Он повернулся к Лили.

– Сделаем небольшой крюк. У меня дома масштабное строительство, и когда я вышел обратно на работу, оставил сестру за главную. И она теперь хочет все менять. Мать считает, я им нужен для финального одобрения.

– Вы живете с мамой и сестрой? – в голосе Лили послышалось удивление.

– Только с мамой. Сестра, Сара, живет со своими двумя детьми в деревне Хэпворт.

Лили ухмыльнулась.

– А это не вредит вашему имиджу, жить с мамой?

Что на это сказать? Скоро она все увидит сама.

– Это не совсем так. Это семейный дом. Он большой, и у меня есть свои комнаты.

– Вы просто темная лошадка.

Мэтт пожал плечами.

– Да не то чтобы, просто я не люблю выносить личную жизнь на всеобщее обозрение. Чем больше люди обо мне знают, тем больше они заблуждаются. Люди смотрят на дом и воображают невесть что.

Мэтт выехал на Шеффилд-Роуд. Через пару миль он свернул на узкую улицу и поехал вверх по крутому холму. Он проехал еще две мили через деревню Хэпворт, пока наконец, съехав с боковой дороги, они не выехали на длинный подъезд к поместью.

Лили сидела с открытым ртом. Все ее насмешки над тем, что он живет с мамой, исчезли.

– Это здесь вы живете? Черт возьми, да это настоящий особняк!

Мэтт пожалел, что она была с ним.

– Я был бы признателен, если бы ты не болтала о моих жилищных условиях, Лили. Я стараюсь, по мере возможности, разграничивать личную жизнь и работу.

– Вы что, какой-то лорд-землевладелец или типа того?

Мэтт хмыкнул.

– Ну, я действительно владею землей, но я уж точно не лорд. Мои предки потрудились за меня. Они заработали деньги, на которые было куплено это место, а я должен заботиться о его содержании. Не обольщайся, Лили. Поверь, это тяжелый труд.

По выражению ее лица он видел, что она ни на секунду ему не поверила. Она уставилась с открытым ртом на озеро, и только они подъехали к огромному георгианскому дому, один из павлинов решил, что сейчас лучший момент, чтобы громко закричать и распустить перед ними свой разноцветный хвост.

Мэтт ухмыльнулся.

– Это Хьюи. Не подходи слишком близко, у этого мерзавца отвратный характер.

– Мне можно зайти?

– Да, конечно. Проходи, я представлю тебя матери:

Как только они перешагнули через порог, он услышал крик матери.

– Мэттью! Фредди расстроил Сару. Боюсь, ничего из этого не выйдет.

– Мам, это Лили, моя новая коллега.

Мать осмотрела Лили сверху донизу. Не одобрит, как всегда, но сейчас не покажет. Выскажется потом, когда он вернется с работы.

Эвелин Бриндл снисходительно улыбнулась.

– Приятно познакомиться. Сделай что-нибудь, Мэттью, пока все это плохо не кончилось!

– Пойдем, – подтолкнул он Лили. – Выясним, что у них там. – Мэтт вывел ее из дома, обошел его и пошел к каменным флигелям. – Фредди – чертовски хороший строитель. После того как я вернулся в полицию, за работами смотрит Сара. Я уверен, что бы они там между собой ни решили, все будет нормально.

Когда они подошли к большому зданию, там было тихо. Мэтт открыл дверь и заглянул внутрь. Фредди и Сара были заняты обсуждением и рассматривали планы.

Сара подняла на него взгляд.

– Мать тебе позвонила, да? Ей кажется, я на это не способна. Как только мне хочется что-то изменить, – она указала на план, – тут же бежит к тебе.

– Прости, сестричка, она сказала, я тут нужен.

Сестра Мэтта, Сара, была такая же высокая, как он, с такими же темными волосами, коротко остриженными. Но лицо ее было мягче, у нее были огромные темные глаза, окаймленные длинными черными ресницами.

– Да нет, не нужен, – сказала она. – Мы тут разбирались с одной проблемой, вот и все. – Она помолчала, посмотрела на брата, потом на Лили. – Ты же понимаешь, в чем на самом деле проблема? Она хочет, чтобы ты был тут, где она может присматривать за тобой. Она в ужасе от того, что ты можешь опять пострадать. Она думает, если ты поверишь в то, что я с этим не справляюсь, то прибежишь обратно.

Мэтт покачал головой.

– Поздновато для этого. Я переговорю с ней позже и постараюсь убедить в том, что все будет хорошо. Она не может требовать от меня, чтобы я возвращался сюда каждый раз, как у нее начинается паника.

– Переговоришь? Это же наша мать. Она выслушает, покивает и продолжит делать так, как ей хочется!

– А в чем вообще проблема?

– Я предложил соединить кафе и сувенирный магазин, – сказал Фредди. – Сделать оранжерею. Можно было бы и поставить в ней киоск с мороженым, и расширить магазин.

– Цена вопроса? – спросил Мэтт.

– Мы сэкономим на ремонте в западном крыле этого здания. В итоге снесем ту стену. Стоимость немного превысит бюджет, но не сильно.

Мэтт кивнул.

– Ладно, валяй. Сара?

– Я не против. Только поговори с мамой. Тогда я смогу этим заниматься, а ты продолжишь раскрывать преступления. Но будь осторожен, Мэтт. Не рискуй понапрасну.

Когда Мэтт и Лили вернулись в участок, Дайсон и Карлайл уже были там, погруженные в разговор в кабинете Дайсона. Лили взяла телефон, чтобы отнести его техникам, разобраться с видеоматериалом.

– Сумку Оливера отправляли криминалистам. Не могла бы ты выяснить, они там что-нибудь нашли? – спросил у нее Мэтт.

Дайсон заметил его и направился прямиком к его столу.

– Обыск дома последней жертвы принес нам кое-какую загадку. Это нашли у нее на буфете, – он положил фотографию в витиеватой серебряной рамке на стол Мэтта. – Если я не ошибаюсь, это наш парень, Оливер Ричардс.

Действительно, это был он. Мэтт уставился на фото мальчика в школьной форме. Вот она, связь между убийствами «мистера Извините» и похищением мальчика, о которой он догадывался. Это фото означало также, что обе «синие» жертвы знали Беллу Ричардс.

Дайсон пробурчал:

– Карлайл в шоке, вот уж точно.

Но Мэтт не удивился. Он с самого начала подозревал, что эти два дела связаны.

Мэтт посмотрел на начальника.

– Белла Ричардс – причина того, что случилось с Фишером и женщиной той ночью. Но почему?

– Вполне вероятно, это как-то связано с ее прошлым. Нельзя списывать со счетов, что если она находится в программе защиты, тот, от кого она скрывается, мог ее найти. Возможно, это месть.

Мэтт нахмурился.

– А что насчет нашего «мистера Извините»? Если ваша теория верна, сэр, почему мы видим ту же модель, что и в остальных убийствах? От кого бы она ни скрывалась, он не может знать детали дела.