— А мы и не отбивались. Мы решили сначала в море уйти, а они, видно, возвращались на базу и нас заметили на фоне берега. Мы их увидели, когда шхуна на абордаж пошла…

— Яхта-то цела?

— Да, даже не пострадала. Мы начали стрелять, а в это время с моря катер вывернул, он им половину весел сразу снес по одному борту, железный же… Погранцы на борт попрыгали, и шхуна сразу сдалась. Против автоматов не попрешь… Тогда мы решили до рассвета в море поболтаться, а утром морской лагерь захватить. Ты знаешь, дизелей теперь нет, получился большой трюм. Мы пленных туда заперли, оставили гребцов, да они и сами были рады нам помочь. Видимо, варварская жизнь им наскучила уже… Мы с майором подумали… Яхту я отправил в замок, предупредить о том, что здесь происходит, мало ли, еще помощь понадобилась бы. А сами перебрались на шхуну. Хорошее суденышко. Как рассветать стало, мы к берегу пошли, катер следом, чуть подальше. В их лагере-то сразу не разобрались, идет шхуна, и ладно, окликнули только, кто-то из гребцов отозвался, что, мол, задержались, захватили кораблик. А потом уже на берегу некогда было тревогу поднимать, да и некому. Шхуна с ходу на берег выскочила, мы с пограничниками на берег спрыгнули и сразу всех на землю положили, если кто и убежал, так мы бы всех сразу и не успели захватить. Шхуну правда придется сталкивать с мели на глубокое место…

— Ничего, у нас тут уже есть пара Архимедов, придумают что-нибудь.

— Ну и хорошо, — продолжил адмирал, — своих ребят я оставил лагерь охранять и пленных, чтобы не разбежались. Да, Санька там тоже остался. А тут как раз в лесу шум поднялся, варвары в атаку пошли. Анна решила с фланга ударить, а я на катер и сюда. Стрельнули разок, я думал, в лес куда попадем, но артиллеристы наши, видно, уже приноровились. А тут и вы из поселка в лес рванули. Ну, я думаю, надо южный лагерь пощекотать, пока они не решили в контратаку идти. В лесу-то от пушки мало толку. Мимо парохода прошли, мы часовым крикнули, куда направляемся. А там уже горит все… Вот и вся война. Варвары, куда им против технологий…

— Угу. А ты видел их ножики с наборными ручками из цветного оргстекла и пластика? Технологии… У них там в Крестах токарный цех, может, есть какой, а еще они вроде рукавицы шили. Они просто поняли, что на этот раз у них ничего не выйдет. Теперь до весны готовиться будут, — сказал Командор, — зимой-то по бездорожью не полезут. Это Петр Первый мог войска зимой по заливу послать, так у него их было десятки тысяч, мог себе позволить пару сотен и заморозить по пути… Надо и нам готовиться, я уже разведку предупредил. Хорошо бы до того, как снег ляжет окончательно, разузнать как можно больше об окрестностях на востоке и юге. Я думаю, может, скинхедов к этому привлечь? Хватит им уже вышки строить. А то скаутов далеко не пошлешь. Пойдем, команду попытаем, чего катер задержался?

— Да я спрашивал уже, — откликнулся Андрей. — Первый дизель выкинули, катер крен дал, а тут комендант сказал, чтобы второй дизель тоже вытаскивали, мол, угроза небольшая, может, мы тут и сами отобьемся. А воду закачать в бортовые цистерны — все равно не поможет…

— Это он так сказал? — уточнил Командор.

— Ну да, я тоже удивился, откуда строитель так хорошо в кораблях разбирается. А потом он еще половину команды забрал мачты готовить…

— А что, трехсот мужиков в замке ему мало показалось? В садоводстве вроде урожай собрали уже, им там делать особо нечего. Да и дорожную бригаду можно было временно взять.

— Да не знаю я! Он приказал, а тебя же нет, вот и пошли выполнять…

— Ну, доберусь я до него! — возмутился Командор. — А если бы катер только утром пришел? Тут одни головешки бы уже были… Да я на него следователя натравлю и дыбу специально под коменданта построю!

