– А что если я буду в инвалидном кресле? – спросил Харрисон. – Как тот старичок, которого мы только что видели. Что тогда охранники сделают?

– Я думаю, они тебя сразу пропустят, – сказал Сонни. – Но ты не в инвалидном кресле, так что какая…

– А если я притворюсь? – прошептал Харрисон с ноткой волнения в голосе. – Я кажусь очень высоким, когда сижу у тебя на плечах. Что если я скажу, будто у меня скачок роста, и от этого у меня жутко болит всё тело?

– Харрисон, – произнёс Сонни с видом человека, принёсшего ужасную новость. – Выдавать себя за инвалида нехорошо. И никто, повторяю, никто не станет оказывать тебе особую помощь из-за того, что у тебя боли от скачка роста.

* * *

– Провози его, Крис.

Охранник подал знак, и Крис Диффорд из Особой помощи прокатила кресло Харрисона/Сонни через высокую серую прямоугольную арку, которая, как подозревал Харрисон, была какого-то рода металлодетектором. Он стал всё равно что невидимым.

Никто не досматривал его и никто не спрашивал, что за смахивающее на огромный чёрный праздничный шарик нечто он держит за верёвочку.

И самое лучшее было даже не в этом. Как только они миновали охрану, Крис помогла Харрисону сесть в специальный серебристо-жёлтый грузовичок и погнала по аэропорту как безумная до самого выхода на посадку Потом она помогла Харрисону/Сонни сесть обратно в инвалидное кресло и покатила его по длинному извилистому коридору прямо к дверям самолёта.

– Вот так, дружок, – сказала Крис, останавливая кресло и нажимая ногой на тормоз. – Приехали.

– Спасибо, – поблагодарил Харрисон.

В стене был иллюминатор, и мальчик видел огромный вращающийся двигатель на крыле самолёта.

Внутри ждали стюард и стюардесса. Оба широко улыбались.

– Приглядите за ним, пожалуйста, – попросила их Крис. – Подросток. Боли от скачка роста.

– Хорошо, – слегка озадаченно сказала стюардесса. – Добро пожаловать на борт, сэр. Предъявите ваш посадочный талон, пожалуйста.

Харрисон передал ей посадочный талон, и она внимательно его рассмотрела, будто искала какую-то ошибку. Затем стюардесса улыбнулась.

– У вас место в хвосте, – сообщила она. – Ряд двадцать шесть.

Как только Харрисон добрался до своего места, Сонни начал тыкать его в рёбра. Харрисон проверил, не видят ли его стюард со стюардессой, и расстегнул верхние пуговицы своего плаща.

– Невероятно, – сказал Сонни через щёлочку. – У нас получилось.

– Что нам теперь делать? – спросил Харрисон. Разговаривать с собственной грудью казалось очень странным.

– Мне надо как-то выбраться из самолёта, – ответил Сонни. – Я должен вернуться и присмотреть за Ланой, когда у неё закончатся занятия. Иначе она останется сама по себе или, что ещё хуже, кто-нибудь узнает, что нашего папы и твоей мамы нет дома. И вообще нигде нет.

К ним приближались первые несколько пассажиров, так что они должны были действовать быстро.

Убедившись, что чёрная дыра надёжно привязана к соседнему подлокотнику, Харрисон расстегнул плащ и осторожно слез с плеч брата.

Лицо у Сонни здорово покраснело, а ирокез примялся.

– Ладно, братишка, – сказал он, вставая и кладя ладони Харрисону на плечи. – Теперь ты сам по себе. Удачи!

И ушёл.

Ты уверен, что у тебя есть на это деньги, парень?

Таксист свернул с шоссе, и дорога начала подниматься вверх, в пустыню Атакама.

– Конечно, – ответил Харрисон. – Мой брат дал мне целую кучу долларов. Где-то двести. А вы сказали, что возьмёте шестьдесят. Так что мне хватит.

– Я разве сказал шестьдесят? – удивился таксист. – Я имел в виду семьдесят. А может, даже восемьдесят. Сложно сказать. Зависит от счётчика.

– Но у вас счётчик не включён, – заметил Харрисон.

– Я знаю, – отозвался таксист. – Именно поэтому и сложно сказать.

Харрисон нервно покосился на чёрную дыру. Она была привязана к ручке двери, и если бы он высунул голову через открытое окно и поглядел вверх, то увидел бы, как она развевается на ветру над машиной. Беда была в том, что дыра быстро съёживалась. После двух перелётов, накормленная лишь журналом из самолёта и частью обеда Харрисона, она уменьшилась до размера грейпфрута.

Как только он доберётся до телескопа, ему придётся покормить её, но пока что всё, что он мог делать, – это смотреть на простирающуюся за окном пустыню.

Харрисон никогда не бывал на Марсе, но он представлял, что если бы ему когда-нибудь выпал такой шанс, то вид там был бы похож на тот, что разворачивался теперь за окном. Куда бы он ни поглядел – всё было красное. По обочинам дороги барханами лежала красная пыль, под солнцем жарились красные валуны, в яркое голубое небо вздымались красные горы.

Что делало пустыню похожей на Марс ещё больше, так это то, что нигде не было видно признаков жизни. Утром Харрисон пролетал над сочными зелёными полями, чтобы приземлиться в аэропорте Сантьяго, и когда он спустился по трапу, воздух оказался горячим и влажным, как внутри теплицы. Оттуда, заявив, что он очень низкий для своего возраста, он пересел на самолёт гораздо меньше и полетел в гораздо более сухое и пыльное место под названием Антофагаста. Когда такси выезжало из аэропорта, Харрисон увидел вдоль шоссе ряд поникших пальм. Но Атакама была такой голой, что Антофагаста на её фоне выглядела тропическим оазисом.

– Тут водятся какие-нибудь животные? – спросил Харрисон.

– Не-а, – отозвался водитель, качая головой. – Ни растений, ни животных, ни шиша. Эта пустыня – самое сухое место на Земле. Тут и дождей никогда не бывает.

– Никогда?

– Никогда.

Харрисон почувствовал, что у него закладывает уши. Такси достигло вершины холма, и перед ними раскинулась громадная сухая долина. С одной стороны возвышалась высокая тёмная гора, а на её пике сверкало что-то серебристое.

– Вот она, – сказал таксист. – Гора Параналь. А там, на верхушке, телескоп.

Харрисон почувствовал, что волоски у него на шее становятся дыбом. Наконец-то он на месте: он проехал полмира, чтобы добраться сюда. Мальчик чувствовал радость, страх и решительность одновременно.

Когда они подъехали поближе, Харрисон осознал, что сверкание исходит от четырёх гигантских серебристых цилиндров. Он вытащил из кармана открытку Шелли: картинка на ней была в точности такой же. На полпути к вершине горы располагалось скопление больших белых зданий, а прямо перед ними находилось здоровенное охранное заграждение.

«Шелли должна быть где-то там, – подумал Харрисон. – Но где?»

– Тебе же надо в жилые модули, так? – спросил таксист. – Я обычно провожу людей через охрану и высаживаю там. – Он посмотрел на Харрисона в зеркало заднего вида. – Если у них есть нужные документы.