Психопаты склонны жить сегодняшним днем и часто менять свои планы. Они редко всерьез задумываются (и уж тем более беспокоятся) о будущем. Так же редко их волнует и то, как мало полезного они сделали в своей жизни. «Слушай, я бродяга, скиталец — я терпеть не могу сидеть на месте» — их обычная отговорка.

Один мужчина, чтобы объяснить, почему он живет «одним мгновением», провел такую аналогию: «Нам постоянно советуют осторожно ездить, прокручивать в голове пути к отступлению в случае чрезвычайной ситуации и следить за автомобилем, едущим впереди. Но ведь именно эта машина, которая едет впереди, представляет опасность, поэтому, если мы будем обращать внимание на нее, мы обязательно врежемся. Если я буду думать только о завтрашнем дне, я не смогу жить сегодня».

Вдобавок к импульсивности психопаты болезненно реагируют на пренебрежительное отношение и оскорбления. Поведение большинства из нас подвластно сильным сдерживающим факторам. Даже если вам захочется отреагировать враждебно, вы все равно сможете сдержаться. У психопатов эти сдерживающие факторы развиты слабо: малейшее недовольство может вывести их из себя. Поэтому психопаты вспыльчивы и раздражительны, склонны реагировать на неудачи, ошибки, наказание и критику применением силы, угрозами и бранью. Они крайне обидчивы и могут взорваться из-за пустяка. Однако эти вспышки, какими бы яростными они ни были, обычно кратковременны. Когда они проходят, психопаты начинают вести себя так, будто ничего необычного не произошло.

Заключенный Карл позвонил из тюрьмы жене, и она сообщила ему, что не сможет навестить его на выходных и принести еды и сигарет, потому что не нашла никого, кто мог бы присмотреть за детьми. «Ты, драная сука! — проорал он в трубку. — Я убью тебя, ты, шлюха!» Он сопроводил свою угрозу сильным ударом кулака в стену, разбив в кровь костяшки пальцев. Однако сразу после окончания разговора он начал шутить со знакомыми заключенными, а замечание тюремной охраны по поводу ругательств и угроз вызвало у него удивление.

Одного заключенного в очереди за обедом случайно толкнул другой заключенный, и тот начал бессмысленно избивать его. После это нападавший преспокойно занял свое место в очереди, как будто ничего не произошло. Несмотря на то что за нарушение тюремных правил ему грозил перевод в одиночную камеру, он объяснил свои действия так: «Он меня взбесил тем, что зашел на мою территорию. Я сделал то, что должен был сделать».

Вот еще пример реакции на «оскорбление»: один из исследуемых нами заключенных начал пререкаться с громилой-вышибалой в местном баре, вследствие чего вышел из себя и ударил стоящего рядом очевидца разговора. Потерпевший попятился назад, ударился головой об угол стола и через два дня умер. «Я потерял самообладание, а этот парень вдобавок еще и смеялся надо мной». Он обвинил убитого им человека в том, что тот разозлил его, а ответственность за его смерть переложил на больницу.

Хотя психопаты молниеносно приходят в ярость, они не теряют контроля над собой. Наоборот, когда психопаты «взрываются», их поведение напоминает разыгрывание приступа гнева: они точно знают, что делают. Их агрессивность «холодна», потому что им неизвестна та гамма эмоций, которую, будучи на взводе, испытывают другие. К примеру, один заключенный (с высокими баллами по

Контрольному перечню признаков психопатии) на вопрос, теряет ли он контроль над собой, когда злится, ответил так: «Нет. Я всегда держу себя в руках. Я сам решаю, как больно я хочу сделать человеку».

Психопаты могут причинять физическую и/или эмоциональную боль другим (иногда регулярно) и при этом отрицать наличие проблем с обузданием своего нрава. В большинстве случаев они считают свое агрессивное поведение естественной реакцией на провокацию.

В поведении психопатов заметна непреходящая потребность в психическом возбуждении: они обычно ведут насыщенную событиями жизнь и ходят по лезвию ножа, часто нарушая при этом закон.

Херви Клекли в своей книге The Mask of Sanity («Маска здравомыслия») рассказал о психиатре-психопате, который никогда серьезно не нарушал закон, но и не отличался необходимой для его профессии сдержанностью, поэтому периодически срывался и уходил в запой. В эти веселые деньки он сильно вредил своему профессиональному имиджу тем, что унижал и оскорблял женщин (и даже угрожал им физической расправой), которые попадали в его поле зрения.

В поиске новых ощущений некоторые психопаты начинают принимать наркотики. В результате, чтобы получить очередную дозу, им приходится постоянно менять места жительства и работы. Один подросток, с которым нам довелось побеседовать, открыл новый способ получения адреналина. Ему как-то удалось убедить своих товарищей играть в «труса» на железнодорожном мосту. По правилам, все должны были стоять на путях лицом к поезду до тех пор, пока кто-то не прыгнет. Первый струсивший обязан был купить пиво всем остальным. Наш собеседник ни разу не прыгнул первым.

Многие психопаты утверждают, что «идут на преступление» ради психического возбуждения и трепета. Когда одну из женщин-заключенных спросили, совершала ли она когда-либо опасные или сумасбродные поступки ради забавы, она ответила: «Да, и еще сколько! Но больше всего я возбуждаюсь, когда проношу наркотики в самолет. Боже! Это действительно вставляет!»

Один мужчина-психопат рассказал, что ему нравилось работать вышибалой у наркоторговца из-за «постоянного прилива адреналина. Когда я не на работе, я иду в бар, подхожу к кому-нибудь и выпускаю дым ему в лицо. Мы выходим на улицу и деремся. Обычно после этого я начинаю ему нравиться, и мы идем обратно и продолжаем пить».

В телевизионном документальном фильме Diabolical Minds («Дьявольские умы») есть фрагмент, посвященный Дж. Дэниелу Уокеру, преступнику с длинным послужным списком мошенничеств, ограблений, изнасилований и убийств. У него было хобби подавать в суд на всех, кто попадал ему под руку.4 В интервью Роберту Ресслеру, бывшему агенту ФБР, Уокер заявил следующее: «В этом есть что-то захватывающее, когда ты убегаешь из тюрьмы и знаешь, что за тобой идет погоня, и слышишь вой сирен. Захватывает, когда ты просто… да это лучше, чем секс. Это по-настоящему заводит».

Обратная сторона этой страсти к приключениям — полная непереносимость рутины или монотонности. Психопаты быстро начинают скучать. Вряд ли вы найдете их там, где нужно выполнять скучные повторяющиеся действия, или там, где требуется продолжительная концентрация внимания. Я могу представить психопата авиадиспетчером, но только во время аврала или чрезвычайной ситуации. В «мирное» время он будет слоняться без дела или вообще спать где-то в уголке с мыслью, что достаточно уже того, что он вообще появился на работе.

Получается, психопаты рождены для опасных профессий? Дэвид Кокс, мой бывший студент, а теперь профессор психологии в Университете имени Саймона Фрейзера, так не думает. Субъектами его исследования были британские специалисты по обезвреживанию мин, работавшие в Северной Ирландии. Он ожидал, что вследствие своего хладнокровия и тяги к острым ощущениям психопаты будут преуспевать в этой области. Но оказалось, что солдаты, выполнявшие напряженную и опасную задачу по обезвреживанию мин Ирландской Республиканской Армии, считали психопатов «ковбоями», ненадежными и импульсивными людьми, которым не хватало профессионализма и внимания к деталям, необходимого в этой опасной для жизни работе. Большинство из них отсеялись во время обучения. Те же, кто прошел, тоже продержались недолго.