— Так он их и не собирался вечером отпускать, так и сказал, с утра пойдете. Это Анна пришла с караваном, сказала, что нечего народ в лесу томить, а как узнала, в чем дело, загрузилась с отрядом на катер и сюда… Как раз успели…

— Ладно, сегодня вечером судим убийц, даем концерт для пленных, а с утра уходим в замок. А то я смотрю, распустились они там без меня…

— А что за концерт?

— Да расскажу им про политику партии…

Уже ближе к вечеру пришли из леса последние отряды и Анна с пограничниками. Привели людей из морского лагеря. У шхуны осталось несколько часовых, мало ли кто появится, а если вода поднимется, они смогут столкнуть ее на глубину. Командор распорядился собрать всех пленных перед столбами с привязанными к ним урками. Рыбаки и пограничники оцепили толпу, наблюдая за порядком.

— Внимание все! Общество у нас небольшое, и рабочих рук не хватает. Мы стараемся каждого обеспечить жильем и питанием, — начал Командор, — но право влиться в нашу колонию надо заработать. К тому же вы на нас напали. Честным трудом вы заслужите право считаться нашими гражданами. Перед вами всего три задачи — перетащить сюда в поселок требушет, возвести вокруг поселка укрепления и проложить дорогу отсюда до нашего города. Чем быстрее справитесь, тем быстрее сможете считать себя свободными людьми. Отпустить я вас не могу, так что кто не согласен — могут присоединиться к этим, — Командор махнул в сторону столбов.

Толпа погудела, но никто не вышел, вопросов не возникало. Все ждали, что же будет дальше.

— Что касается преступников, суд у нас быстрый, жестокий, но справедливый. Эта банда убила наших людей. Главарь приговаривается к расстрелу. Исполнение — немедленно.

Два карабинера вышли к крайнему столбу, урка, привязанный к нему, злобно зыркал на всех, но молчал. Это он стрелял из карабина, и на него показали как на убийцу. По команде Командора карабинеры дали залп, и тело обвисло на веревках. Толпа сдержанно ахнула. Командор обернулся к пленным:

— Остальных соучастников завтра повесят на пепелище вашего южного лагеря как предупреждение тем, кто еще бродит по лесу или захочет вернуться и напасть на нас. Все, собрание окончено, вам сегодня еще свой лагерь огораживать. Разойдись!

— За что! — заголосил один из привязанных. — Я невиновен!

К Командору подошел священник.

— Не по-христиански это! — с укоризной обратился он к командиру.

— Вот что, святой отец, оставьте земные заботы мне, а сами займитесь своими духовными делами, — отрезал Командор, — на вас несколько десятков раненых и почти сотня военнопленных, нуждающихся в утешении. И подумайте о том, как вы станете строить церковь, а то у нас уже один мулла мечеть возводит…

— Только этого и не хватало, — проговорил батюшка, крестясь и отходя в сторону.

Командор посмотрел, как ведутся работы в лагере на предполье, и пошел на катер. Адмирал остался руководить работами. Поселок постепенно возвращался к мирной жизни. На кромке леса уже рубили деревья под новые бараки. Все же уходить далеко в лес Командор не разрешил. На пароходе тоже было спокойно, бродил по борту часовой, да пулеметный расчет вернулся на свою точку под мачтой, держа под прицелом берег. Катамаран и катер пришвартовались к бортам судна. Командор поднялся в каюту капитана. Здесь уже все убрали и помыли, но каюту никто не занимал. Небольшая скромная каюта, умывальник и сортир у входа, душевая кабинка, узкая стандартная койка, небольшой откидной стол. Шкафчик для личных вещей, книжная полка. Одно преимущество, сразу рядом за стенкой мостик. На книжной полке лежало несколько книг и толстый журнал для записей. «Это не судовой ли журнал? Выцвело все… Как он хоть назывался-то? „Волгодон“ что ли, номерной… Так это река-море, их вроде на Балтику не пускали. Ничего не разобрать». Командор положил журнал обратно и решил вернуться на катер. На палубе его догнала Анна: