Пришлось рассказать все еще раз. Лукманов покачал головой.

— Ничего не скажешь, наломали вы дров, товарищ Аширов. Нелегко мне будет защищать вас. Но если вы дадите слово, что впредь будете обдумывать подобные шаги, я отпущу вас домой.

— Я не имею права освобождать арестованного, товарищ Лукманов, — неуверенно сказал Айдогды.

— Доложишь начальнику милиции, что председатель райисполкома отменил его приказ.

* * *

Мурзебай крепко держал в руках председателя колхоза.

— Тебе следует порвать все связи с Гочаком, — сказал он Гулджану.

— Он родственник мне, Мурзебай… трудно будет сделать это.

— Разве ты видел, чтобы в летний зной вдруг зазеленели холмы, а, Гулджан?

— Нет, конечно… в зной и трава сохнет и все желтеет.

— Точно так же засохнет и погибнет в колхозном зное Гочак. Он сам вырыл себе могилу. Единоличник! Если ты не порвешь с ним как можно быстрее, предупреждаю, погибнешь вместе с ним. Скажут про тебя: вражеский прихвостень и вычеркнут из списков. И тогда тебе конец, даже я не смогу помочь.

Дрожа от страха, входил на следующий день Гулджан в кабинет Поладова. От волнения он едва шевелил языком.

— Значит, в вашем колхозе тоже есть кулаки?

— Есть… Один-единственный. Правда, он мне приходится родственником…

— Ну, так чем он занимается? Дезорганизацией работы? Распространяет вредную агитацию?

— Вот-вот… агитацию. Действует исподтишка. Мне угрожает. — Если будешь, говорит, служить преданно своему колхозу, убью, как муху. И поклялся хлебом и солью. Оружие у него…

Позвонив новому начальнику милиции Горелику, Поладов передал ему сведения о Гочаке, предупредив и об оружии.

А Гочак тем временем, словно почувствовав опасность, спал по ночам на крыше своего дома, чутко прислушиваясь к собачьему лаю. И все-таки он не заметил, кто и когда закопал какой-то сверток в самом углу двора. Только когда собака стала рыть лапами землю в этом углу, он побежал за лопатой и выкопал старую берданку, завернутую в кошму.

Но тут отчаянно залились лаем собаки и послышался конский топот. Едут… к нему! Гочак-мерген едва успел бросить берданку в колодец, как сильно забарабанили в ворота.

Милиционеры вошли во двор и направились прямо к яме.

— Что здесь было закопано?

— Это вы спросите у Гулджана.

— Двор-то не Гулджана, а ваш.

— Кто донес вам, что здесь яма, тот и должен знать, что в ней закопано. Вот и спрашивайте у того, кто донес.

— Обыскать весь двор, — приказал Горелик. Да, не ошибался, похоже, Поладов, когда предупреждал его, что Гочак — хитер и коварен. Ясно, что в яме было оружие, как ясно и то, что Гочак успел его перепрятать. Но как старый разбойник ухитрился узнать, что мы нагрянем к нему с обыском? И почему он не закопал яму? А, понятно — просто не успел. Следовательно, оружие где-то здесь.

Горелик отозвал в сторону Бабакули.

— Вы наблюдали за двором?

— Глаз не сводили.

— Выходил кто-нибудь за это время?..

— Никто. Кроме Меджек-хан…

— Что? Почему выпустили его? Ведь я приказал никого не выпускать. Теперь понятно — оружие увез ваш этот… хан.

— Была бы винтовка, мы бы увидели ее. А кроме того… Меджек-хан не такая. Она девушка гордая. Зачем ей винтовка — ее и так никто не осмелится тронуть.

— О какой девушке ты говоришь, товарищ Аширов?

— О Меджек-хан, начальник. Не девушка — огонь. Гочак-мерген всегда мечтал о сыне, а когда родилась дочь, назвал ее этим мужским именем. Меджек-хан выросла настоящим джигитом; она оправдывает свое имя — настоящий волк…

Он не успел договорить. В ворота на всем скаку влетел всадник.

— Э, шайтан… чуть не убила, — отпрянул в испуге Гулджан. А девушка, не слезая с коня, окинула взглядом полный незнакомых людей двор, затем с тревогой спросила Гочак-мергена:

— Что случилось, отец?

— Твой дядя Гулджан пришел к нам в гости, сынок. А для того, чтобы ему было не так страшно, пригласил с собой милицию. Дядя Гулджан видел, как мы с тобой вон в том углу закапывали оружие.

— Ах так! — И Меджек-хан с таким выражением взглянула на мгновенно побледневшего Гулджана, что тот отошел подальше.

— Товарищ начальник, — прошептал он на ухо Горелику и потянул его за рукав.

— В чем дело, председатель?

— Товарищ начальник, этого… эту Меджек-хан… ее нужно тоже арестовать. Она дочь кулака, такой же враждебный элемент, как и он сам. Оставить ее — нанесет большой вред.

Горелик увидел, что Гулджан весь трясется, и ему стало неприятно смотреть на Гулджана.

— О каком вреде вы говорите?

— О, она бешеная… может убить кого-нибудь. Активистов может убить, меня…

— Пока мы еще не нашли оружия, которое должны были найти. Для того чтобы арестовать человека, должны быть более веские основания, чем страх.

— Товарищ начальник, ничего нет, — доложил милиционер.

— А колодец проверили?

Милиционер замялся.

— Где веревка, — оживился вдруг Гулджан. — Давайте, я спущусь.

Гулджан пробыл в колодце довольно долго, а когда его вытащили, доложил бодрым голосом:

— Совсем пустой колодец. Ничего нет.

Что-то не понравилось в его голосе Горелику. Не обманывает ли? Но ведь он сам донес на Гочака, зачем ему врать? И все-таки здесь что-то не так. Но что? Горелик терялся в догадках. Как бы то ни было, надо сделать вид, что он ничего не подозревает. Спокойно! Спешка ни к чему хорошему не приведет. Надо действовать методично и обдуманно, чтобы развязать этот узел.

— Товарищ Тахиров! Обыщите конюшню.

У конюшни, под навесом, раскладывая клевер для своего коня, стояла Меджек-хан. Она с презрением посмотрела на него.

— Что забыли здесь?

— Мне приказано проверить конюшню, Меджек-хан, — как можно мягче сказал Тахиров.

— Ну что ж, ищи. Только там чисто. Даже навоза не найдешь.

— Не слишком ли остер твой язык, Меджек-хан?

— А по-твоему я должна радоваться, видя, как ты под навозом ищешь золото. Так, что ли?

— Ты знаешь, что мы ищем.

— Нет у нас никакого оружия. А было бы, не стали бы прятать.

— И я так думаю. Но я на службе. Приказывают искать — ищу. Ничего другого не остается.

Меджек-хан пристально посмотрела в глаза Айдогды, и от этого взгляда он поперхнулся.

— Я верю тебе, Меджек-хан, — тихо сказал он и, не входя в конюшню, повернул обратно.

— В конюшне оружия нет, — доложил он Горелику.

Но Горелик и не ожидал ничего другого. Кто же станет прятать винтовку в конюшне? Только последний дурак. Если в этом дворе и есть оружие, то оно, конечно, только в колодце. Непонятная история. По какой причине донес Гулджан? Может быть, тут замешана эта девушка? Впервые он видел девушку