Мы не будем извиняться за наш стиль жизни или колебаться, защищая его.

А тем, кто ради своих целей сеет террор и убивает невинных, мы говорим: наш дух сильнее и его не сломать (P), вы не сможете пережить нас (P) и мы победим (P). Потому что мы знаем, что наше пестрое наследство – это сила, а не слабость (I). Мы нация христиан, мусульман, иудаистов и индуистов (I). Языки и культуры со всех концов света принимали участие в формировании нас как нации (I). А поскольку мы попробовали горький вкус гражданской войны и сегрегации и вышли из этой темной части нашей истории более сильными и объединенными (I), мы верим, что застарелая ненависть когда-нибудь пройдет (I), что линии племен разрушатся (I), поскольку мир становится теснее, наша общая человечность должна проявиться себя (I) и что Америка должна сыграть свою роль (P) в воцарении новой эры мира (E).

Мусульмане: мы ищем новый путь (E), основанный на взаимных интересах и взаимном уважении (I). Лидеры, которые жаждут сеять конфликт по всему миру или обвинить Запад во всех бедах своего общества, знайте: ваши сограждане будут судить вас (А) по тому, что вы можете построить, а не потому, что вы можете разрушить (P).

Те, кто цепляется за власть посредством коррупции и обмана, а также подавления инакомыслия, знайте: вы на неверной стороне истории, но мы подадим вам руку, если вы готовы предварительно разжать ваши (I).

Люди, принадлежащие к бедным нациям: мы готовы пообещать работать рядом с вами (I), чтобы сделать ваши фермы цветущими и дать возможность течь чистой воде (P); накормить нуждающиеся тела и насытить голодные умы (P).

А тем нациям, которые, как и наша, наслаждаются относительным изобилием, мы можем сказать, что мы не можем более позволять безразличие по отношению к страдающим за пределами наших границ (I), не можем потреблять мировые ресурсы, невзирая на последствия (A). Потому что мир изменился и мы должны измениться вместе с ним (E).

И по мере того как мы обдумываем дорогу, открывающуюся перед нами (Е), мы со смиренной благодарностью вспоминаем тех храбрых американцев (I), которые в эти самые минуты патрулируют удаленные пустыни и горы (P). У них есть что сказать нам. И павшие герои, которые покоятся в Арлингтоне, обращаются к нам сквозь века.

Мы чтим их (I) не только потому, что они стражи нашей свободы (A), но и потому, что они олицетворяют дух служения (I) – готовность найти смысл в чем-то несоизмеримо большем, чем человек сам по себе (E). И вот сейчас, в этот самый момент, который определит судьбу целого поколения, мы должны преисполниться именно этим духом (I). Как бы много правительство ни могло сделать и как бы много оно ни должно было сделать (P), но в конечном счете именно вера и решимость американского народа – вот то, на что полагается эта нация (I). Это доброта принять незнакомца, когда рушатся законы гостеприимства (I), самоотверженность работников, которые скорее урежут собственные рабочие часы, чем увидят, что их друг потерял работу (I), – вот то, что ведет нас сквозь темные времена.

Это храбрость пожарного штурмовать заполненный дымом лестничный пролет (P), но также и родительская готовность растить ребенка (I) – вот что решает нашу судьбу.

Наши испытания могут быть внове для нас (E). То, как мы будем справляться с ними, тоже будет новым (E). Но ценности, от которых зависит наш успех, – честность (A) и усердная работа (P), отвага (P) и честная игра (A), толерантность (I) и любопытство (E), лояльность (P) и патриотизм (I), – все эти вещи нам привычны. Все они не лгут. Они были движущей силой прогресса на протяжении нашей истории (E).

То, что от нас требуется, – это возвращение к этим истинам (A). То, что требуется от нас сейчас, – это новая эра ответственности (A) – признание каждым американцем, что у нас есть обязанности перед самими собой, перед нашей нацией и перед миром в целом. Обязанности (P), которые мы не только принимаем без нежелания, но беремся за них с радостью (P), твердо зная, что нет ничего более подходящего духу, вернее определяющего наш характер, чем полностью отдаваться трудной задаче (P).

Это цена гражданства (A).

Это источник нашей уверенности – знание, что Господь призывает нас сформировать свою судьбу (E).

Это смысл нашей свободы и веры, то, почему мужчины, женщины и дети разных рас и вероисповеданий могут собраться вместе для празднования (I) вдоль этой прекрасной улицы, и то, почему человек, чей отец меньше шестидесяти лет назад не мог работать в местном ресторане, может сегодня стоять перед вами, принимая самую священную из клятв.

Так давайте отметим этот день почитанием того, кто мы такие и куда привело нас наше путешествие (P). В год рождения Америки, в самый холодный из месяцев, маленькая группа патриотов согревалась у умирающих костров на берегах ледяной реки. Столица была покинута. Враг наступал. Снег был запятнан кровью.

В тот самый момент, когда исход нашей революции был под самым большим сомнением, отцы нашей нации приказали, чтобы людям были прочитаны следующие слова:

«Да будет известно всему миру… что посреди зимы, когда ничто кроме надежды и достоинства не могло выжить…, город и страна, поднятые одной общей опасностью, пришли, чтобы встретиться с ней лицом к лицу» (P).

Америка, перед лицом нашей общей опасности, в этой зиме наших невзгод, давай будем помнить эти вечные слова. С надеждой (Е) и достоинством давайте снова поборем ледяные течения (Р) и вынесем надвигающиеся шторма (Р). И пусть дети наших детей скажут, что, когда настала пора наших испытаний, мы отказались закончить это путешествие (P), что мы не повернули назад и не поколебались (P), и, устремив взгляд на горизонт (E), с Божьей милостью (I) мы понесли (P) этот великий дар свободы и доставили его (P) в целости следующим поколениям (E).

Спасибо. Да благослови вас Бог. И благослови Бог Соединенные Штаты Америки.

Если контент-анализ корректен, то стиль Обамы в первую очередь (Р), потом (I), а затем (E) и (A). Мы относим (Р) – контент его речи к ситуации, в которой оказались США: он должен апеллировать к кризису и к тому, что нужно сделать. Таким образом, возможно, что (Р) – характеристики более принадлежат ситуационному императиву, нежели стилю.

Мы полагаем – и это не стало для нас сюрпризом, – что он преимущественно (I) и после этого (Е).

Это делает его государственным деятелем.

В прошлое десятилетие были весьма востребованы теория и практика основанной на коллективизме японской системы с ее аксиомами менеджмента команды и командного производства.