Сегодня имеются большие достижения в области создания человеко-машинных интерфейсов графического, привычного для людей, отображения баз данных в режиме реального времени. Особые перспективы для встраивания в когнитивные способности различного рода систем, базирующихся на информационных компьютерных технологиях, дают работы, которые проводятся в рамках директивы 3012 министерства обороны.

Нельзя также забывать, что исследования, проводимые в соответствии с директивой 3047 министерства обороны, открывают новые возможности для раскрытия резервов человеческой психики и когнитивных способностей, которые в сочетании со встраиванием аппаратно-программных комплексов дают принципиально иное качество командирам и солдатам всех родов войск.

Не только военная, но и, возможно, в первую очередь, коммерческая и гражданская сферы демонстрируют, что новое поколение робототехники требует гораздо большей энерговооруженности, чем роботы предыдущих поколений. В военной сфере это в полной мере относится не только в БАРСам, но и к транспортным и разведывательным АРСам, а также экзоскелетам.

Повышенная энерговооруженность и автономность нового поколения робототехники, которое должно быть способно функционировать не часы, а дни, а возможно и недели без участия человека, предполагает использование принципиально новых типов аккумуляторов, топливных элементов, а также в тех случаях, когда это возможно, возобновляемых источников энергии, типа солнца, приливов, морских течений и т. п.

Особые перспективы для применения военных АРС всех типов и БАРС открывают последние разработки американских ученых в рамках программ DARPA, а также проект наших европейских союзников в области новых сверхъемких топливных элементов.

Войны ведут солдаты и офицеры, летчики и моряки. Но оружие для них производится в соответствии с решениями чиновников. Культурные и бюрократические факторы функционирования министерства обороны в решающей степени определяют перспективы вооруженных сил США иметь или не иметь лучшее в мире вооружение для победы в будущих конфликтах.

Культура может быть как мощным катализатором, так и тормозом для инноваций. Пример DARPA и IARPA показывает, что могут быть созданы организации, которые длительное время своими решениями открывают дорогу принципиально новым, меняющим облик мира не только в военном, но и в коммерческом и гражданском планах инновациям и изобретениям. Сегодняшний мир во многом создан усилиями DARPA и корпорации MITRE. Однако исторические примеры свидетельствуют о том, что зачастую чиновники и высшие политические руководители, принимающие решения, обрекали свои армии на поражения из-за того, что не предоставляли в их распоряжение перспективные новинки. Все знают хрестоматийную историю о том, как Франция потеряла все, когда Наполеон не поверил изобретателю парохода. Такие примеры можно найти во всех странах мира. Соединенные Штаты отнюдь не являются исключением. В последние 15 лет многие инновации, в том числе выпестованные DARPA и MITRE, были сначала отвергнуты Пентагоном, ушли в гражданский сектор и лишь после коммерческого успеха с опозданием вернулись в вооруженные силы.

Вторая проблема состоит в том, что командиры плохо понимают возможности новых высокотехнологичных вооружений и не используют их либо применяют ненадлежащим образом, не в тех сферах и для выполнения неправильных миссий. Это является результатом пренебрежения технологическим образованием в последние годы в рамках подготовки высшего и среднего командного состава, а также недостаточным вниманием к этим вопросам при переподготовке. Сегодня в гражданском секторе имеются многочисленные примеры успешного обучения уже взрослых, сформировавшихся людей новым профессиям или навыкам. Пентагону не надо изобретать велосипед, а надо просто быстро перенять гражданский опыт и развернуть сплошное, а главное контролируемое обучение командного состава знаниям и навыкам, необходимым для использования АРС и БАРС. В полной мере это относится и к рядовым бойцам.

Свою негативную лепту в неприятии на уровне команд и подразделений вооруженных сил инноваций сыграла и политика Пентагона последних десятилетий. Министерство обороны старалось закупать все более совершенное и дорогостоящее оборудование и вооружение. Мало того, что оно было плохо приспособлено для ведения подавляющего большинства войн и конфликтов, в которых участвовали Соединенные Штаты в последнее время, вдобавок оно показало себя ненадежным и мало живучим. В результате солдаты и офицеры, непосредственно участвующие в боях, были склонны использовать уже длительное время взятые на вооружение танки, самолеты, корабли, стараясь уклониться от новинок. И дело здесь не только и не столько в косности и недоверии ко всему новому и непривычному, сколько в чрезмерной сложности и малой эргономичности такого рода вооружений, а также отсутствие их сервисной и технической поддержки.

К счастью, переход к модульным роботизированным боевым платформам, на основе которых изготовляются АРС и БАРС для отдельных родов войск и даже специальных миссий, облегчает унификацию, техническое обслуживание, ремонт и освоение новой техники. Робототехнические системы, созданные на модульной основе, будут более приемлемы для солдат и офицеров вооруженных сил, чем супердорогостоящие монстры, которые так и не появляются на поле боя, а ублажают взор чиновников и радуют подрядчиков.

Помимо Бермудского треугольника, где пропадают самолеты и корабли, на планете есть еще одно удивительное место. Это «Долина смерти», расположенная в Пентагоне между исследованиями и разработками, и принятием решений о программах вооружений. Исследовательские лаборатории, такие как DARPA, IARPA, MITRE и Офис Морских Исследований – ONR, часто создают не только прорывные, но и уникальные инновации. Но они умирают на стадии разработки программ закупок вооружений и военной техники. Особенно печальная ситуация стала складываться в последнее время. И раньше разработка программ по проведению тендеров на конкретные виды техники и вооружений предполагала множество внутри– и межминистерских согласований, процедур и т. п.

В условиях сокращения бюджета Пентагона сложность и количество таких согласований и процедур не уменьшились, а увеличились. В среднем сегодня полный пакет документации, необходимой для принятия решения о выставлении на тендер нового типа оружия, составляет не менее полутора тысяч листов и предполагает получение 400 согласований. Понятно, что шансов в таких условиях прорывным разработкам своевременно попасть в программу, нет никаких. Дополнительно уже на стадии тендеров по некоторым видам вооружений и техники происходит негативный отбор. Дело в том, что по многим видам вооружений срок между объявлением тендера и расчетом за произведенные после победы на тендере вооружения составляет более 4,6 года. Небольшие компании, стар-тапы и университетские группы, просто не могут ждать такое время. Мы уже не говорим о том, что ни одна уважающая себя высокотехнологическая компания, если она не является многолетним подрядчиком Пентагона, просто не сможет соответствовать требованиям, предъявляемым к участникам тендера. Мы плохо отдаем себе отчет, что в последние годы перестали отличаться от России с ее византийскими требованиями к документации.