– Пойдем, еще насмотришься, – Иви толкнула дверь на лестницу.

– Куда? – не поняла я.

– Тренироваться, – просто ответила она. И я так же просто пошла за ней.

На лестничной клетке горел мягкий приглушенный золотой свет. Иви прислонилась плечом к глухой стене, постучала костяшками пальцев и сказала:

– Мелисса, нам бы на малую площадку. А то парни опять разошлись, уж и потренироваться негде.

На какое-то мгновение я усомнилась в адекватности моей новой знакомой, но стену изрезали трещины и с мягким щелчком панель отошла в сторону, демонстрируя кусочек винтовой лестницы.

– Кто такая Мелисса? – не решаясь войти в подозрительный проем, спросила я.

Поднявшаяся уже на пол-оборота лестницы Иви отклонилась назад, чтобы посмотреть на меня.

– Мелисса энт-Эпли – Хранительница Древа познания.

Кажется, от удивления у меня даже рот приоткрылся.

– Настоящая?!

– Первородная! – благоговейным тоном поправила Иви. И уже обычной интонацией докинула: – Ну ты идешь или нет?

Слоняться с неизвестной простолюдинкой по подозрительным тайным ходам Древа познания после того, как благородный лорд чуть не накурил меня? Ну как можно было отказаться от такого приключения!

Вообще, считается, что Хранители давно срослись со своими деревьями либо смешались со смертными. Поэтому у каждого уважающего себя древа был управляющий, который обладал идеальной родословной, восходящей к Хранителю. Это почти как иметь породистого скакуна, только он еще и в бухгалтерию умеет.

Но чтобы вот так запросто Хранитель разгуливал среди нас…

– А почему об этом никто не знает? – спросила я, задирая голову и пытаясь догнать Иви.

– Ну почему же? Знают. Особенно те, кого Мелисса пинками гоняла в кабинет ректора, – девушка усмехнулась, замерла, спустилась обратно на две ступени и дернула за рожок магического светильника, как за рычаг.

На этот раз ничего не произошло. Но Иви уверенно шагнула прямо… в стену. Я осталась растерянно смотреть на узор древесного среза, не решаясь идти вперед и чувствуя себя при этом довольно глупо. Из стены высунулась голова девушки:

– Ну, чего замерла? Заходи, не бойся.

Предложение от головы без тела выглядело довольно жутковато, но оставаться одной на лестнице хотелось еще меньше. Поэтому я вошла и, чтобы сгладить собственную неловкость, продолжила разговор как ни в чем не бывало:

– А почему никто об этом не говорит?

За стеной меня ждала небольшая полукруглая комната. Противоположная от выхода стена от пола до потолка была сплошным окном. Мебели не было, только три чем-то набитых бесформенных мешка на полу.

Моя новая знакомая плюхнулась на один такой, блаженно потянулась и уточнила:

– О чем не говорит?

– О Хранителе.

– А! Так это ж магическая клятва выпускника. Ну или ее сокращенная версия для счастливчиков типа Лойда.

Я, конечно, немного брезговала, но виду не подала и опустилась на соседний мешок. Который на удивление оказался невероятно комфортным, полностью подстроившись под мое тело.

– Удобно, да? – Иви заложила ладони под голову. – Выпустимся – открою маленькую лавочку. Буду мастерить, торговать и жить в свое магическое удовольствие!

– Мне казалось, ты тоже боевой маг, – искренне удивилась я.

– Боевой, – согласилась девушка, окончательно поставив меня в тупик.

– Ты тоже так умеешь? – я неопределенно мотнула головой в сторону тренировочного поля.

Иви едва заметно поморщилась.

– Прям так – нет. У Керта резерв бездонный, а Раймонд необычайно талантлив. Мне пришлось несладко первый год, ладно парни помогли. Так бы вылетела.

Спрашивать было нетактично, но возникло стойкое ощущение, что я могу узнать что-то полезное для себя. К тому же я вроде как теперь не столько леди, сколько маг. Тем более я не собиралась спрашивать в лоб.

– Первый год у всех такой сложный, да?

– Да нет, обычно только призывникам везет, – рассмеялась Иви.

Злая шутка. Но смешная.

– У меня тоже были проблемы с магией, – тихо сказала Иви, и это было совершенно неожиданное признание. – Я девчонка простая, дочка кузнеца. Нас одиннадцать детей, я старшая. Отец у меня любил поддать, да не только в жаровню. Один раз так поддал, что полез драться с хозяйским сынком, который на меня глаз положил. Страшное это дело, когда помещик хочет крестьянку, скажу тебе. И отказать нельзя, и процесс такое себе удовольствие… в общем, скрутили батю, да как давай розгами охаживать. И знаешь, такая меня злость в тот момент разобрала. Я так люто возненавидела свое бесправное положение. Что розги у помещика в руках ожили, да малец придушили.

Я знала эту историю. Шесть лет назад на энт-Виллоу чуть ли не весь высший свет ополчился. Она приволокла откуда-то из глубинки девчонку, которая чуть не убила сына какого-то провинциального лорда. И вместо того, чтобы казнить мерзавку, леди-ректор решила дать ей образование и равные права. Я тогда вместе со всеми была крайне возмущена этой ситуацией. А теперь вон как – сижу рядом, о жизни болтаю и, что странно, не боюсь.

– Так что я почти как ты была. Разве что малец дар приоткрылся. Но тоже еле как научилась. Нас тут много таких. Вольноотпущенных без образования. У которых не было никакого шанса на лучшую жизнь. И знаешь, в чем секрет нашей магии?

– В чем? – эхом спросила я, заглянув в темно-зеленые глаза девушки.

– Мы всегда злимся.

Это я умела лучше всего.

С той ночи прошло два месяца, и за это время распорядок моего дня несколько изменился. Утро начиналось с Иви. Она колотила в мою дверь, точно начался пожар или, как минимум, очередная революция. Стоило приоткрыть на полпальца, как девушка стремительно врывалась, бесцеремонно проходила в комнату, одним взглядом заставляла мою кровать стыдливо застелиться, падала в одежде поверх покрывала и, пока я вяло собиралась, пересказывала свежие сплетни.

Как оказалось, крепкая дружба с двумя популярными парнями чревата полным отсутствием подруг. И теперь девушка восполняла упущенное с лихвой.

– Вчера на третьем жилом этаже какой-то умник рассыпал высокоаллергенную пыльцу. То есть я-то знаю, что это один обиженный садовник считает, что его талант достоин по меньшей мере боевого факультета, и вот уже несколько лет пытается доказать энт-Виллоу, как она заблуждается, попутно тираня всех окружающих.

«Садовниками» называли факультет прикладной магии, поскольку выпускались оттуда бытовые специальности. Такие маги всегда могли найти себе не слишком хорошо оплачиваемую работу, зато в любом уголке мира. Они были довольно востребованы обществом, но жутко порицаемы соседними факультетами. Быть садовником, в понимании прочих студентов, все равно что не иметь амбиций. Самым элитным же считался боевой факультет. Как боевые маги в мирное время все еще казались полезнее всех прочих, для меня оставалось загадкой.