И с облечением выдохнул. Гараж пуст. Старого зеленого «доджа» Софи там не было. А это значит, что все это время она находилась в Форт-Детрике. А раз так, то не получила его послания на автоответчике, чем и объяснялось отсутствие света над крыльцом. Он глубоко вздохнул и сразу почувствовал себя лучше.

Потом вернулся к «триумфу» прежней дорогой. И, проехав с четверть мили, притормозил возле телефона-автомата. Просто не мог дождаться, когда, наконец, услышит ее голос. Набрал номер телефона в ее кабинете. На четвертом гудке включился автоответчик: «Сейчас меня нет на месте. Пожалуйста, оставьте свое сообщение. Как только вернусь, перезвоню. Спасибо».

От звонкого чистого голоса у него защемило в груди. И еще возникло странное чувство, которое никак не удавалось определить словами. Одиночество?

Он снова стал набрать цифры. Ему ответил уже другой, бодрый и деловой голос:

— Армия США, Форт-Детрик, отдел безопасности.

— Говорит подполковник Джонатан Смит, из ВМИИЗа.

— Ваш идентификационный номер, подполковник?

Он назвал номер.

В трубке настала пауза. Затем:

— Благодарю, подполковник. Чем можем помочь?

— Соедините меня с отделом охраны во ВМИИЗе. Щелчки, слабые гудки и новый голос: «ВМИИЗ, отдел безопасности, Грассо».

— Грассо? Это Джон Смит. Послушайте...

— О, так вы вернулись, подполковник! Все в порядке? Док Рассел очень волновалась и...

— Все прекрасно, я в полном порядке, Грассо. Только что звонил ей. Но она не подходит к телефону. Вы случайно не знаете, где она может быть?

— Когда я заступил на дежурство, она была в списке ночной смены. И что-то не видел, чтобы она уходила.

— А во сколько началась ваша смена?

— Ровно в полночь. Она, наверное, в лаборатории, вот и не слышала вашего звонка.

Смит взглянул на часы — 4.42 утра.

— А вы не могли бы подняться и проверить?

— Конечно, подполковник. Я вам перезвоню.

Смит продиктовал ему номер телефона-автомата. Потянулись долгие томительные секунды, с каждой, казалось, было все труднее дышать. Прохладный ночной воздух казался удушливо-жарким. Нет, это в этой чертовой будке страшно жарко и душно.

Он вздрогнул, когда, наконец, зазвонил телефон.

— Да?

— Ее там нет, подполковник. И кабинет, и лаборатория заперты.

— И вы не заметили ничего... необычного?

— Да нет, все вроде бы в порядке. Все закрыто и опечатано должным образом. — В голосе Грассо слышалось легкое раздражение. — Черт, прямо не знаю, как это я ее проглядел. Наверное, воспользовалась каким-то другим выходом. Но вы можете позвонить охраннику у ворот.

— Спасибо, Грассо. Соединишь меня?

— Само собой, док.

Через несколько секунд ему ответил другой, страшно сонный голос:

— Форт-Детрик, ворота, Шредер.

— Это подполковник Джонатан Смит, ВМИИЗ. Скажите, Шредер, доктор Софи Рассел выходила с базы сегодня вечером или ночью?

— Не знаю, подполковник. Просто я не знаю в лицо доктора Рассел. Попробуйте позвонить парню, что дежурит в здании.

Смит тихо чертыхнулся. Эти охранники в штатском вечно менялись, и смена у них была более долгой, чем у военной охраны. И ни для кого не было секретом, что они частенько засыпают в своих будках у ворот. Ведь там имелся шлагбаум, не пропускающий на территорию машины. А если какая-нибудь собиралась проехать, шум будил их. Однако там не было предусмотрено шлагбаума при выезде.

Он повесил трубку. Возможно, она слишком устала, чтобы добираться до Турмонта на машине. Это, в свою очередь, означало, что она могла переночевать в своей маленькой квартирке в Фредерике, которую продала, но все вещи еще не вывезла. Он может позвонить туда, но это вряд ли что-нибудь даст. Когда человек работает сутками напролет и приехал поспать несколько часов, он вряд ли оставит телефон включенным.

Он гнал машину вперед и обдумывал ситуацию. Она так устала, что вышла из лаборатории через другой, запасной выход, не желая сталкиваться с кем-то из знакомых. Это понятно и вполне объяснимо. Именно так, наверное, она и поступила. А охранник у ворот просто прозевал ее, должно быть, спал. И отправилась она прямиком к себе на квартиру. Он тихо войдет и скользнет к ней под одеяло. И она почувствует его присутствие, даже не просыпаясь. Улыбнется во сне, тихо пробормочет что-то и тесно-тесно прильнет к нему. И ее бедро будет таким теплым. А он тоже улыбнется, поцелует ее в плечо и будет любоваться, как Софи спит, пока не заснет сам. Он обязательно...

* * *

Вряд ли в путеводителях в качестве одной из достопримечательностей исторического города Фредерика упоминался Форт-Детрик. Обнесенный сетчатой изгородью, с постом охраны у входа, Детрик представлял собой военную базу средней степени секретности, расположенную в центре жилого района. Квартира Софи располагалась в доме в пяти кварталах от базы.

Смит остановился на улице, огляделся по сторонам. Вроде бы никого. Вышел из «триумфа», тихо прикрыл дверь и прислушался. Ему казалось, он слышит кашель и похрапывание спящих. То взрыв смеха, то сердитый пьяный голос, говоривший на повышенных тонах. Одинокий автомобиль с визгом тормозов свернул за угол. Звуки обычной городской жизни.

Но никаких звуков или движений, которые могли бы показаться угрожающими.

У него был ключ от входной двери в трехэтажное здание. Он отпер ее, вошел в вестибюль и неслышно двинулся по ковру к лифтам. В этот поздний час вокруг ни души.

Вот, держа пистолет в руке, он остановился у двери в квартиру на третьем этаже. Прислушался. Из квартиры не доносилось ни звука. Повернул ключ в замке, раздался щелчок, показавшийся громким, как взрыв.

Легким толчком Смит отворил дверь и распростерся на ковре в прихожей.

Квартира была погружена во тьму. Ни звука, ни движения. На ладони после прикосновения к маленькому столику возле двери остался тонкий слой пыли.

Он поднялся и скользнул в темную гостиную, а уже оттуда — в маленький коридорчик, ведущей к двум спальням. Обе пусты, постели аккуратно застланы. На кухне ни единого признака того, что кто-нибудь тут недавно ел или хотя бы выпил чашку кофе. Раковина сухая. Холодильник молчит, выключен еще несколько недель тому назад.

Ее здесь нет и не было.

Чувствуя все нарастающее беспокойство, Смит прошел в гостиную. Включил свет. Все в полном порядке, никакого следа борьбы или того, что здесь производился обыск.

Ничего. Квартира чиста и нетронута, словно музейный экспонат.

И если ее убили или похитили, то произошло это не здесь.

В лаборатории ее не было. У него дома в Турмонте — тоже. И здесь нет. И он не имел ни малейшего понятия о том, что с ней могло случиться.