с укоризненным выражением лица, которое сменилось шоком, когда он заметил меня. Он подошел к окну и открыл его. — Лоркан. Что-нибудь случилось? Эйслинн доставила неприятности?

Уголок моего рта приподнялся. Она причинила много неприятностей, в основном в моем грязном сознании и в моих штанах, и все это не касалось Гулливера. — Как насчет того, чтобы впустить меня, чтобы мы могли обсудить, почему я здесь?

Гулливер кивнул. Беспокойство омрачило его лицо. — Конечно, конечно.

Чайник издал пронзительный визг. Гулливер подпрыгнул и вскрикнул, схватившись рукой за крестик на шее.

— Ты нервный в это прекрасное утро, — пробурчал я, кивнул в сторону входной двери и направился прямо к ней. Это должно было быть весело.

На следующее утро я чувствовала необъяснимое похмелье, когда шла на кухню. После того как я избавилась от Гулливера, я упала в постель в 4:30 и спала как убитая. Моя встреча с Лорканом Девани явно была слишком тяжела для моего разума и тела.

Я ожидала, что мне будут сниться кошмары, но они не приходили, что заставило меня беспокоиться за свой рассудок. Если ночь с таким мужчиной, как Лоркан, не оказала на меня никакого негативного влияния, то, возможно, у меня была психопатическая полоса. Без денег на терапию я никогда этого не узнаю.

Я замерла в дверях кухни. По телу пробежала дрожь, а затем я покраснела, когда темные, веселые глаза Лоркана и сердитый взгляд Гулливера остановились на мне. Я быстро застегнула халат, хотя под ним не было ничего особенного. На самом деле я была в трениках и старой футболке Duran Duran, доставшейся мне от мамы, но почему-то мне нужен был еще один барьер между мной и пристальными взглядами обоих мужчин, особенно Лоркана.

Мой взгляд метался между ним и моим дядей. — Что он здесь делает? — промолвила я.

Гулливер выглядел готовым вот-вот перекреститься и упасть на колени перед Лорканом, чтобы попросить прощения за мою грубость. С кем-нибудь другим я бы отругала себя за такую грубость, мама воспитывала меня гостеприимной, но не с Лорканом. Вчерашняя неловкость была еще слишком свежа, и хотя отчасти в этом была моя вина, остальное было явно на его совести.

— Вчера ты была более доступной, — проворчал Лоркан. Может быть, мне показалось, но последнее слово прозвучало так грязно. Мои щеки вспыхнули от жара. Воспоминание о том, как он швырял в меня деньги, тоже не помогло.

— Эйслинн не любит утро. Не обращай на нее внимания. Она обычно хорошая девочка, — пробурчал Гулливер. Я не могла сказать, заметил ли он намек в словах Лоркана. Мой дядя, очевидно, тоже умел лгать, учитывая, что он не знал меня достаточно хорошо, чтобы сказать, что я не люблю утро.

— Действительно, хорошая девочка, — сказал Лоркан, его улыбка стала волчьей.

Если бы мое лицо еще не пылало, он бы это сделал. Прочистив горло, я спросила: — Мне уйти?

— Нет, у нас есть дела, которые мы должны обсудить, — сказал Гулливер.

После прошлой ночи я не собиралась больше иметь никаких дел с Лорканом. Если бы это не вызвало столько вопросов, я бы выкинула его деньги прямо перед ним.

— Хорошо? Какого рода?

Губы Лоркана дернулись от настороженности в моем тоне. Он явно находил забаву в моем дискомфорте. Немногие люди вызывали у меня раздражение, но Лоркан Девани, несмотря на короткое время, которое я его знала, попал в верхнюю часть моего списка.

— У Киллин и Девани есть определенная история.

Мой взгляд метнулся к дяде. В его голосе звучало глубокое сожаление и более чем легкий упрек, как будто я была лично ответственна за то, что произошло между нашими семьями.

— Более чем, — сказал Лоркан. — И они могли бы быть еще ближе, если бы не взбалмошность твоей матери.

Я нахмурилась. — При чем здесь моя мама?

Лоркан улыбнулся, но дядя Гулливер выглядел готовым взорваться. — Почему бы тебе не просветить свою племянницу, Гулливер?

— Твоя мать была помолвлена с дядей Лоркана. Ирландская община очень благосклонно смотрела на эту связь, учитывая кровное родство наших семей.

Мама не общалась со своей большой семьей, за исключением причудливой тети в Белфасте. Она никогда не рассказывала о причинах разрыва контактов, но мы с Имоджен всегда предполагали, что это было связано с тем, что мы родились вне брака, когда мама была еще подростком.

— Мама была помолвлена с Девани?

Гулливер бросил на меня предостерегающий взгляд.

— Действительно, — сказал Лоркан. На его правой щеке появилась ямочка, а уголок рта приподнялся. — Но она решила забеременеть от одного из наших солдат, надеясь, что это заставит моего дядю разорвать помолвку.

— Но Девани настояли на узах. Твоя мать сбежала, а когда мы ее нашли, она не только родила твою сестру