Первые встреченные ими посты фельджандармерии даже не останавливали небольшую колонну, удовлетворившись беглым разглядыванием издалека висевших на лобовом стекле пропусков с характерной черной полосой наискосок. Зато этот, включавший десяток вооруженных пистолетами-пулеметами унтеров и рядовых, во главе с лейтенантом, оказался более бдительным. Или сказывалось то, что прямо напротив, метрах в пятистах от будки поста, поперек дороги торчала импровизированная баррикада из пары разбитых танков типа 38(т) без башен, рядом с которыми стоял часовой в русской форме с автоматической винтовкой?

– Ваши документы, господа, – подошедший к легковушке штабс-фельдфебель настороженно смотрел на сидящих в автомобиле, а шедшие за ним жандармы стояли грамотно, не перекрывая друг другу сектора обстрела и держа свои «Эрмы» наготове. Не говоря ни слова, Кнохляйн протянул ему командировочное предписание. Посмотрев на него, фельдфебель резво отбежал к стоящему неподалеку лейтенанту. Вернулись они уже вдвоем.

– Так, – изучив протянутые бумаги, лейтенант удивленно посмотрел на Фрица. – Значит, вы направлены для выполнения особого задания к русским? Смело… – протянув документы, он махнул рукой стоящему у шлагбаума рядовому.

– Езжайте, – лейтенант уже не смотрел на сидящих в машине, а штабс, подмигнув, шепнул одними губами:

– Удачи, камрады…

г. Лондон.

Первушин Андрей Иванович, предприниматель

Проснулся Андрей поздно. Даже не умываясь, включил ноутбук. Утро начинается не с «Нескафе», блин! На первом же новостном сайте в глаза бросилась огромная надпись:

«Соединенные Штаты и Великобритания объявили геноцид русских».

«Зашибись! До такой фразы я не додумался». – Первушин просмотрел еще несколько страниц в разных странах и довольно улыбнулся. Потом привел себя в порядок и отправился в бар на первом этаже. Есть хотелось неимоверно.

– Эндрю! – удивился уже знакомый бармен. – Но вы же собирались улететь в Россию?

– Угу! – пробурчал Андрей, одновременно делая заказ. – Меня не выпустили, Билл. Какое-то постановление вашего правительства.

Бармен смотрел на него круглыми глазами:

– Так это правда?

– Что? – совершенно естественно удивился Первушин.

– Смотри!

Билл вытащил пульт и перевел мониторы в баре на новостные каналы. Замелькали уже знакомые заголовки.

«Оголодавшие невыпущенные русские выйдут на большую дорогу».

«Руки прочь от русских братьев!»

«Права человека – пустой звук для британского правительства!»

«Русские займут рабочие места британцев, а тем останется умереть от голода».

«Нарушаются права несчастных граждан Советского Союза».

«Дэвид Камерон сошел с ума! Великобританией правит сумасшедший!»

«Камерон собирается кормить русских на деньги налогоплательщиков».

«Чудовищное преступление мирового капитала».

«Почему не выпускают русских мафиози?»

«Железный занавес» Камерона. Кому это выгодно?»

«Британия для британцев! Русских – в Россию!»

Андрей некоторое время делал вид, что внимательно слушает.

– Ну, ваша пресса, как всегда, немного утрирует, – наконец произнес он. – Грабить я никого не собираюсь.

– А на что ты будешь жить?

Первушин задумался.

– Месяца на два мне денег хватит. А дальше… Либо этот маразм закончится, либо придется искать работу. Пожалуй, стоит переехать в гостиницу подешевле…

Ему хватило выдержки с самым серьезным лицом позавтракать (скорее, пообедать), перекинуться парой фраз с портье и двумя знакомыми туристами из Бристоля и дойти до своего номера. И только там лицо бывшего морпеха исказила злорадная ухмылка.

г. Ташкент.

Егор Евсеев, альпинист

– Итак, гражданин Евсеев, с какой целью вы пересекли границу Советского Союза?

Егор посмотрел на сидевшего за столом человека. Лейтенант госбезопасности. Вроде как следователь. Вопросы второй день задает одни и те же, явно пытаясь поймать на несоответствии. Ну-ну… Влад еще в машине проинструктировал: правду, правду и только правду. Ничего, кроме правды. Иначе раньше или позже запутаешься. И при этом как можно меньше информации. Не болтать. Отвечать на вопросы, и только. «Все, что вы скажете, может быть использовано против вас».

– Мы совершали туристский поход. По заранее утвержденному плану должны были пересечь границу Китая и Киргизии. Разрешение обоих правительств я сдал при задержании. О появлении Советского Союза не знал.

– Да? А вот ваш подельник, – лейтенант заглянул в лежащий перед ним лист, – Алексей Кадышев, признался, что именно ваша группа организовала временной катаклизм. А дальнейшей вашей целью был шпионаж в пользу Китайской Народной Республики. Что вы на это скажете?

«Грубо, товарищ лейтенант. Понимаю, почему ты выбрал Лешку. Он физик, как и я. Вот только если кого и невозможно расколоть, то именно его. Хоть иголки под ногти загоняй. Кроме всего прочего, у Кадышева болевой порог понижен. Максимум, чего добьешься, что озверевший Леха начнет крушить все вокруг. А при его звериной силе это очень чревато».

– Спросите у него. Я ни о чем подобном не знал.

– А что, простите, два физика делали в одной группе? – вкрадчиво спросил чекист.

– По горам ходили, – ответил Егор. – Альпинисты мы.

– Не хотите, значит, сотрудничать со следствием? – лейтенант поднял глаза от бумаг и уперся взглядом в лицо Егора. Наверное думал, что у него тяжелый взгляд.

– Почему не хочу. Хочу. Потому и отвечаю вам честно и откровенно. Одну только правду.

Лейтенант постучал карандашом по столу.

– Хорошо. Тогда объясните назначение этих предметов.

Егор пожал плечами и произнес:

– Первым справа лежит ледовый инструмент. Жаргонное название «шакал». Разновидность ледоруба. Применяется для прохождения отвесных ледовых стен. Так же может применяться для забивания крючьев на скальных участках…

То, что предметы не надо трогать, объяснили на первом допросе. Хорошо – до того, как он потянулся к предметам.

– Вы утверждали, что в группе не имелось оружия. А как же этот «шакал»?

– «Шакал» оружием не является.

– Да? Вы же говорите – разновидность ледоруба. Правильно?

– Правильно.

– А чем убили Троцкого? – торжествующе произнес лейтенант. – Ледорубом! Не оружием убить нельзя!

Логика следака Егору даже понравилась. Хотелось что-нибудь ответить. Эдакое. Насчет кости в голове. Сдержался.

– По законам страны, в которой мы находились, данный предмет оружием не является. И насколько я помню историю, по законам СССР – тоже. Но вам видней.