Мамы и папы, приводя своего ребенка в творческий коллектив, должны отдавать себе отчет в том, что отныне у них не будет ни праздников, ни выходных. Родитель юного артиста – это профессия. Причем достаточно хлопотная.

Ребенка надо привезти на занятие, дождаться после них. Найти и подготовить костюмы, разыскать реквизит (иногда очень диковинный), проверить задания, порепетировать дома, поддержать, пожалеть, поволноваться – куда уж без этого? И так семь дней в неделю 365 дней в году. Это, мамочки, работа!

Я, например, сама для себя в какой-то момент решила, что мне такое не по силам. Руководителем «Непосед» я быть могу, а родителем «непоседы» – не справляюсь. Надо ребенка водить на занятия и на репетиции, заниматься с ним дома и контролировать каждый его шаг, но это еще полбеды.

Часто возникают ситуации, требующие от родителей настоящего героизма. Например, руководитель коллектива среди ночи звонит маме и просит завтра к утру найти шпагу. Или смокинг. Потому что завтра на выступлении надо в нем быть обязательно. И никаких «Ой, вы знаете, мы не нашли, пусть он в шортиках выступит, ничего же страшного!» быть не может. Y нас съемки. Y нас выступления. И люди, которые нас на эти выступления звали, рассчитывали увидеть именно пятерых детей в клоунских колпаках, а не четверых в колпаках и одного в кепке.

И руководитель музыкальной дирекции Первого канала Юрий Аксюта, когда звонит за день до съемок и просит подготовить номер к завтрашнему утру, тоже надеется именно на фирменное звучание и фирменный внешний вид «Непосед». И поскольку мы взяли человека в основной состав, мы на него возлагаем огромную ответственность, так же как и на его родителей.

Все это я как руководитель понимаю. А как мама «непоседы» я не имела возможности тратить свое время и силы на беготню и поиски, пару раз просила нашего костюмера поискать в закромах и, когда он не находил искомого, махала рукой – обойдемся как-нибудь, сниму, значит, своего сына с этого номера. И получилось, что художественному руководителю Елене Пинджоян мама Елена Пинджоян была не нужна. Не подходила ему такая мама. Не было на нее никакой надежды.

Поэтому мой собственный сын, хоть и учится в «Непоседах», выступает с нами только в сольных номерах. А последнее время вообще преимущественно ведет концерты – он у меня работник разговорного жанра оказался. Несколько лет подряд уже ведет концерт «Взрослые и дети» с Александром Олешко, Анастасией Заворотнюк, Марком Тишманом и нашей девочкой Тасей Масляковой.

Я понимаю, что сцена – это не его, и сильно не наседаю. Но даже и тут чувствую, что не очень получается у меня быть хорошей мамой. Недавно был отчетный концерт, так я за три дня до него обнаружила, что у меня не было времени прочитать сценарий вместе с ребенком. В общем, вот такие мамы, как Елена Пинджоян, нам не нужны. Потому что, повторюсь, мама «непоседы» – это профессия. И очень ответственная.

В год, когда «Непоседам» исполняется 25 лет, наш самый известный выпускник Сергей Лазарев будет представлять Россию на конкурсе песни Евровидение. Он, безусловно, очень талантливый певец, яркий артист, большой трудяга. Природа щедро наградила Сережу талантами, но он сам всегда говорил, что многие полезные для большой сцены навыки он приобрел именно за годы учебы в «Непоседах».

Кстати, помимо вокальных талантов Лазарев еще и очень хороший актер. На его спектаклях в Московском драматическом театре им. Пушкина всегда аншлаг. А знаете, почему Лазарев при таких исходных данных, при таком великолепном голосе оказался не в Гнесинке, куда так рвался, а в Школе-Студии МХАТ?

Так получилось, что с «Непоседами» самых первых созывов я проводила очень много времени. Наверное, даже больше, чем их собственные родители. Я их лечила, учила, ну, и естественно, беседовала на разные животрепещущие темы. Они со мной советовались по всяким жизненно важным вопросам. В том числе и обсуждали, куда лучше поступить. Я прекрасно видела, что Сережина актерская жилка очень сильна, и убеждала его пойти именно в театральный.

К тому же у меня незадолго до этого был странный опыт: мои ученицы Алена Малиновская и Женя Тремасова поступили в Гнесинку. Более того, я сама прямо за руки отвела их туда, подвела к знакомому педагогу. Их прослушали, проверили сольфеджио – и пришли в полный восторг, сказав, что даже после музыкальных школ дети не так хорошо подготовлены, как наши.

Пока девочки пели, народ в коридоре собирался послушать. Как в фильме «Приходите завтра», помните? Вот так и было. И так же как в том фильме, в Гнесинское училище Алену и Женю приняли без экзаменов, только по результатам предварительного прослушивания.

Год они там проучились, а потом пришли к нам на отчетный концерт, и я, услышав их голоса, едва чувств не лишилась. Это были не они. Не Малиновская и не Тремасова! Уж своих-то девочек я должна была узнать? Но не узнавала! Да, может быть, до Гнесинки они пели не так технично, но у них были узнаваемые обертона, своеобразные и характерные тембральные окрасы. А через год учебы мы получили двух абсолютно одинаковых певиц. Меня это жутко расстроило.

Уже потом, поговорив со многими звукорежиссерами, я нашла подтверждение своим подозрениям. Они тоже говорили о том, что ученицы Гнесинки на слух совершенно неотличимы одна от другой, и это меня испугало еще больше. Я не буду спорить, может быть, сейчас время изменилось и в училище пришли молодые свежие преподаватели со своим видением предмета, но еще несколько лет назад с обучением эстрадному вокалу у нас дело обстояло весьма печально. Были очень хорошие школы классического вокала, всегда на высоте находился народный, а вот с эстрадой дело как-то не складывалось. Никому не в обиду, но это вам подтвердит любой работник нашего цеха.

В общем, пришло Сережино время поступать в вуз, и он прямо рвался в Гнесинку, а я, памятуя обо всем вышеизложенном, что есть силы принялась его отговаривать. Он упирался, пытался настоять на своем: «Нет, я мечтаю только петь, ничего больше не хочу, пойду в Гнесинку». Я говорю: «Ну послушай, ни один певец не потеряет ничего, если у него будет хорошее актерское образование. Только приобретет. Посмотри на Аллу Борисовну Пугачеву – вот тебе живой пример! Она каждую песню проживает, чувствует, и ее исполнение берет за душу именно потому, что она великая актриса. У нее не самая лучшая вокальная техника, но слушателю на это наплевать, он очарован актерской игрой.

Высоцкий вообще свои песни не пропевал, а кричал и хрипел, но вкладывал в исполнение такую гамму эмоций, такой калейдоскоп чувств, что устоять было решительно невозможно. Певцу очень важно быть хорошим актером. Научись делиться своими эмоциями, вкладывать в песню смысл – и зритель захочет на тебя смотреть и тебя слушать».