Один особый аспект развития Санкт-Петербурга, который обычно упускают из виду, состоит в том, что, как и в других русских городах, церкви являлись здесь ключевым элементом в формировании городских пространств, а также в ритуальной и повседневной жизни209. Рассматривая то, что она назвала «слуховым ландшафтом» Петербурга, И.А. Чудинова выделяет пушечную стрельбу с двух городских крепостей как светский способ оповещения о времени, но также подчеркивает, что церковные колокола оставались здесь важной частью повседневной жизни, как в других русских городах. В колокола звонили не только для того, чтобы созывать прихожан на ежедневные и воскресные богослужения, но и в некоторые моменты в ходе самой церковной службы, а кроме того, колокола оставались непременной частью праздничных богослужений и вообще публичных торжеств. Да и центр города изначально фокусировался в пространстве Петербургской стороны, где находился собор Святой Троицы с прилегающей площадью. Храм был основан в 1703 г. и играл центральную роль во многих важных городских церемониях на раннем этапе истории города210. Так, в 1721 г. Петру был пожалован императорский титул после богослужения в Троицком соборе во время празднования Ништадтского мира211.

Однако при преемниках Петра центр тяжести постепенно сместился на Адмиралтейскую сторону, где размещались Зимний дворец и многие из виднейших дворцов города и пролегал главный проспект. Церковь Рождества Богородицы на Невском проспекте была освящена в 1737 г. и вскоре сделалась центром церковной жизни двора. В начале 1740-х гг. она стала обладательницей иконы Казанской Божьей Матери, связанной с родом Романовых, и с тех пор известна под этим именем212. Здесь проводились царские свадьбы, годовщины коронаций, молебны в честь именин и дней рождения. Эта церковь играла важную роль и в других крупных религиозных праздниках, отмечавшихся двором в Петербурге: так, отсюда отправлялась в путь ежегодная процессия в Александро-Невскую лавру в день святого, давшего имя монастырю213. Благодаря своему расположению на Невском проспекте Казанская церковь включалась и в другие важные празднования, такие как торжественный въезд Анны Ивановны, а затем Елизаветы, после коронования в Москве (которые мы рассмотрим далее, в главе третьей). Важнейшие пункты по всему городу – царские дворцы, Летний сад, главные церкви – ярко свидетельствуют о том, что различные пространства внутри Петербурга – официальные, праздничные, религиозные – в значительной степени совпадали.

За петровский и послепетровский периоды Санкт-Петербург и образующие его пространства значительно преобразились, хотя перемены и не были бесспорными по своим результатам. Город был правильно организован и как материальный объект, и с точки зрения его заселения, но строился и заселялся он в таком ускоренном темпе, которой негативно сказался на ожидаемой регулярности. Некоторые районы города, особенно на окраинах, оставались неразвитыми или застроенными как попало. Природа, пусть и укрощенная до некоторой степени в фазе строительства города, все еще оставалась здесь неотвратимой и нередко опасной силой. Впрочем, в других отношениях Санкт-Петербург оказался удачным опытом создания новых пространств в российском контексте, в частности он стал местом проведения первых официальных ассамблей и пребывания Академии наук. Он также, что особенно важно, стал средоточием праздничного календаря русского двора, так как именно здесь проводилось большинство его главных церемоний. Как и в случае с резиденциями других европейских дворов, эти характеристики Петербурга служили решающей основой для его признания на международной арене и, в конечном счете, для достижения известного престижа. В итоге, хотя первоначальные результаты были неоднозначными, они явственно показывали, в каком направлении будет двигаться Россия до конца столетия и далее.

Многочисленные реформы, проведенные Петром I, были связаны с представлением о Polizeistaat раннего Нового времени, т.е. об упорядоченном, или хорошо организованном, полицейском государстве. В данном случае слово «полицейское» подразумевает «институциональные методы и процедуры, необходимые для обеспечения безопасного и организованного существования населения»214. Впрочем, как заметил один из ведущих историков России XVIII в., полиция здесь была не просто институтом, но также образом мыслей о власти и роли государства215. Эту интерпретацию можно связывать с концепцией социального дисциплинирования, в той мере, в которой сильная центральная власть – ядро полицейского государства – была способна эффективно контролировать общественное поведение. Санкт-Петербург представлял собой удобный полигон для внедрения такой системы контроля, так как он был первым городом в России, в котором появился специальный институт – полиция, орган, предназначенный для проведения в жизнь дисциплинирующих указов. Однако необходимость в подобной системе контроля, особенно последовательного ее применения, зачастую означала, что реальная повседневная жизнь Петербурга была далека от идеала.

В настоящей главе рассматриваются сначала общие вопросы, касающиеся полицейских органов управления и связанных с ними понятий, таких как социальное дисциплинирование и надзор, а затем – роль Главной полицмейстерской канцелярии в Петербурге, которая оказывала влияние на ряд сфер повседневной жизни города, тем самым помогая их регулировать. В частности понятия «регулярности» и «доброго порядка», или «благочиния», рассмотренные в предыдущей главе в связи с планированием при строительстве Петербурга, лежали в основе деятельности Полицмейстерской канцелярии. Попытку регулировать таким способом жизнь общества можно рассматривать сквозь призму указов о полиции, изданных в этот период. «Благочиние» в петербургском обществе зависело от здоровья и безопасности населения, а значит, на полицию возлагалась борьба против всех вероятных угроз, включая пожары, болезни и преступления. В данной главе выделены три аспекта публичной жизни, которые власть неоднократно пыталась отрегулировать в этот период – пьянство, азартные игры и распутное поведение. Меры, принимавшиеся российскими властями, сопоставимы с тогдашними усилиями подобного рода во всех странах Европы, как по целям, так и по результатам. Реакция населения Петербурга на указы такого рода в этой главе не рассматривается, потому что существует отличное современное исследование, посвященное населению города в петровское время и его практике обращения в суды, чтобы отстаивать свои позиции по разнообразным делам216.